Альманах «Подвиг» - Ночные окна. Похищение из сарая Страница 3

— Тебе виднее, ты в этом деле профи, — согласился Левонидзе. — Однако месяц назад одна матушка на наших глазах едва не зарезала кухонным тесаком сына. Помнишь тот случай?

— Это был не тесак, а нож для чистки рыбы. Заметь, в подсознании у нее был древний христиано-иудейский символ — рыба. Отринув когда-то религию, она не смогла до конца вытравить свою душу. А тем актом пыталась очистить и себя, и сына от скверны. Поскольку согрешила с ним. Ладно, надо работать, — сказал я и начал спускаться по лестнице.

Остановившись между двумя кабинетами, подумал: с чего, а вернее, с кого, начать? С барина Коленьки или с Нехорошева?

План действий был выработан накануне, задачи определены, цели обозначены. В принципе, выбор сейчас не играл особой роли. Я изучал этих людей достаточно долго. Сегодня пора было ставить точку. Поразмыслив немного, я вошел в правый кабинет. И сразу же понял, что атмосфера здесь уже накалилась. Бижуцкий и Жанночка стояли возле открытого окна, остальные орали друг на друга. При виде меня все смолкли. Галстук у Нехорошева съехал набок, Лизочка приобрела пунцовый цвет лица, мадам Ротова — напротив — еще более бледный.

— Я доктор педагогических наук, профессор, — заявила она мне. — У меня академические труды. А этот… человек, — она выразительно посмотрела в сторону Нехорошева, — говорит, что я в воспитании детей ничего не смыслю. И приводит в пример мою дочь, которой я, дескать, подавила волю. Убила ее альтер эго.

— Мама! — пискнула Лизочка.

— А вы посмотрите на нее! — огрызнулся Сергей Владимирович. — Она же и в тридцать лет остается сущим ребенком, даже внешне. Женщина-подросток, — вот кто ваша дочь! С мозгами школьницы.

— У нее за плечами аспирантура, — парировала Ротова.

— Ну разумеется! Вы же ее туда и пристроили. У вас же в университете все схвачено. Было бы странно, если бы вы не тянули ее за собой на веревочке, как козу. Вы ей и мужа подобрали, первого. Да и второго — тоже.

— Сергей! — вновь подала голос Лизочка.

— А также и третьего, — мрачно добавил Нехорошее. — То есть меня. А сами не знаете, что в ней черти водятся, в омуте этом.

Наступила пауза. В этой комнате, в отличие от другого кабинета, камин был искусственный, несмотря на «жаркую» атмосферу, здесь было прохладно.

— Господин Бижуцкий! — сказал я. — Вам, кажется, пора на процедуры. И закройте, пожалуйста, окно, на улице прохладно. К тому же вдруг кто-нибудь подслушает наши «семейные тайны»?

— Я, с вашего позволения, останусь, — ответил он, притворяя створки. — Мешать не стану. Считайте меня тенью.

— Кстати! — воскликнула Лизочка. — Вот что меня все это время мучило, но я не могла вспомнить. Ваш рассказ. Вы остановились на том, что подкрались к светящемуся окну на соседней даче, прильнули к нему и увидели там… — что вы увидели?

— Вначале я услышал странные звуки, похожие на плач или смех ребенка, — охотно начал Бижуцкий, одергивая малиновую пижаму.

— Сейчас не об этом! — резко оборвала его мадам Ротова. — Вы, Сергей Владимирович, забыли сообщить, что ваша учеба в университете и аспирантуре проходила не без моей помощи. Более того, вас выгнали бы с первого курса, если бы не мое заступничество и покровительство, настолько вы были ленивы и бездарны.

— Ой-ей-ей!.. — засмеялся Нехорошев. — Да, вы правы. Но какую цену я за все это заплатил!

— О чем ты, Сережа? — спросила Лизочка, насторожившись.

Ротова и Нехорошев тем временем метали друг в друга молнии.

— Очевидно, Сергей Владимирович намекает на некоторые интимные обстоятельства своей университетской карьеры, — хладнокровно заметил я.

Ротова и Нехорошев одновременно усмехнулись.

— Мама? — произнесла Лизочка.

— Что — «мама»? — отмахнулась та. — Ну да, я спала с ним, если тебе так уж это интересно. Но ты с ним тогда еще не была знакома. Вы же с разных факультетов. А что в этом такого особенного?

— Конечно, — ядовито согласился Нехорошев, — ничего особенного нет, если профессорша пару раз переспит вволю со своим студентом. Но если она изводит его приставаниями, одаривает ценными вещами, швыряет на него деньги, возит по загородным ресторанам, в Сочи, устраивает дикие оргии на своей даче, с цыганами и шампанским, — словом, оттягивается по полной программе, и все ради него — любимого, который Для нее такая же игрушка, как и ты, Лиза. Днем она — профессор в университете, ночью — Мессалина, жаждущая самого Дикого разврата. К тому же бешеная ревность, угрозы убить или выгнать с волчьим билетом из университетских стен, если я что-то сделаю не так, не выполню ее сексуальные прихоти. Удивляюсь, как ты раньше не догадывалась обо всем этом! Это же было практически на виду. Впрочем, она тебе всегда легко пудрила мозги.

— Сережа! — вскрикнула Лизочка.

— Ну что — «Сережа»? — точно так же, как Ротова, отмахнулся от ее писка и Нехорошев. — А ты знаешь, что она даже хотела женить меня на себе? Чтобы привязать окончательно. Видно, я ей по вкусу пришелся. С этой целью и тебя быстренько замуж сплавила за какого-то идиота в штанах. Ноя крепким орешком оказался. Почти как Брюс Уиллис, потому и стригусь наголо.

— Голова у вас, Сергей Владимирович, от чужих подушек полысела, — спокойно заметила Ротова. — А я бы за вас и сама не вышла. Потому что вы не Брюс, вы — слюнтяй и тряпка. Баба вы с большим членом, вот кто.

— Браво! — захлопал в ладоши Бижуцкий. — А я хотел идти телевизор смотреть. Нет уж, тут интереснее. Молчу, молчу! — добавил он, встретив мой взгляд.

— А я ведь догадывалась, — произнесла Лиза, после нескольких минут молчания. — И долго у вас это продолжалось? После нашей свадьбы… тоже?

— Инерция движения — она ведь не имеет точки торможения, особенно если ты катишься вниз, — пожал плечами Сергей Владимирович. — Бывало и после свадьбы. И до. И даже во время, если уж хочешь всю правду.

— И сейчас? — продолжала допытываться Лиза.

— Сейчас мы сидим в разных углах, — усмехнулся ее муж, — а то, может быть, и сплелись бы в змеиных объятиях. Яда и похоти у нее на двоих хватит.

— Вот ведь мерзавец! — вырвалось у мадам. — Нет, Лизочка, тебе надо с ним разводиться. Детей у вас все равно нет, а у меня есть на примете один молодой человек, ученый, кандидат наук, который…

— Который уже переспал с ней, — перебил Нехорошев, — сдал, так сказать, зачет на практике. Так что можешь быть спокойна. Она и с первыми твоими мужьями наверняка спала. Дело-то житейское. Все свои, чужие тут не ходят. Еще хорошо, что ты родила в первом своем браке дочь, был бы сын — она бы и с ним занялась половым воспитанием. Природу не исправишь, гони ее в дверь, она в окно влезет.