Станислав Гагарин - Разум океана Страница 30

Бакшеев заторопился. Он знал, что разговор слушает профессор Накамура, старался строить мысли так, чтоб не вызвать у него подозрений. Степан знал и то, что через несколько минут Аритомо Ямада отключит профессора от общей сетп и даст сигнал… И тогда он, Бакшеев, сумеет сказать Фист-кых самое главное, но в его распоряжении всего несколько мгновений…

Вот он, сигнал!

Торопясь, Бакшеев сообщил Старшей Матери самое главное и услыхал далекий, замирающий, с оттенком глубокой боли голос:

«Нас обманули… Мы видели мертвых людей среди обломков и терялись в догадках. Значит люди умеют лгать?»

— Нет-нет! — закричал Степан. — Старший Самурай не такой, как другие! Он плохой человек, враг остальных людей!

«Я сообщу Совету Старших Матерей. Как встретиться с тобой?»

— Уходите! Все уходите! Здесь ждет вас опасность!

«Мы уйдем вместе, — донеслось до сознания Степана, вместе уйдем…»

Завертелся оранжевый шар, разбрызгивая искры. Он вертелся все сильнее и лопнул наконец, осыпав Степана радужными осколками.

Когда он открыл глаза, то увидел перед собой искаженное злобой лицо профессора Накамура. Профессор широко разевал рот и размахивал руками. Степан понял, что Накамура кричит, но до его слуха не доносилось ни единого звука.

«Оглох, наверное, — подумал Бакшеев. — Успел он услышать или нет? Кажется, успел. Иначе, чего ему так бесноваться?»

Он скосил глаза и увидел рядом трех охранников с автоматами в руках. Поодаль стоял майор Масаси Кэндо.

«Попался, — подумал Степан. — Меня успели засечь… Но о чем кричит профессор?»

В голову пришла мысль о преимуществах глухого, которого разносят в пух и прах, он улыбнулся, и Накамура, увидев это, вдруг подпрыгнул, затопал ногами, размахнулся и сухоньким кулачком неожиданно больно ударил Степана.

Степан дернулся, инстинктивно напрягся, намереваясь ответить, но сдержался…

И вдруг почувствовал, что он слышит.

— …Животное! Да, превращу вас в животное! — визгливо кричал профессор Накамура. — И ваших приятелей, этих тварей, тоже!

Очевидно, перед этими словами профессор Накамура разъяснил причину своего негодования, но Бакшеев не слышал начала разговора и очень сожалел об этом, так как не мог установить, что известно и чего не знает Накамура.

— Заприте его, — приказал профессор майору Масаси Кэндо. — И не спускайте с него глаз. Эти большевики умеют проникать сквозь стены. Уберите же его! — пронзительно завизжал он.

Подводные лодки уходили ночью.

Одна за другой, с промежутком в тридцать минут, отошли таинственные субмарины от причалов Вильгельмсхафена, главной базы германского подводного флота, расположенной на левом берегу устья реки Везер. Оставив с правого борта остров Гельголанд, обе подводные лодки направились в сторону английского канала, где во французском порту Шербур их ждали еще две субмарины.

Отряду подводных лодок предстоял тяжелый поход — пересечь по диагонали Атлантику, спустившись на юг до мыса Горн, а затем сложный переход через Тихий океан, с заправкой в тайных базах, то там, то здесь разбросанных по островам Полинезии.

В ночь, предшествующую выходу субмарин из Вильгельмсхафена, флагман отряда, фрегатен-капитан Отто Шрайбер, был вызван в Берлин, на улицу Тирпицуфере, 74. Его принял в своем кабинете начальник одного из отделов абвера генерал Лахузен.

— Послушайте, фрегатен-капитан, — сказал Лахузен, — вашей операции придается такое значение, что напутствовать вас хотел лично адмирал Канарис. Но, к сожалению, шеф срочно вылетел на Восточный фронт, так пожелал сам фюрер. Мне поручено передать вам, что руководство абвера разделяет мнение гросс-адмирала Деница о ваших высоких командирских качествах. Однако не забывайте, фрегатен-капитан, о том, что вы не только моряк, но и разведчик. Никаких необдуманных действий по дороге туда, как ни велико было бы искушение пустить на дно парочку-другую кораблей противника. Помните, что удачное проведение порученной вам операции позволит нам отправлять на дно десятки и сотни вражеских кораблей, сделает нас подлинными хозяевами в мировом океане. Все инструкции вами получены. Избегайте излишних радиопереговоров. Информация о переходе только с условленных пунктов на Огненной Земле, с острова Пасхи и по завершении задания. И еще. Пользуюсь случаем передать вам привет от вашего брата Генриха.

— Где он, господин генерал? Я не видел его около двух лет…

— Он там, куда вы направляетесь. Может случиться и так, что вы встретитесь. Толька не задерживайтесь в пути. Обстановка в мире постоянно меняется, а нам нельзя опаздывать. Промедление разведчика равносильно его гибели, фрегатен-капитан. С нами бог!

— Мне нужна хорошая яхта с небольшой и надежной командой, — сказал Генрих Раумер, корреспондент берлинской «Фелькишер Беобахтер» в Японии, доктору Адольфу Гофману-Таникава.

— Не слишком подходящее время для морских прогулок, отозвался резидент. — Куда вы собрались, Раумер?

— В гости к профессору Накамура.

— Вы шутите?

— С чувством юмора у меня всегда было неладно. По крайней мере, во время общения с коллегами по разведке. Вот малая толика юмора в самом существе задумываемой операции — это совсем другое дело. Юмор здесь придает ей элегантность и интеллектуализм. Итак, вы поможете найти мне яхту? Разрешение на выход в море у меня есть…

— Вы намерены вернуться? — спросил Гофман-Таникава.

— Все зависит от того, как справится с порученным заданием ваш препаратор…

— Патологоанатом, — поправил доктор.

— Именно он. Прошу меня извинить за недостаточную откровенность, дорогой Адольф, но вы согласитесь, что чем меньшее число людей будет знать о цели моего выхода в море, тем лучше для сохранения тайны. И вам так спокойнее…

— Резонно, Генрих. Я, собственно, и не допытывался… Это хорошо, что вы довольны Косаку Хироси. И я рад за него и за вас. А главное — за дело, которое, судя по всему, успешно продвигается вперед. Будет у вас яхта, Генрих…

— Спасибо. Что еще вы приготовили по тому вопросу?

— Ряд научных материалов о работах ученых самых различных стран по дельфиньей проблеме. Я старался составлять эту подборку как можно осторожней. Наш интерес к дельфинам может навести кое-кого на далеко идущие домыслы.

— Вы правы, Адольф. Давайте-ка посмотрим вместе, что вы раздобыли. И я возьму все с собою. Мне это может пригодиться в самое ближайшее время.

Адольф Гофман-Таникава молча протянул Генриху Раумеру, известному в Берлине как старший лейтенант абвера Генрих Шрайбер, синюю коленкоровую папку.