Любовь Лукина - Искатель. 1993. Выпуск №1 Страница 31

Дик удивленно обернулся.

— Я смотрю, ты здесь здорово одичал! Это же не металл, это пластик!

— Ей это все равно, — объяснил Влад.

— А-а… — Дик открепил что можно с комбинезона и закрыл колпак. — Оружие, с твоего позволения, беру с собой…

— Оружие? — тревожно переспросил Влад.

— Не бойся — тоже пластик. Пневматика. Бьет ампулами на пятьдесят метров… — Он спрыгнул в черный истоптанный прах. — Ну, пошли — представишь…

И они двинулись к маячившим на склоне холма силуэтам.

— «Пташку» оставлять не боишься? — спросил Влад.

— Ну, я не думаю, что на этой планете найдется еще один сумасшедший вроде тебя, — резонно заметил Дик. — По-моему, кроме нас троих, тут сейчас на сто миль никого не осталось…

— Да уж!.. — Влад усмехнулся. — Видел я, как от тебя удирали… Позволь! А когда же ты сел?

— Утром, — сказал Дик. — Вообще-то я уже должен был стартовать, но… Показалось, система одна барахлит… Пришлось пару цепей прозвонить… А честно говоря… — Он зачем-то оглянулся и понизил голос: — Осточертело мне на орбите! А здесь все-таки какая-никакая степь… Солнце встает, скунсы какие-то бегают…

— Сукины вы дети! — уныло сказал Влад. — Тут за жизнь борешься, а они сюда уже как на курорт летают!..

Огонь с треском оплетал сухие ветки. Вился сизый увертливый дымок. Подрумянивающаяся тушка зверька роняла в костер взрывчатые капли жира. Подошла Чага, молча перенасадила тушку с обуглившегося прута на свежесломанный и косо воткнула в землю.

— Так в чем проблема? — спросил Дик, с интересом следя за ее действиями. — «Пташка» рассчитана как раз на трех человек… Или ты хочешь, чтобы я поднял на орбиту еще и трех верблюдов?

Угрюмо поигрывая желваками, Влад глядел в костер.

— Она и подойти к ней не сможет… — глухо сказал он. — Для нее это даже не просто металл — это стальная птица…

— А и не надо! — сказал Дик. — Дадим снотворного, проснется уже на орбите…

— И сойдет с ума в течение суток?.. — Влад со вздохом протянул руку к хворостине потоньше и одним резким движением сломал ее в кулаке. Дик моргнул и уставился на руку Влада. А тот продолжал, не замечая: — Дик, дружище! Ты пойми, у них генетический страх перед металлом! Вообще перед техникой! Уж я-то знаю…

Дик наконец хмыкнул я отвел взгляд от пятерни Влада.

— Что ты предлагаешь?

— Раз она со мной лететь не может… — Влад помолчал, решаясь, и закончил несколько сдавленно: —…значит, я остаюсь здесь.

Он ссутулился и принялся без нужды ворошить костерок хворостиной. Дик деликатно кашлянул и надолго опустил голову.

— Боюсь, что тебя не поймут, — осторожно проговорил он. — А мне не поверят… Кроме того, не забывай, что срок контракта еще не истек. Старик может просто приказать тебе и…

— Не может, — оборвал Влад. — Я вычеркнут из списков. Я погиб, сталь меня порази!

— Что-что? — не понял Дик.

— Местная божба… — хмуро пояснил Влад.

— Я смотрю, ты неплохо овладел языком… — задумчиво заметил Дик.

— Попробовал бы я им не овладеть!..

Они замолчали. Огонь прилежно обгладывал хворост. Чага еще раз сменила прут и перевернула тушку.

— Из списков ты не вычеркнут, — сказал Дик. — Полной уверенности в том, что ты погиб, не было. Свистопляска в эфире, конечно, творилась адская, но тем не менее какую-то абракадабру принять удалось. Уже после катапультирования…

Влад вскинул голову.

— Смотри-ка! — подивился он. — Значит, что-то все-таки передать успел?..

— Успел… — согласился Дик. — Но я сейчас вот чего боюсь… Что ты попросишь умолчать по-дружески о нашей встрече. На это я, сам понимаешь, пойти не могу.

— Я понимаю… — тихо сказал Влад.

«Бог из машины» качнулся к Владу и ободряюще потрепал по плечу.

— Влад! Пойми! В любом случае ты должен предстать перед стариком и отчитаться. Дальше ты можешь подать в отставку, объявить себя непригодным по состоянию здоровья… Тем более что при посадке тебя, я думаю, тряхнуло крепко…

— Я ее здесь на сутки боюсь оставлять, — буркнул Влад.

Дик с любопытством посмотрел на Чагу.

— Я бы не сказал, что она производит впечатление беспомощной девчонки… Чего ты, собственно, боишься? Здесь опасные места?

— Да нет… — сказал Влад. — Места здесь относительно спокойные. После моей так называемой посадки боеспособного металла осталось немного…

— Ее могут обидеть туземцы?

— Нет, — сказал Влад. — Туземцы ее боятся.

— Из-за тебя?

— Да.

— Ах, вот оно что… — пробормотал Дик. — Понимаю… И все-таки попробуй ей объяснить!

— Я попробую… — без особой надежды в голосе отозвался Влад.

…Пронзенная очередным прутом тушка остывала в сторонке от костра, испуская аппетитнейшие запахи. Дик, страдальчески заломив брови, повел носом, но разделить трапезу отказался.

Ломать рацион было рискованно, и Владу пришлось долго растолковывать Чаге, в чем дело. Дик с интересом вслушивался в гортанные звуки чужого языка.

— Ты хоть словарик составил?

— В трех томах! — огрызнулся Влад. — Когда мне было этим заниматься?.. Записи я, конечно, вел, но у меня там все скопом: и язык, и металл… Словом, мешанина…

— Записи? — встрепенулся Дик. — На английском?

— На всяком…

— А не разрешишь полистать, пока вы подкрепляетесь?

— Пожалуйста… — Влад вынул из наременного мешочка блокнот и протянул его Дику, а сам принял из рук Чаги половину пахнущей дымом тушки. Взглянул виновато на Чагу — и поразился: впервые за последнее время лицо ее было спокойным и лишь немножко грустным.

Ели, по обычаю, молча. Дик лихорадочно листал, впивался в каракули, рожденные большей частью на шатком горбу Седого, то и дело просил объяснить незнакомое или неразборчивое слово. Потом' задумался, закрыл блокнот и, постукивая ребром книжицы по колену, стал смотреть на Влада.

— Ну, что? — с набитым ртом осведомился тот. — Прошлогодний снег?

Дик вздохнул.

— Я не знаю, насколько ты поразишь наших технарей… — начал он. — Хотя меня, например, ты уже здесь кое-чем ошарашил… Но то, что этнографический материал тобою собран уникальный, по-моему, сомнению не подлежит… Совет хочешь?

— Разумеется, — сказал Влад, вытерев рот и бросив кости в золу.

— Так вот, дружище… — сказал Дик. — Не будь дураком и не упускай свой шанс. Сам видишь, как быстро меняется ситуация. Сегодня ты герой, сегодня твои сведения бесценны, а завтра до них доберутся и без тебя… Ты хоть сам-то понимаешь, кто ты сегодня?

— Никуда не годный пилот, — сказал Влад. — Вполне подлежащий списанию.