Гай Себеус - Летающая голова Страница 3

Что с ней делать? Для чего можно использовать?

Это было пока непонятно.

Мирина задумчиво вертела череп в руках, и так, и эдак прикидывая. Не похоже, что это обычная кость!

На её взгляд, просто не могло быть иначе, чтобы в этом черепе не скрывался какой-нибудь секрет! Проблема была только в том, чтобы разгадать, какой!

Думалось ей особенно хорошо в закатных сумерках. Когда солнце заваливалось за горизонт, но небо ещё светлело синевой. Тогда ум обтекала грусть, бывшая первой предвестницей подключения к откровениям, находкам, к принятию очень важных решений!

Вот и теперь, держа в руках череп Седого Странника, Мирина ожидала пришествия понимания. Она была уверена, что вот-вот её осенит, снизойдёт озарение, и мучительные, тягостные «рысканья» по ветвям альтернатив можно будет прекратить за ненадобностью!

Мышление застопорилось на слове «озарение». Слово стучалось в голову бесцеремонно и назойливо. Как бабочка, бестолково бьющаяся в стеклянный бальзамарий с горящим внутри масляным фитилём!

Чиста затаила дыхание в предвкушении полётного освобождения головы от телесного плена, но…

…Но сосредоточенную тишину в её шатре нарушил гость. Незваный и нежеланный.

3

Это был Галах, жрец Тан-Амазона.

Явился как хозяин положения. Явился додавить, сломать её, непокорную!

Вот ведь как всё сложилось…

Она, Славная Мирина, предводительница героических амазонок, оказалась в полной власти этого чудовища! И с этим ничего нельзя было поделать!

С некоторых пор Мирина чувствовала, что любой её поступок был не столько её личной волей, сколько частью некоего весьма мощного потока, с немыслимым убыстрением уносящего её от привычной жизни!

А она-то думала, что ей суждена героическая смерть в бою – мечта всякой амазонки! Ведь что может быть прекрасней жизни короткой и яркой!

Но нет. Судьба вела её иными тропами… И встреча с Галахом оказалась одним из важнейших перекрёстков судьбы…

Удивительно, как в такое короткое время, свалившийся на голову неведомо откуда, её давний затаившийся враг смог, мало того, что стать жрецом племени амазонок, но ещё и оклеветать и выдавить её, предводительницу!

Какой тайной силой подчинил он волю её девочек? Но они слушались его, как заговорённые! Мирина ничего не могла ему противопоставить. Кроме собственной воли.

…И вот теперь она, вытянутая, как струна, стояла, не уходя с пути надвигающегося жреца. И наплевать, что обычно люди перед ним расступаются!

Галах досадливо поморщился: проклятье, как это может быть? Его воля на всех действует, всех подчиняет, кроме той, что нужна ему больше жизни!

– Думаю, ты поняла уже, что я тебя победил? – начал он, преднамеренно медленно выговаривая слова.

В ответ – лишь змеиный взгляд исподлобья.

– …и не можешь не понимать, что отвоевалась. Твоё войско теперь в большей степени покорно мне, чем тебе. Ты ведь не осмелишься выступить в поход с таким войском, Мирина? – жрец под маской скептически скривился. – Похоже, твоей славе, Славная, пришёл конец! Не пора ли подумать о смене имени? Я ведь всё ещё готов предложить варианты!

– А …дары?

– Что я слышу? – жрец вскинулся гадюкой в атаке. – Ты идёшь мне навстречу? Я не верю самому себе!

– И не верь! – молчаливо фыркнула Мирина. А жрец, услышав это (О, он умел слушать тишину!), в замешательстве опять не поверил. Но голос его от волнения зарокотал ниже грома.

– Какие дары ты, …драгоценность моя, сочтёшь …достойными себя? Золото, земли, рабы – всё к твоим ногам!

– Разумеется, лишь те, что достойны тебя, о, Галах: жреческие перстень, фибулу и браслет!

– Но …людям не позволено использовать их!

– Так я – «люди» или «драгоценность моя» для тебя?

– Ах, Мирина, Мирина! Ради того, чтобы добиться тебя, я сломал свою судьбу, своё тело и свою душу! Не существует уже ничего бóльшего, что можно было бы сделать! – Галах раздумчиво покачал головой. Мирина могла бы в этот миг даже посочувствовать ему, если бы не была абсолютно уверена, что о любви, даже если она когда-то и была, давно уже речи не идёт. Главная его цель: сломать её, подчинить, отомстить! – Хорошо, ты получишь требуемое. Но и ты уж, не обмани мои ожидания! Дай слово, что не обманешь!

Волна несла Мирину, она ответила прежде, чем успела обдумать ответ! Такого прежде не бывало!

– Я не обману твои ожидания, Галах! Я привыкла превышать ожидания, иначе мне не стать бы предводительницей амазонок, сам понимаешь! – Мирина с отвращением слушала собственный слащаво щебечущий голосок. Галах тоже с недоверием смотрел на женщину, которой добивался много лет.

Она никогда ТАК не говорила с ним!

Что с ней? Она прониклась чувством к нему? С чего вдруг после стольких лет бесплодной погони?

Она испугалась? Невозможно! Она – не боится ничего!

Галаха захлестнуло привычное восхищение.

Как она великолепна! Как она хороша и недоступна! Величественная, поистине царственная осанка! Черты лица и фигуры крупны и ярки; так смело начертаны Создателями, что сразу становится ясно: это существо рождено не прозябать, а править!

Как жаль, как нестерпимо жаль, что отказалась она стать его женой, когда он был ещё юным царевичем, избалованным победами! Вздорным и капризным подростком. И он сломался, лишь единожды не получив желанную игрушку – её, Мирину.

И с тех пор следует за ней, как тень, ежедневно продолжая ломать себя, стараясь принять любой немыслимый облик, лишь бы услышать от этой женщины хоть что-то, кроме отказа!

4

Их любовь-ненависть достойна легенд. И звучать они будут, наверное, так.

…Галей и Мирина столкнулись в битве, в которой её ловкость победила его силу. Тогда, убедившись, что славная амазонка – достойный его, царского сына, противник, он занёс меч и …добровольно опустил у ног Мирины, покорившись ей.

Две армии были тому свидетелями. Свидетелями его добровольного унижения.

Ожидал он, что в обмен красавица снимет и отдаст ему пояс, – в знак покорности своему избраннику, как это принято у степных воительниц.

А она не пошла за ним, пожелав остаться предводительницей амазонок. Предпочла долю безбрачия.

От позора отвергнутый Галей ушёл из своего племени. Ослушавшись отца, он выбрал участь изгнанника.

Легенды красивы. Люди привыкли слагать их вдохновляюще. Им это необходимо для придания смысла жизни. Чтобы поддерживать себя, когда обыденность существования становится невыносимой.

К сожалению, в реальности всё складывается не так красиво.

Потому что в душе Галея был прах. Не помогла даже смена имени.

От Божественных Предков люди унаследовали обычай для каждой отдельной жизни иметь особое имя. Не смешивая их.

Галей тоже сменил имя. Правда, на похожее, став Галахом. Потому и перетащил из прежней жизни в новую всю злобу и ненависть. И жгучее желание отомстить за свой позор.

Он долго странствовал по разным странам на Восходе. Узнал там много тайн, изучил волхование. И однажды, вернувшись на побережье Амазонского моря под маской, спас племя амазонок, вылечил от неизвестно откуда взявшейся странной напасти. Да болезнь, собственно, не была болезнью. Просто какой-то морок!

Накануне важного боя все амазонки, как одна, стали замедленными и агрессивными друг по отношению к другу.

Галах подходил к каждой и резким окриком и непонятными словами, будто включал её. После этого они стали прежними: дружными и управляемыми.

Но с тех пор управляемыми не только предводительницей. Но и им, Галахом. Что и помогло ему вскоре стать жрецом.

А потом произошли события с амазонкой по имени Косая Сахмейка, случайно взявшей в плен Седого Странника.

Он требовал убить Сахмейку, отнять у неё Странника и пыткой добыть все его тайны общения со Стихиями. Тем более что Сахмейка вскоре забеременела от Странника. Сыном, наверняка, унаследовавшим тайную силу, от бесконтрольности которой невесть чего можно было ожидать!

Все слушались его, как зачарованные, и готовы были подчиниться. Галах добился бы своего, если бы на пути его снова не встала Славная Мирина…

…Тогда он отомстил, подняв бунт, обвинив Мирину в коварстве, в желании единолично использовать добытого Сахмейкой Седого Странника. А это расценивалось у амазонок как предательство…

– …Что для нашего племени самое позорное? – жрец в крупной змеиной маске хитро подводил собрание Тан-Амазона к нужному решению.

– Трусость в бою!

– Предпочтение мужчины интересам племени!