Дмитрий Луговой - Охота Страница 3

– Вывернулся, чертяка! – покачал головой Пол под дружный смех Кати и Жизель.

Впрочем, смеялись друзья недолго. Уже через секунду перед ними возник невысокий паренек азиатской внешности с четырьмя листками бумаги в руках. Рукав его рубашки был порван, волосы растрепаны, а над губой кровоточила ссадина, но его лицо озаряла улыбка.

– Где моя тысяча кредитов? – обвел паренек взглядом компанию друзей.

Михаэль вопросительно посмотрел на Пола. Тот обреченно вздохнул и поднял свою правую руку, на которую был надет коммуникатор. Паренек, принесший листы, поднес свой коммуникатор к устройству Пола, дождался, когда после пары манипуляций с клавишами его счет пополнится на тысячу кредитов, всучил бумаги Кате и быстро убежал.

Катя раздала результаты тестов друзьям, и на какое-то время вся компания углубилась в их изучение.

На бумаге были отражены баллы, набранные соискателем по каждому из предметов, место, которое он занял среди всех остальных участников по данному курсу, иногда рекомендации преподавателя, а уже в самом низу подводился общий балл и раскрывался вопрос, достаточно ли успешен кандидат, чтобы быть принятым в Академию.

По мере изучения бумаги Катино лицо светилось все сильнее. Она, конечно, была отличницей в школе, да и физическая подготовка позволяла ей побеждать на городских и окружных соревнованиях по плаванию, но такого результата девушка от себя не ожидала.

Ни по одному из предметов ее балл не опустился ниже девяноста, по всем курсам она входила минимум в пятерку лидеров, а ее средний балл был девяносто шесть и семьдесят четыре сотые, что позволило девушке стать второй в общем списке поступавших.

– Ну как? – Михаэль, уже изучивший свои баллы, заглянул Кате через плечо и тут же громко выдохнул: – Вторая в списке! Стипендия имени Джошуа Денниса! Ну ты даешь, подруга!

Пол и Жизель, привлеченные словами Михаэль, подошли к подруге и тоже заглянули в ее бланк.

– Невероятно! – прошептала Жизель.

– Я так и думал, что ты будешь одной из лучших! – пробормотал Пол, хотя и он явно был поражен столь высоким результатом.

Во взглядах друзей Катя почувствовала не только восхищение, но и легкую зависть, что было, в принципе, объяснимо. Во-первых, высокая стипендия позволит ей ни в чем не нуждаться, в то время как большинство ее сокурсников будут вынуждены искать подработку, чтобы прокормить себя. Говорят, что половина первокурсников вылетает из Академии, так как им не удается совместить работу и учебу.

Во-вторых, не следует забывать о том, что в соответствии с указом Федерального Парламента весь учебный процесс, начиная с младших классов, идет непрерывно, и заработанные на каждом этапе баллы суммируются, что, в конечном счете, влияет на будущую карьеру.

Катя, превосходно учившаяся в школе, уже сейчас входила в элиту лондонской учащейся молодежи и, если не случится ничего непредвиденного, могла рассчитывать на должность второго пилота на шаттле, выполняющем коммерческие рейсы по маршруту Земля – Эдем.

Это позволит девушке вытащить семью из той нищеты, в которой она, как и миллиарды других людей, прозябает. Чего нельзя сказать о менее прилежных и способных товарищах Кати.

– А у вас какие баллы? – постаралась увести разговор от себя Катя.

– Девяносто и три десятых, – ответил первым Пол. – Восемнадцатый в общем списке.

– Неплохо, – отозвался Михаэль. – Хотя ты мог бы по поводу результата и не переживать!

Пол скривился, словно проглотил что-то очень горькое, но развивать эту тему не стал. В их компании он был белой вороной, так как являлся сыном богатых родителей, что автоматически гарантировало ему хорошее будущее. Он и поступал-то в Академию только по той причине, что у прошедших военную службу (а космолетчики были приравнены к этой категории граждан) были выше шансы на блестящую политическую карьеру.

– А у тебя какой результат? – посмотрела на Михаэля Катя.

– Восемьдесят четыре и три сотых, – не очень весело ответил ей парень. – Сто сорок шестой в списке, – после небольшой паузы добавил он.

– Вот черт! – выругался Пол и сочувствующе похлопал друга по плечу.

На первый курс Академии принимали семьсот двадцать семь человек. Почему именно такое количество, никто точно не знал. Ходили слухи, что в части под таким номером служил основатель Академии, генерал Джозеф Гаррет, и к концу Третьей Мировой из пяти тысяч парней, начинавших служить в ней, осталось только сто сорок пять. И именно столько первокурсников могли рассчитывать на стипендию, хоть как-то позволявшую свести концы с концами.

– Да ладно, выкручусь как-нибудь! – произнес Михаэль, пытаясь скрыть досаду. – А ты как, Жизель?

– Семьдесят два и три десятых, – ответила девушка. – Шестьсот девяносто четвертая в общем списке. Можно сказать, повезло! – криво усмехнулась она.

Последние двадцать семь человек из числа поступивших оказывались в так называемом «грязном» классе, что означало обязанность в течение первых двух лет драить все туалеты в общежитии Академии. Не самое приятное занятие, но все же лучше, чем вовсе не поступить и пойти рабочим на один из заводов «Интернейшнл Корпорэйтед».

Вот только Жизель явно рассчитывала на более высокий результат. Ее отец умер десять лет назад, мать тяжело болела и при их уровне доходов фактически была обречена, а у девушки оставались еще два младших брата, которых как-то надо было ставить на ноги.

– Не расстраивайся, Жи! – ласково обратилась к подруге Катя. – Уверена, ты еще переведешься на стипендию. У тебя для этого есть все данные!

– Ну да, ну да! – покивала головой Жизель, а потом тряхнула своими многочисленными косичками и улыбнулась: – Надеюсь, вы уже решили, куда мы пойдем праздновать?

Что всем нравилось в Жизеле, так это то, что она никогда не расстраивалась (или во всяком случае не показывала этого). Ее друзья улыбнулись в ответ, и Пол произнес:

– Сегодня гуляем на мои! – произнес он, отчего улыбки на лицах друзей стали еще шире. Они всегда праздновали на деньги Пола, благо он имел возможность не считать их. – Полагаю, что ресторан «Парадиз» нам подойдет?

– Сто процентов! – кивнул Михаэль. – Мы ведь каждый день там ужинаем!

Звонкий смех друзей, рожденный этой фразой, был прерван писком двух коммуникаторов. Катя и Пол опустили глаза на устройства, подавшие им сигнал, и одновременно с этим табло, на котором отображались результаты, вывело на экран изображение женщины в военной форме.

– Внимание! Внимание! – разнесся под сводами Академии механически обработанный голос. – Всем поступавшим, что набрали более девяносто баллов, необходимо подняться на второй уровень к кабинету номер двести три и ждать дальнейших указаний. Повторяю …, – и женщина вновь зачитала свое обращение.

– Вас подождать? – посмотрел на приятелей Михаэль. – Мне спешить некуда!

– Я не могу! – тут же покачала головой Жизель. – Мне нужно домой. Встретимся у «Парадиза» часов в девять, идет? – ее друзья кивнули, и девушка махнула им рукой: – Тогда я побежала!

Цокая каблуками, она быстро дошла до поворота, оттуда еще раз махнула на прощание рукой и скрылась из поля зрения друзей.

– Так вас ждать или нет? – повторил свой вопрос Михаэль.

Пол кинул взгляд на лестницу, по которой уже поднимались первые группки высокобалльников, затем посмотрел на женщину, орлиным взглядом взиравшую на них с экрана монитора, и покачал головой.

– Пожалуй, не стоит! Черт его знает, насколько нас задержат!

– Ладно, тогда до девяти! – Михаэль пожал Полу руку, кивнул Кате и следом за Жизель направился к выходу.

Проводив друга взглядом, Катя и Пол посмотрели друг на друга, затем взялись за руки и направились к лестнице.

Всего им предстояло преодолеть триста две ступеньки, по центру которых в холл спускалась красная ковровая дорожка, словно заимствованная с какого-то кинофестиваля. Впрочем, ежегодная церемония, посвященная выпуску прошедших обучение студентов, привлекала внимание не меньше, чем любой фестиваль, а парни и девушки готовились к нему под присмотром тех же стилистов и модельеров, что готовили к выходу в свет и кинозвезд.

Но не только этим славилась эта высокая лестница. С ней была связана и еще одна традиция Академии. Не вернувшийся вовремя из увольнения курсант должен был за тридцать минут пять раз подняться и спуститься по этим ступенькам, иначе его ждали пять ударов плетью, после которых кожа слезала со спины, обнажая мышцы.

Кроме того, с этой лестницей было связано еще одно громкое событие. Именно на ней, а если быть точным, на девяносто шестой ступени, фанатиком из группы «Организация 11 сентября» был убит первый вице-президент Федерации Микаэль Самуэльссон.

Именно поэтому все поднимавшиеся по этой лестнице абитуриенты на краткий миг останавливались на девяносто шестой ступени и склоняли свои головы, чтя память великого героя и соратника генерала Денниса, выведшего человечество из пучины мировой войны.