П. Севастьянов - Искатель. 1967. Выпуск №2 Страница 30

Так кто же он все-таки, Семен? И поныне действующий грабитель? Или обычный драчун, хвативший лишнего в кафе? И кто принес «Омегу»? Последнее особо было любопытно.

В кабинете его ждали более точные сведения о даче Веселовых. С осени она пустовала, как и следовало ожидать. Лишь временами наезжал Веселов-младший с компанией друзей, устраивал пир горой.

Под вечер в тот же день Леонид отправился в Кратово. Он стоял в проходе вагона, рассеянно смотрел в окно на мелькавшие дома и эстакады. Был час «пик». После Электрозаводской в вагоне стало тесно.

По стеклам змеились крупные капли холодного дождя. Они вызывали неприятное представление о влажном липком воздухе, забирающемся под воротник и в рукава. О стылой и скользкой глине, чавкающей мерзко под ногами.

Он немного устал. Ему хотелось есть. И вообще сейчас потянуло посидеть где-нибудь с книжкой. В уюте и тепле. Исчезни сейчас все преступления, как бы стало хорошо. Покойно.

«Вот она, твоя романтика, — сказал себе Леонид язвительно, — копаться в разном дерьме. Нужно, не спорю. Необходимо, когда тебя или кого-то рядом взяли за горло. Так ли ты представлял себе эту профессию?»

Он вспомнил актрису, и на душе у него потеплело. Жаль, что она жена такого отличного парня. Ну, что же из того, что она жена другого человека, сказал он себе. Важно, что она существует на этом белом свете и, кто знает, может быть, он завтра увидит ее. Вот возьмет и приедет на студию. Станет у ворот в сторонке и будет ждать.

За окном пролетали дачные поселки, сосны и столбы, искривленные в мокром окне.

Вздохнул он свободно только в Кратове, когда ступил на платформу. Но Опушкин проезд с веселовской дачей задал ему новую работу. Он затерялся в скоплении дач, и найти его оказалось не так-то просто.

Вначале Леонид пошел на правую сторону от железной дороги и стал искать переулок в тех местах, где о его существовании даже не подозревали. Благо, кто-то надоумил перейти на левую.

Леонид перешел через рельсы. Металл под ногами тускло лоснился в сыром воздухе. Дальше путь предстоял по скользкой кривой тропе. Земля была влажной и холодной. К подошвам неприятно липли побуревшие листья.

Тропинка вывела на пустынную и по-осеннему неуютную улицу. Кое-где уже топили, и жидкий ранний дымок прощупывал в плотном сером воздухе первую дорожку.

Веселовская дача стояла в глубине Опушкина проезда, который кончался тупиком. Ее бока из крутых бревен окутал глубокий покой. Еще бы, младший Веселов сию минуту сидел в военкомате и что-то уточнял в личном деле.

Но, даже если там кто-то находился, изображать из себя заблудшего прохожего не имело смысла. Леонид зашагал по переулку свободно, не таясь.

Калитка беспризорно болталась на петлях, и на участок он попал беспрепятственно. Стараясь оставаться на виду, он прошел прямиком к дверям и постучал костяшкой пальца. Потом он похлопал по крашеным доскам кулаком. Из глубины дома откликнулось эхо, и на этом все признаки живого были исчерпаны. Тогда Леонид подергал дверь, она сидела плотно на внутреннем замке.

— Эй! — крикнул Леонид, довершая число мер, положенных человеку, который заявился в гости.

Но внутренний мир этого дома отнесся ко всему такому, лежащему в границах приличий, невозмутимо, тем самым давая право на продолжение попыток.

И было вполне естественно, когда Леонид полез в окно. То есть он собирался только заглянуть через стекло. Не случилось ли что с обитателями дачи — убедиться в этом имеет право каждый человек. Тем более вид ее давал повод предполагать, что хозяева дома…

Глава XIII. ПОЕЗДКА НА ЮГ

«Вот он, Лихов переулок, дом двадцать семь», — обрадовался Семен тогда.

Он еще не был в гостях у Учителя. И уже одно это вызывало любопытство: как он там поживает, старик? Но Сергей Сергеич гостей не любил и дал Семену адресок очень неохотно.

— Только в крайнем случае, понял? — сказал он, кривясь.

Сегодняшнее известие приходилось как раз на крайний случай. Вдобавок Семен хотел предъявить Учителю кое-какие счеты. В последний раз тот так его подвел, что дальше было некуда. Теперь попадись, живо поставят к стенке. Шутка ли, отныне мокрое дело на плечах. И только по вине этого старика. Не иначе.

Семен пошел по лестнице, высматривая нужную дверь. На площадках пахло кошками. Облупившиеся стены были исписаны мелом — этакая лирическая арифметика: если к Маше прибавить Витю, то получится любовь.

Десятая квартира отыскалась на четвертом этаже. Нажимая звонок, Семен представил кислую мину Учителя.

За дверью погремели замками, и перед Семеном предстала тучная женщина в халате.

— Вы слесарь? Слава богу, — обрадовалась она.

— Нет, я не слесарь, — сказал Семен. — Сергей Сергеич дома? — в свою очередь, спросил он, нетерпеливо заглядывая через плечо ее в полумрак.

— Он у себя. Пройдите, — сказала женщина, пропуская Семена в коридор. — Вторая дверь направо, — добавила она.

Семен пошел, натыкаясь на ящики и лыжи. Потом глаза его привыкли. Он нашел вторую дверь, покашлял, прочищая горло, неистово постучал костяшками пальцев.

«Вот будет морда шилом, как я сейчас войду», — представил Семен.

— Милости просим, — ответил незнакомый мужской голос.

Семен очутился в комнате, заставленной старой мебелью. У окна за столом сидел однорукий лысый старик с веселыми глазами. Перед стариком были разложены веером, будто карты, какие-то рисунки, а в уцелевшей руке он держал лупу.

Семен огляделся, но, кроме них, ни души. Он сам да этот однорукий. Но особенного в этом ничего не было. От Сергея Сергеевича можно было ждать всего и того, что он взял да и спрятался вон в том широченном гардеробе.

— А где Сергей Сергеич? Куда он запропал? — сказал он, все еще высматривая по углам.

— Я здесь, — ответил старик.

— Да я не тебя. Ты мне не нужен. Мне Сергея Сергеича, — сказал Семен, начиная беспокоиться.

— А Сергей Сергеич — это я, — сказал старик.

— А еще Сергея Сергеича здесь нет? Может, еще какой живет в квартире? — спросил Семен, предчувствуя неладное.

— У нас и одного хватает. И с тем морока. Вот с этим. — Старик ткнул себя в грудь.

Семен сообразил, что Учитель опять оставил его с носом, подсунув ложный адресок, да еще с другим Сергеем Сергеичем. Семен долго стоял остолбенело, а старик улыбался: приперся такой чудак и одного Сергея Сергеича ему мало. Подавай ему десяток, не меньше, — прямо оптовик.

Он что-то говорил Семену, а тот медленно пошел к двери. Постоял на площадке, облокотившись о перила. Апатично поплевал в лестничный пролет, стараясь думать. Но толком ничего не получалось. Проще было отругать Учителя на чем свет стоит.