Юлия Каштанова - Выбор Ангела. Часть 2. Испытание волей Страница 3

– Понимаю…

– Да что б ты понимал!..

Солер не стал спорить. Он прекрасно знал еще по игре, что для всех игроков-испанцев, не только из их клана, значила эта женщина. Ее уважали и ценили даже враги – что уж там говорить о друзьях. Вдвойне обидно и непонятно было то, что кто-то мог сознательно причинить ей зло. Наверное, глупость и подлость человеческая воистину не знают границ. Он вздохнул и покачал головой.

– Извини, – повинился он. – Я не хотел тебя огорчить.

– Ты не огорчил, – глухим голосом отозвался старший Гранд. – Ты просто напомнил… Но кто мы будем, если из стремления уберечь собственные нервы забудем близких. наверное, из таких людей и вырастают подонки вроде Мигеля или этого сопляка, Ястреба. Но ты никогда не будешь таким…

– Серьезно? – невесело усмехнулся тот.

– Уверен. Потому что ты человек честный… хоть и непутевый.

Последняя фраза разрядила обстановку, юноша начал потихоньку успокаиваться. Королевский сплин уже начал передаваться окружающим, что никого не радовало. Еще не хватало, чтобы все захандрили – там и до ошибки недалеко! Раз уж ему доверили должность личного помощника, он будет исполнять обязанности так, как сам их понимает. Если потребуется – будет стоять на голове и изображать шута… Хотя у Родриго бы получилось лучше.

Вытащив из сумки чистые листы бумаги и забрав у Хуана черновик, юноша принялся за работу.

Элеонора не то дремала, не то грезила наяву. Возможно, ее настолько измотали события последних дней – и физически, и морально – что она была близка к тому состоянию, после которого процесс схождения с ума становится необратимым. Сам факт, что сопляк-недоучка обращается с ней, как со свалившейся ему на голову прямо с неба дорогостоящей вещью, (которой он страшно гордится, но не умеет обращаться), был унизителен. Но даже это унижение не шло ни в какое сравнение с возможными последствиями, когда она предстанет перед своими врагами, беззащитная и бесправная. Что тогда с ней будет? По крайней мере, едва ли она увидит снова мужа и друзей, а на возвращении домой можно заранее ставить большой, жирный крест… Вначале она пыталась бороться, потом – держаться, но мало-помалу сердце все плотнее стискивали когти отчаяния. Элеонора со стыдом и ужасом понимала, что вот-вот сдастся. Со стороны, возможно, это и не было очевидно, но саму себя обманывать до бесконечности нельзя.

Ей было мерзко, неловко смотреть людям в глаза. Она постоянно прятала лицо под мантильей, чтобы никто ненароком не признал ее. Такого унижения она не испытывала со времени прошлого путешествия, когда ее взяли в заложники люди Мигеля. Возможно, ее спутник именно этого и добивался, но такое поведение еще сильнее угнетало гордую главу Грандов. Она на все его действия и слова отвечала такой волной презрения, что в конечном итоге юноша перестал предпринимать попытки наладить диалог. Впрочем, ему было с кем поговорить: на привалах он доставал из кармана маленькое зеркальце и шепотом с кем-то общался. Может, и впрямь с Мигелем… или просто его с самого начала преследовали специфические галлюцинации. А вот сама она пребывала в полнейшем одиночестве, и поддержки ждать было не от кого. Ей не привыкать действовать, не полагаясь ни на чью помощь, но само ощущение того, что в целом мире нет ни единого близкого существа и даже на мимолетную встречу надеяться глупо, подкрепляло ощущение безысходности.

Как по заказу, именно в тот момент, когда отчаяние готово было намертво закрепиться в сердце и уме, возникло странное ощущение, будто чье-то сознание коснулось ее, и знакомый, но почему-то призрачно-бесплотный голос произнес:

«Разочаровываешь меня, Элка? Ты никогда не сдавалась. Не такую королеву я помню и не ей служу!»

Глава Грандов вздрогнула, напряглась. Если бы не путы – перекрестилась бы, а так пришлось вспоминать все известные молитвы на изгнание нечистой силы. Чертовщина? Померещилось? Или пограничное состояние уже пройдено, и она теперь на пути к стенам «желтого дома» (в ее случае – дальнего монастыря)?

Горькая усмешка прозвучала в голове, вторя налетевшему невесть откуда ветерку.

«Вы быстро забыли меня, моя королева… С другой стороны, чего еще желать бедному телохранителю?..»

Элеонора огляделась в поисках источника голоса. Теперь она почти физически ощущала присутствие чего-то или кого-то незримого, но такого же реального, как и она сама (пусть, согласно законам физики, происходящее напоминало бред). С другой стороны, если это все-таки сон, то опасаться нечего: во сне бывает всякое.

– Генри?.. – произнесла она на удачу: слишком немыслимым казалось предположение.

Тени рядом зашевелились, рассеиваясь, сумерки озарились мягким сиянием, исходящим от неведомого источника – такое встречалось раньше только в фильмах, где показывали духов умерших. В центре сияния проявилась фигура; очертания ее, сперва расплывчатые, становились все четче – и наконец глава Грандов смогла разглядеть лицо «призрака». Она тихо вскрикнула от удивления и ужаса. Нет, она не ошиблась… и не могла ошибиться – этого человека она узнала бы из тысячи… если, конечно, то, что она увидела, все еще можно было назвать человеком.

«Здравствуй, Элка, – ласково произнес призрак „нездешним“ голосом. – Жаль, что мы видимся в такой тяжелый час. Хотя об этой встрече я мечтал, наверное, целую вечность…»

Элеонора заулыбалась. Вот и конец ее терзаниям! Ее друг здесь! Снова пришел на выручку, они справятся вдвоем! Наверное, это такой розыгрыш с привидениями… Так она считала, пока не заметила, что тот движется, не касаясь ногами травы. И на глаза навернулись слезы, а из груди вырвался всхлип.

«Ну, вот, ты опять за старое! – грустно усмехнулось привидение. – Я же просил тебя не плакать… Неужели я представляю собой настолько унылое зрелище? – он для виду пригладил волосы ладонью. – Знала бы ты, какого труда стоило с тобой встретиться!.. – он приблизился почти вплотную, внимательно рассматривая собеседницу. – А ты почти не изменилась… такая же гордая, статная… какой я тебя помню. А теперь, – он коснулся призрачной ладонью ее плеча; Элеонора, как ни странно, холода не чувствовала, – я хочу, чтобы ты улыбалась. В раю, знаешь ли, и так очаровательно скучно… Я бы все сокровища небес отдал за то, чтобы вернуться и дожить свою жизнь так, как полагается простому парню, а вовсе не герою нации… Выше нос! – он сопроводил слова веселым жестом, надавив на кончик носа. – Ты никогда не отступала, моя королева, и не могу поверить, что ты предалась отчаянию сейчас, когда больше всего необходимо быть сильной и бороться!»

Глава Грандов только сейчас смогла вернуть себе дар речи, который отказывался идти с хозяйкой на сотрудничество.

– Я не могу, Генри… не могу поверить… – прошептала она, сокрушенно покачав головой.

«Во что? – нахмурился призрак недоверчиво. – Мне? Или в меня?»

– Нет, в тебя придется поверить, и если б это было в моих силах – я бы отдала бы все, чем владею, чтобы вернуть вас с Эмилио домой, живых и невредимых, – возразила молодая женщина. – А тебе я верила всегда.

«Во что же тогда?»

– В себя.

Дух Генри смотрел на нее укоризненно, взгляд его глаз, теперь напоминавших серебристые звездочки, сделался пронзительным.

«Это плохо, Эл. Очень плохо. Вспомни, что ты говорила мне тогда, во время нашего путешествия? Никогда нельзя сдаваться. Ты – королева, ты ей родилась и всегда ею будешь, и не важно, где ты и чем занимаешься. А королева должна подавать пример, потому что она всегда на виду. Если сдашься ты – что останется твоей несчастной Испании?»

Элеонора молчала. Генри попал в точку, и сейчас он бил ее карты теми же простыми, безжалостными фактами, которыми она в свое время урезонила его самого. Он выигрывал по всем фронтам.

– Ты во всем прав, – повторила она уже вслух, после чего вдруг почувствовала облегчение. Страх остался где-то позади – особенно страх перед будущим – зато вернулась уверенность, что ее верный телохранитель больше не даст ее в обиду. И она улыбнулась, чувствуя, как призрак отвечает ей тем же. – Ты все такой же упрямец, Генри!.. Скажи, – лицо ее омрачилось внезапной задумчивостью, – А Эмилио…

«Ни минуты не сомневался, что ты о нем спросишь, – усмехнулся собеседник. – Мы с ним видимся гораздо чаще, чем с любым из вас».

– Он тоже… хм… в Раю?

«Можно сказать и так. У нас особая миссия», – последние слова призрак произнес загадочным тоном, его серебристые глаза сверкнули.

– Миссия? – непонимающе нахмурилась Элеонора. – Какая?

«Не догадываешься? – бесплотный собеседник в притворном изумлении повел бровью. – Эх, Эл, Эл… А еще славишься своей проницательностью!.. Охранять вас, конечно!»