Владимир Рыбин - Искатель. 1981. Выпуск №2 Страница 32

– Я и сам не знаю, чего хочу, – подумав, сказал Диего Вирт. – Зато я знаю, что я могу.

– Что ты можешь, покажут наши успехи, – пробормотал Грехов. – А вот неудачи показывают, чего мы стоим…

Диего иронически приподнял бровь.

– Устами младенца… а в общем-то ты прав. Время покажет, что мы можем и чего стоим.

На этом их короткий разговор и закончился. Танич пожелал осмотреть окрестности в месте посадки, Диего Вирт пошел спать, сославшись на «отсутствие стимулов к активной жизни».

Командиром четвертого иглокола был сам Вигдор, упросивший Торанца принять руководство всей операцией на себя. Еще на баззере Грехов слышал разговор начальника сектора с Банглиным.

– Почему вы посылаете на планету начальников отделов? – резко спросил Банглин.

– Потому что они лучшие оперативные работники, – сухо ответил Торанц. – Я не могу рисковать успехом дела, посылая на самый важный участок менее опытных людей.

Самые опытные… Габриэль с тоской посмотрел на фиолетово-синий ландшафт, окружавший корабль. Вдруг остро захотелось увидеть Полину, взглянуть в ее теплые карие глаза, ощутить травяной запах волос, почувствовать нежность и ласку маленьких рук… Чувство одиночества охватило его неожиданно и сильно, как никогда раньше, и было это, вероятно, признаком усталости, а может быть, результатом долгих размышлений и самоанализа.

«Что-то тоскливо мне в последнее время», – подумал он, мысленно включая корабельный музфон. Как нарочно, первая запись оказалась грустной миниатюрой известного ансамбля «Василиск», и Грехов даже головой покачал, настолько мелодия соответствовала его настроению…

День прошел. Под голубыми облаками, рассеивающими ровный синий свет, он наступал и уходил незаметно, похожий на долгий мучительный рассвет: солнце сквозь облака не просвечивало, и заметных колебаний светимости смена дня и ночи не вызывала.

Ночь тоже прошла спокойно, Грехов отметил это с некоторой долей сожаления – душа жаждала действия. Танич выходил из своего иглокола, но, побродив с час в сумеречном фиолетовом лесу, вернулся разочарованный и недовольный.

К десяти часам по корабельному времени, когда Забара любопытства ради вышел из корабля, а Грехов собрался позаниматься с вычислителем иглокола, внезапный сигнал общего внимания заставил его пересесть в командирское кресло.

В ходовую рубку прибежал растерянный Лех и кинул взгляд на пульт, где горел сигнал экстренной связи и чей-то энергичный и даже веселый голос повторял:

– Экипажам всех иглоколов срочно вернуться на баззер! Тревога по форме «ноль»! Экипажам всех иглоколов…

Видеом экстренной связи мерцал тусклым золотом и напоминал речное дно, просвечивающее солнечным днем сквозь толщу воды.

– Форма «ноль» – это же вооруженное столкновение! – сказал Лех, быстро усаживаясь в кресло и выжидательно посматривая на командира. – Неужели напал оборотень?!

В соседних видеомах появились встревоженное лицо Танича и недоумевающее Диего Вирта.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Вирт. – Я слышу только вызов, но видеосвязи нет…

Грехов вместо ответа включил системы дальновидения, и главный видеом иглокола отразил фиолетовый бархат неба и косо плывущий над планетой многокилометровый «цветок» баззера.

– «Ильмус»… – пробормотал Лех. – А где же имитация сверхоборотня? Неужели мы проморгали появление настоящего?

– Нас должны были предупредить в первую очередь, – возразил Танич.

– Ну а если не успели?

Появился Вигдор, бледный и словно помятый.

– Чего ждете? Особого приглашения?

– Странный вызов, – отозвался Диего Вирт. – Видеосвязи нет, но голос слышен, не узнаю чей. Слушайте, братцы! – Диего встретился взглядом с Греховым. – А что, если это…

– Сверхоборотень! – закончил тот. – Конечно, это не баззер, это оборотень. Но где тогда настоящий «Ильмус», хотел бы я знать? Почему он молчит?

– Готовили ловушку для сверхоборотней, а они сделали ловушку для нас, – хохотнул Диего. – Не лишено остроумия.

– Забара вернулся? – спросил Грехов через плечо у Леха.

– Я здесь. – Забара в рубке поспешно снимал скафандр.

– Отлично, – кивнул Грехов и усмехнулся. – Остроумно, говоришь? Примитив, никакого остроумия. Вот что, ребята, я не знаю, где сейчас баззер, но стоит попытаться захватить хотя бы этого оборотня. Время не ждет, кто «за»? Я стартую, Саша, старт!

Лех беспрекословно нырнул головой в шлем мыслеуправления.

– Куда?! – крикнул Вигдор, но иглокол Грехова уже скользнул в небо белой молнией и пропал в облаках.

– Григ, старт! – приказал Диего Вирт своему пилоту, демонстрируя отличную реакцию.

Вигдор запоздал на секунду, потом махнул рукой:

– Вперед!

Вместе с ним стартовал и Танич.

Баззер, настоящий баззер «Ильмус» не отзывался на запросы, и Вигдор мимоходом подумал, что сверхоборотни затеяли игру по своим правилам, игру, из которой люди могут и не выйти живыми. Если баззер не придет на помощь… Где же он?

«Ильмус» в это время отражал атаки разделившейся группы оборотней, уводившей его от планеты.

Есть надежда

Иглокол Грехова опередил остальные корабли на полминуты. Он был уже в нескольких сотнях метров от мнимого баззера, как вдруг его подхватила мягкая, но властная сила и понесла прямо на центральный диск.

– Держись! – рявкнул Лех, не заботясь о субординации.

Они невольно сжались в креслах. Тоненько запел фиксатор защитного поля рубки, спасающего людей от перегрузок.

Диск надвинулся вплотную, но в последнее мгновение в нем образовалась щель, в которую и ухнул иглокол, как в пропасть.

Именно в этот момент возле лжебаззера выросли с разных сторон иглоколы Вигдора, Танича и Вирта, разом затормозились и включили капсулирующие гравитационные генераторы. Гигантский цветок мнимого корабля тут же сломался, все его ажурные конструкции пооплыли, укорачиваясь, и спустя несколько секунд в космосе мчались два белесых бугристых шара, окруженных сполохами борющихся силовых полей. Один из сверхоборотней почти сразу вырвался и мгновенно растворился в пустоте, другой почернел, словно обуглился, пытался резкими движениями вырваться из цепких силовых сетей земных кораблей, но что-то, видимо, мешало ему набрать нужную скорость, сковывало движения. Вел он себя странно: то замирал на месте, распухая в размерах, то сжимался до предела, испуская яркий зеленый свет.

– Грехов дает! – тихо сказал Диего Вирт, сжав зубы и кивая в сторону метавшегося оборотня. В рубках иглоколов, несмотря на титаническую схватку, стояла тишина, и разговаривать можно было свободно.