Алла Касперович - Наследница Ветра Страница 3

— И как ты объяснишь то, что издевался надо мной целых три дня? — я наконец соизволила взглянуть на арахноида, только он уже не очень был этому рад. — Или, по-твоему, именно так и положено обращаться с младшими сестрами?

Казалось, что Вэр вот-вот расплачется. Мне даже стало его немного жаль, но я вовремя себя одернула, вспомнив, что решила так просто не сдаваться.

— Моя милая девочка, — почти скулил мой друг. — Я не виноват. Так нужно было. Поверь мне… Пожалуйста!

— И кому это было нужно? — я пошла в наступление. — Неужели мне? Или Кузьмяку? А?

Вэр резко посерьезнел, а его глаза мгновенно стали сухими. Я даже поежилась от такой быстрой перемены в настроении арахноида.

— Да, — еле слышно ответил он. — Это нужно было именно тебе.

Не знаю почему, но я снова ему поверила. Что-то такое было в его голосе, что лишило меня последних сомнений. Вэр старался только ради меня. Как всегда. Сколько я себя помню, он всегда был на моей стороне. К тому же он полностью меня вылечил и восстановил все мои силы. Подозреваю, что с Кузьмяком он проделал то же самое.

— Вэр, для чего это было нужно? — тихонько спросила я, уже совершенно не злясь на него. — Вэр?

Мой друг тут же воспрял духом. Он подскочил ко мне, погладил одной из своих многочисленных лап по моей голове и, почти смеясь, ответил:

— Секрет! Будешь много знать — скоро без зубов останешься!

И он, хохотнув, выбежал из шатра. Но сердиться на друга я больше не могла.

Видимо мы с Вэром так сильно шумели, что разбудили Кузьмяка. Привлеченный громкими звуками, он открыл сначала один ярко-желтый глаз, потом другой, а затем томно потянулся, сообщив мне таким образом, что полностью проснулся.

— Кир, а тебе чего не спится? — зевнув, спросил котенок. — И где это мы? Ого! А что это за строение такое, а? Это шатер, да? А почему тогда наш такой маленький? Кир, а давай и себе такой раздобудем?

Я потрепала фамильяра за ушком, а затем перетащила звереныша к себе на колени. Он довольно растянулся у меня на ногах, а я начала почесывать его пузико, заставив котенка довольно урчать.

— Это шатер Вэра.

— Да? Ну, я так и думал. Эх, а он раз в пять больше нашего будет, — заметил Кузьмяк и тут же, спохватившись, подскочил. Он вытянулся на задних лапках, поставив передние мне на грудь. Котенок дотронулся своим носиком до моего и спросил. — Кир, ты как? Тебе не больно? Посмотри на меня. Сколько когтей видишь?

— Все в порядке, киса. Не беспокойся. Сам-то как?

Котенок снова сел мне на ноги, потыкал себя лапкой в животик, подбородок, хвост… А затем весело рассмеялся и объявил:

— У меня ничего не болит! Кир, мои несчастные мышцы больше не просят пощады. Я вновь готов совершать подвиги! Я снова жив и весел! Хочешь, станцую?

— Погоди танцевать! — расхохоталась я. — Сначала подкрепиться не помешало бы. Ты как, голодный? Сейчас нас Вэр кормить будет.

— Хозяйка моя любимая, — с чувством произнес котенок, прижав лапку к груди. — Как же я рад, что мне так с тобой повезло. Если бы не ты, то я бы даже и не вспомнил о том, что необходимо поддерживать свои жизненные силы посредством приема питательной и чрезвычайно полезной пищи! Благодарю тебя, о разумнейшая из лицензированных гадалок третьей высшей степени!

Я подозрительно посмотрела на фамильяра. Ведь издевается же гаденыш, точно издевается. Только вот доказать это явно не получится — такого честного взгляда мне еще не доводилось встречать. Хотя нет, где-то я его уже видела… Не у меня ли он часом такому научился? Тогда его точно не за что ругать.

— Ладно. Сделаю вид, что я тебе поверила. Давай уже есть.

Котенок абсолютно ничего не имел против, и мы дружно принялись уничтожать угощение. Для фамильяра Вэр приготовил отдельный сервировочный столик. Оказалось, что и о пристрастиях моего звереныша арахноид был весьма осведомлен. Котенка ждала и молила о съедении сочная куриная ножка под сливочным соусом, телячья вырезка с изысканными приправами (обжаренная только с одной стороны, как любил мой маленький гурман), свежайшие сливки и на десерт — сметанное желе.

Когда с едой было покончено, Кузьмяк подошел ко мне и, запрыгнув на мой диванчик, сел рядом со мной. Он долго смотрел на меня, как это делал в последние несколько недель. Он ничего не спрашивал, только смотрел. На этот раз я решила выяснить причину такого странного поведения:

— Киса, ты чего так уставился?

Кузьмяк ни капельки не смутился. Иногда мне казалось, что в его кошачьем словаре напрочь отсутствовало понятие «совесть». Хотя нет, я не права. Он все-тики знал это слово, но вспоминал его только тогда, когда пытался воззвать именно к моей совести. И с каждым разом делал это все чаще и чаще.

Сейчас же он только тяжко вздохнул и отвел взгляд. Тогда, не выдержав, я взяла его за шкирку и потрясла.

— Кир-ра! Ну что у теб-бя за д-дурная привычка, нед-достойная твоего выс-сокого звания г-гадалки третьей степ-пени, трясти м-меня как ог-голодавший грушу с нед-дозрелыми п-плодами! И з-зач-чем же т-так часто? П-прид-думай уж-же что-ниб-будь д-другое! Над-доело уже!

— Ах, надоело, говоришь! — я еще сильнее затрясла фамильяра. — Отвечай, шкодник, когда тебя спрашивают, тогда и трясти не придется!

— Кир! М-меня ук-качивает!

— Отвечай!

— Я все р-раск-кажу! Только отпусти.

Я послушно разжала руку, и фамильяр упал, приземлившись на четыре лапы. Он бросил на меня обиженный взгляд, а затем снова вздохнул.

— Кузьмяк!

— Кира.

— Кузьмяк!!!

— Кира.

— Сейчас как встряхну…

— Ладно-ладно! Я все понял, — котенок вновь уселся возле меня, но на этот раз на таком расстоянии, чтобы я не могла так легко до него дотянуться.

— Мне долго ждать?

Кузьмяк сглотнул, но, решившись, выпалил:

— Кира, ты ведь скучаешь по Рэю, правда? Тебе очень больно? Я ведь не слепой, все вижу.

В другое время Кузьмяку не пришлось бы меня об этом спрашивать. Обычно он легко улавливал все мои чувства, ровно, как и я его. Однако сейчас я сознательно закрылась. Не столько от него, сколько от себя самой. Если бы я только могла снова увидеть Рэя…

Но я не могла, и хорошо это знала. Ветер. Всегда только ветер…

Я не могла себя обманывать. Больше не могла. В прошлый раз, когда я убедила себя, что мой невидимый повелитель позволил мне познать любовь, я была жестоко наказана. Ветер заставил меня покинуть Рэя, даже не дав нам попрощаться. Я попыталась воспротивиться, но как всегда потерпела поражение в схватке со своим кукловодом. Я даже боялась представить, что обо мне думает Рэй после всего, что между нами произошло. Надеюсь, что он хотя бы не ненавидит меня.