Леонид Млечин - Поединок (сборник). Выпуск 14 Страница 30

От здания КПП в сторону Польши метров сто шоссе, затем мост, при въезде на который шлагбаум и пограничная будка. Мост перекинут через неширокую речку, в центре моста поперечная полоса, здесь кончается территория нашей Родины. Длина моста небольшая, так что шлагбаум, будка и часовой на той стороне видны превосходно.

На площадке было несколько машин, владельцы и пассажиры оформляли документы в помещении.

Добродушный толстяк в светлом, изрядно помятом костюме, жестами восполняя нехватку русских слов, подвел пограничника с овчаркой и таможенника к запыленному «мерседесу».

— Прошу, прошу, битте, — он быстро открыл все двери и багажник и продолжал по-немецки: — Я еду к вам через много, много границ... Проверяли, хорошо проверяли... Что я могу везти? Бриллианты? Опиум?

Овчарка обежала «мерседес», сунула нос в багажник.

— Что может найти здесь собака? — бормотал на немецком суетливый хозяин. — Шпиона я к вам везу, что ли?

— Альма проверяет, хороший приехал человек или плохой, — сказал подошедший Бравин.

— Такую собаку со щенками надо везти в ООН, — ответил немец.

— Прапорщик, — позвал Грузинцева таможенник, протягивая ему связку книг.

— Это библия, — быстро заговорил немец. — Я человек верующий. Я знаю, что у вас свобода религии.

Пограничник отвел собаку, приказал сидеть. Грузинцев начал перелистывать книгу. Таможенник поставил на капот еще две упакованные связки книг.

— Я протестую! — не очень уверенно заявил немец.

Грузинцев указал Бравину на пачки:

— Товарищ капитан?

— Вы не новичок, прапорщик, принимайте решение, — Бравин сделал несколько шагов к зданию.

Немец догнал Бравина:

— Господин капитан! Господин капитан! Я друг вашей страны.

— Господин Штольц, объясните это прапорщику, — Бравин направился на КПП.

Подходя к зданию, он увидел Алексея, который, заложив руки за спину, стоял в стороне и наблюдал за происходящим.

Бравин козырнул, представился:

— Капитан Бравин. Уезжаете? Провожаете?

— Юганов. Журналист, — Алексей, улыбаясь, продолжал смотреть на суету у КПП.

— Чем могу помочь? — Бравин спросил любезно, но всем своим видом давал понять, что ждет ответа.

— Я должен написать о Бресте. Не о прошлом, а о сегодняшнем Бресте, — Алексей протянул удостоверение.

— Существует протокол, — Бравин вернул удостоверение. — Редакция...

— Обращается в политуправление, — перебил Алексей. — Дается команда на КПП... Времени нет, капитан. Наверху две недели будут переписываться. Я к границе не лезу, вопросов нескромных не задаю.

— Однако находиться здесь без необходимости не разрешается, — Бравин козырнул. — Извините, служба.

— Извиняю, капитан, — Алексей направился к ожидавшему его такси.

Официант Иван Родин в своей квартире укладывал чемодан. Жена рылась в шкафу, доставала вещи, смотрела на мужа растерянно. Родин хмурился и сопел, глаз на жену не поднимал, наконец захлопнул чемодан и сел.

— Ваня, — тоскливо протянула жена. — Ну, куда ты, Ваня?

— Вернусь недели через три. Если будут спрашивать... тебе незнакомые, — Родин кашлянул, — скажи, — он снова кашлянул в кулак, опустил голову еще ниже, — ирод он, Иван, бросил меня с детьми и подался в сторону, мне неизвестную.

— Бросил? — жена закусила губу, голос ее набрал силу и твердость. — Ирод? Сторона неизвестная? Штирлиц какой отыскался! Засекреченный!

— Дуня! — Родин привстал.

Из второй комнаты выскочили два пацана — близнецы — и, роняя стулья, бросились на кухню.

— Цыть, шалапуты! — прикрикнула мать, характер у нее кончился, и она вновь запричитала: — Ваня... А, Ваня?

— Все! — Родин поднялся, в это время сыновья ворвались в комнату с воплем:

— Письмо! Письмо!

Мать взяла письмо, взглянула рассеянно, затем нахмурилась и сказала:

— Адрес наш... Какому-то артисту Чистоделу...

Родин взял у нее письмо, усмехнулся, разорвал конверт и прочитал:

«Привет, дружище! С большим трудом тебя нашел... А ты чуть в обморок не упал... Нехорошо... — по виску Родина скользнула капелька пота. — Твои золотые руки мне понадобятся... Появлюсь через недельку... Отпуск отложи... не надо глупостей. У меня положение неприятное, позади мокро, а впереди — вышка... Я, как знаешь, человек добрый, однако нервный. Рад, что у тебя семья... Завидую. Целую всех. До встречи...»

Родин положил письмо на стол, открыл чемодан и вытряхнул вещи на пол.

Выполняя инструкции тренера, Анатолий приехал в Минск, хорошо выспался и рано утром выехал на Москву. Шоссе летело навстречу. К полудню на верстовом щите Анатолий увидел надпись: «Москва — 180 км».

Рядом с Анатолием сидел офицер милиции, другой милиционер полулежал на заднем сиденье.

— Ну, как вожу? — спросил Анатолий.

— Ничего, Анатолий Петрович, — улыбнулся сидевший рядом. — Самое опасное, когда молодой водитель начинает считать себя асом.

— Значит, прокатились до Бреста и теперь обратно? — спросил второй.

— Точно! — Анатолий обогнал грузовик и снова занял первый ряд. — Дружок у меня мастер, — он похлопал по рулю. — Говорит, не сходи с ума, проверь себя на трассе...

— Верно говорит. Извините, но ехать в Европу с вашим стажем за рулем даже не мальчишество, а похуже...

— Не боги горшки обжигают!

— И в кювете лежат не боги!

— Тьфу на тебя, лейтенант! — сказал Анатолий. — Сейчас высажу.

Все рассмеялись.

Наташа так привыкла к ежедневным тренировкам, что через два дня ничегонеделанья в Бресте затосковала, пошла к своему первому тренеру и попросила разрешения размяться.

В светлом гимнастическом зале звучала музыка. Наташа танцевала с лентой.

Около десяти девочек в тренировочных костюмах сидели на скамейках и следили за знаменитой гимнасткой, затаив дыхание. Тренер, женщина лет сорока, смотрела на Наташу с гордостью и говорила Алексею, который стоял рядом с блокнотом и фотоаппаратом:

— Талант? Да! Но Наташа — это в первую очередь труд! Работоспособность феноменальная.

— А вам не обидно, что лучшая ваша ученица... — начал Алексей.

— Обидно, — перебила тренер, — но с этим ничего не сделаешь. Брест — это Брест... А Москва — Москва. Условия и возможности...

— А сейчас у вас, Ирина Петровна?

— Хорошие девочки, не жалуюсь. Но такие, как Наташа, рождаются не каждый год.

Наташа замерла, музыка кончилась, раздались аплодисменты.

Наташа и Алексей вышли из спортзала.

— А как относится к вашим отъездам муж? — спросил Алексей.

— Задавайте этот вопрос ему лично, — Наташа кивнула на Бравина, который со свертками в руках стоял у дерева неподалеку.