Джеймс Кервуд - Долина Безмолвных Великанов Страница 32

После полудня седьмого дня на окружающий мир опустилась гнетущая мгла, наполненная моросящим дождем. Час за часом продолжался этот дождь, усилившись к вечеру. Кент проглотил ужин при свете зажженной тюремной лампы. К восьми часам снаружи уже совсем стемнело. В беспросветном мраке изредка мелькала одиночная вспышка молнии и прокатывался удар грома. Дождь непрерывно и монотонно стучал по крыше казармы.

В руке Кент держал часы, — они показывали четверть десятого, когда хлопнула входная дверь, расположенная в дальнем конце коридора. Кент неоднократно слышал этот звук после ужина и не обращал на него внимания, по на сей раз за ним последовал голос, который потряс его, как удар электрическим током. Из помещения служебной канцелярии донесся смех. Смеялась женщина.

Кент поднялся. Он слышал, как захлопнулась дверь в канцелярию, после чего наступила тишина. Часы в его руке непривычно громко отсчитывали секунды. Он сунул часы в карман и продолжал стоять, вглядываясь в пространство коридора за тюремной решеткой. Спустя несколько минут дверь канцелярии раскрылась снова, но на этот раз не захлопнулась. Кент отчетливо различил легкие неуверенные шаги, и сердце его, казалось, перестало биться. Звук шагов замер у освещенного расширенного конца коридора, куда выходили зарешеченные двери камер; в течение нескольких секунд в помещении царила напряженная тишина. Затем шаги послышались снова, приближаясь.

Еще мгновение, и Кент впился взглядом сквозь железные прутья решетки в сияющие глаза Маретт Рэдиссон!

Глава 13

Кент онемел от неожиданности. Он не только не мог произнести ни единого звука, но не в силах был хоть каким-нибудь жестом или знаком приветствовать неожиданную посетительницу. Совершенно ошеломленный, он неподвижно застыл посреди камеры, не веря своим глазам. Если бы сама жизнь его сейчас зависела от произнесенных им слов, он был бы уже мертв; впрочем, то, чего он не в состоянии был выразить словами. — и даже значительно более того! — явственно отражалось на его лице. Девушка, должно быть, заметила это. Вцепившись обеими руками в прутья решетки, она пристально глядела на него, словно пытаясь найти ответ на мучившую ее загадку. Кента поразила неестественная бледность лица девушки, благодаря чему фиалковые глаза ее казались глубокими темными озерами. Капюшон ее насквозь промокшего плаща был откинут, и черные волосы, резко контрастирующие с алебастровой белизной щек, мокро блестели в тусклом свете тюремного фонаря. Длинные ресницы намокли и отяжелели под дождем.

Не в силах тронуться с места, Кент протянул руки и окликнул ее, с трудом обретя голос:

— Маретт!

Пальцы девушки с такой силой стиснули решетку, что побелели суставы. Дыхание учащенно вырывалось из ее полураскрытых губ. На лице нс было заметно ни следа улыбки, ни реакции на его радостный возглас, ни даже намека на то, что она его узнала. Случившееся потом было настолько неожиданным и странным, что сердце Кента, подпрыгнув, остановилось в груди. Вез всякого предупреждения девушка ни с того ни с сего отшатнулась от тюремной решетки и издала пронзительный испуганный крик. Не отводя глаз от Кента, она отступила к стене и продолжала неистово кричать, будто что-то до смерти напугало ее.

Из смежного помещения до Кента донеслись возбужденные голоса, грохот упавшего стула и топот бегущих ног. Маретт Рэдиссон отступила в дальний угол коридора, с неподдельным ужасом указывая выскочившим Картеру и Пелли на камеру Кента. Оба констебля промчались мимо. За ними следом бежал полицейский, специально выделенный для сопровождения Кента в Эдмонтон.

Изумленный Кент замер на месте, словно окаменев. Рядом с решеткой возникли встревоженные лица Пелли, Картера и специального полицейского агента, рисовавших уже в своем воображении самые страшные картины. Но тут за их спинами Кент увидел нечто совершенно невероятное. Рука Маретт Рэдиссон мгновенно нырнула под плащ и появилась оттуда с револьвером, направленным н троих блюстителей закона. Кент заметил не только это. Не менее разительная и быстрая перемена произошла и в самом облике девушки. Глаза ее один-единственный раз встретились с глазами Кента, и он увидел в них живой и насмешливый огонек. Сердце его в могучем толчке, казалось, готово было выпрыгнуть не только из груди, но и из-за тюремной решетки, и Картер, испытующе поглядев на его лицо и глаза, внезапно резко обернулся.

— Пожалуйста, не пытайтесь мне помещать, джентльмены, — сказала Маретт Рэдиссон. — Я убью первого, кто сделает малейшее подозрительное движение!

Голос ее был спокоен и решителен. В нем не слышалось ни пафоса, ни истерии; но в самой его будничной деловитости звучала смертельная угроза. Оружие в ее руке не колебалось и не дрожало. Это был черный тонкоствольный револьвер, один лишь цвет которого вызывал неприятный, тревожный холодок. И из-за черного револьверного ствола подобно двум озерам пламени угрожающе сверкали глаза девушки. Трое мужчин недоуменно уставились на нее, потеряв дар речи. Автоматически они подчинились ее молчаливому приказу поднять руки вверх. Затем девушка опустила зловещее мрачное дуло на уровень живота Пелли.

— Ключ у вас, — сказала она, — отоприте камеру!

Пелли покопался в карманах и извлек связку ключей. Девушка внимательно следила за ним. Неожиданно специальный агент хрипло рассмеялся и опустил руки.

— Чертовски ловкая шутка! — сказал он. — Боюсь только, что у вас все равно ничего не выйдет.

— Не волнуйтесь! — послышался ответ.

Маленький черный револьвер переместился одновременно с тем, как рука полицейского коснулась кобуры, висевшей у него на поясе. Глаза Маретт с холодной полуулыбкой напряженно следили за ним.

— Прошу вас, поднимите руки! — приказала она.

Констебль заколебался; затем его пальцы ухватились за рукоять револьвера. Кент, затаив дыхание, видел, как почти незаметно напряглось тело Маретт и дернулись руки Пелли, поднятые над головой вместе с ключами. Еще мгновение, и весь спектакль действительно обернется глупой шуткой. Но мгновение это не наступило. Из тонкого черного дула револьвера внезапно вырвался короткий язык пламени и дыма, и одновременно с грохотом выстрела специальный агент скорчился у тюремной решетки, ухватившись рукой за прутья, чтобы не упасть. Вторая рука его, в которой он держал револьвер, повисла беспомощной плетью. Он не издал ни звука, ни стона, хоть лицо его и перекосило от боли.

— Откройте дверь камеры!

На сей раз маленький револьвер черным зрачком дула смотрел прямо в грудь Пелли. Полуулыбка исчезла с девичьих губ. Глаза ее сверкали яростным блеском. Слегка наклонившись в сторону Пелли, она, учащенно дыша, повторила приказание. Голос ее частично потонул во внезапном ударе грома, но Пелли понял. Он видел, как губы ее произносят слова, и наполовину услыхал их: