Андрей Коробейщиков - Камкурт. Хроники Тай-Шин Страница 33

— Я не опасаюсь. Я знаю. Мои чувства подсказывают мне, что твой Черный Волк еще доставит тебе немало хлопот. Он будет подкарауливать тебя на извилистых тропах твоего пути, чтобы напасть со спины. А если ты развернешься к нему лицом, это совершенно ничего не изменит, он нападет на тебя спереди. Он в любом случае бросит тебе вызов, который ты будешь обязан принять. Если к этому моменту ты не заручишься поддержкой Белого Волка, твоя битва будет непродолжительной. Не уравновешенный Белым Волком, Черный Волк заведет тебя в самую дикую чащу тайги, ослепив силой и ослабив страхами. Искусство Черного Волка, практикуемое обособленно, опасно для воина Тай-Шин. Помни об этом всегда.

Он вложил свой нож в чехол и усмехнулся, разглядывая Владислава.

— Белый Волк очистит тебя от всего лишнего. Нужно лишь время. Ты пришел к нам, а это значит, что неведомая Сила привела тебя сюда. И не мне оценивать твой путь. Я могу лишь идти какое-то время рядом с тобой. Но если наши пути разойдутся, я приму это как должное. А что касается скрытой боли и подавленной ненависти… — Он замолчал, словно раздумывая как правильно изъясниться. — Я ведь тоже человек. Такой же, как ты, как все. Но я понял одну очень важную мысль, которая изменила мое мироощущение — мир вокруг является нашим отражением, и одновременно нашим продолжением. И пока я буду пытаться сражаться против него, он будет наносить мне все новые и новые удары. Один за другим. Именно поэтому в основу боевого искусства Тай-Шин положено милосердие. Основа нашего мастерства в том, что мы влияем на окружающее силой своего духа. Мы изменяем пространство и время, не прибегая к насилию. Сражаясь с миром, люди сражаются сами с собой. Поэтому, твои чувства оправданы. Мы все проходили через это. Нелегко посмотреть в глаза собственному отражению. Особенно, если там замер приготовившийся к прыжку Черный Волк…

Анжей ударил, но его рука провалилась в пустоту. Зеркало. Аргус полностью уступил управление ситуацией противнику, позволив ему самому уничтожить себя. Черный Волк не прыгнул. Он превратился в мистическую Пустоту, которая вмещает в себя все: движение и покой, ярость и милосердие, действие и отрешенность. Кикбоксер восстановил равновесие после неудачной атаки и ударил снова. И снова мимо. Аргус вдруг почувствовал полное безразличие к происходящему. Еще несколько минут назад он намеревался уничтожить этого отвратительного гоблина в дорогостоящем наряде. Но сейчас это чувство будто растворилось в острой ностальгии, внезапно нахлынувшей тоске по алтайским горам и утраченному обществу тайшина. Захотелось просто повернуться и пойти по направлению к автомобилю, сесть в него и уехать, не оборачиваясь, набирая скорость, направляя машину в сторону грядущего восхода солнца. Подальше от этой московской ночи, дающей приют подобным гоблинам и упырям. Анжей сделал обманный финт и ударил ногой, врубившись подошвой в напряженный пресс противника. Мальцев согнулся пополам и рухнул на асфальт. Милосердие… Действительно, нелегко смотреть в глаза собственному отражению. Тем более осознавать, что где-то в глубине души скрывается во тьме подсознания подобный урод. Злобный и надменный, агрессивный и тупой.

Черный Волк. Оборотень и лицедей. Он способен принимать различные облики и надевать различные личины. И он же способен их разрушать. Потому что Черный Волк человека — это Хищник. Черный Волк Тай-Шин — это Пустота. Когда он становится Пустотой, он уже не может никому причинить вреда, потому что в зеркале Пустоту может отражать только Пустота.

— Ну, ты что, клоун? Больно? Сейчас еще больнее будет! Лера, иди сюда. Быстрее. Сюда, говорю!

Мальцев смотрит на жену, стоявшую за решеткой ворот и вытирающую слезы.

«Она не хочет, чтобы ты оставался здесь один. И сама не хочет оставаться одна. Она любит тебя, но она растеряна. Она уже приняла решение. Она хочет все прекратить».

Он помотал головой, словно стряхивая завесу наваждения, опять уносящего его в прошлое. Сегодня память разболталась гораздо больше обычного. К чему бы это? Может это Алтай зовет его вновь? Может, действительно настало время вернуться? Третий раз. Символично. «Бог троицу любит…». Любит… Бог любит…

Мальцев улыбнулся, превозмогая тупую боль внутри, и сдавленным голосом прошептал:

— Он любит тебя…

— Что? Что ты там бормочешь? — Анжей нервно прохаживался перед ним, очевидно решая, что делать дальше.

— Любит, говорю.

— Кто?

— Бог. Любит даже такого тупого бычару как ты…

Анжей опять противно заржал.

— В натуре дебильный ты, Слава. Шизо. Мать вашу, творческая интеллигенция…

Он с размаха ударил Мальцева ногой в лицо, но не удержался и, словно потеряв равновесие, упал рядом, пронзительно завыв от боли. Опорная нога оказалась сломана в колене точным и сильным контрударом, нанесенным из неудобного, на первый взгляд, лежачего положения. Вот почему «Волчий стиль» был особенно эффективен именно как древнее искусство обороны. С воином Тай-Шин, даже поверженным на землю, необходимо быть настороже. Анжей этого не учел. Вряд ли он вообще что-нибудь слышал про воинов Тай-Шин. Аргус поднялся на ноги и нагнулся над поверженным противником. В его руке появился крохотный пакетик из тонкой бумаги, наполненный мелко потолченным порошком серо-зеленого цвета. Но это был уже не можжевельник. Трущим движением пальцы разорвали пакет, и порошок оказался у Мальцева на ладони. Он поднес руку ко рту и с силой дунул на ладонь. Облако мелкой пыли полетело прямо в лицо кричащему от боли Анжею. Порошок мгновенно впитался в слизистую носа и глаз, всасываясь в кровеносную систему организма, разнося по телу человека вещество, имеющее растительное происхождение и созданное специально для ритуальных мероприятий. Анжей зачихал и зафыркал, но уже через несколько минут его крики прекратились. Даже сильная боль не могла прервать те видения, которые возникали перед внутренним взором наркомана, еще ни разу не пробовавшего вещества подобного действия. Мальцев внимательно наблюдал за ним. Он не знал, что видит сейчас раненный им противник, но он точно знал, что это путешествие внесет значительные коррективы в его жизнь. На фоне химических препаратов, которыми Анжей накачался при множественных свидетелях в клубе, этот препарат останется незамечен медицинской экспертизой. Но он включит механизмы подсознания, которые растормаживали на протяжения столетий этим порошком тайшины, воины древнего Алтая.

Корчун. Черноголов. Трава Путешествий. Тропарь шаманов Тай-Шин.

Мальцев видел, как из закрытых глаз Городницкого потекли тонкие ручейки слез. Корчун начал свою завораживающую мистерию. Обычно в этот момент к человеку принявшему зелье, приходит Посланник из Детства. Он разговаривает с ним. Он пытается пробудить в нем самые светлые стороны его натуры, взывая к его разуму. Если человек принимает своего некогда преданного Внутреннего Ребенка, тот уводит его к далеким берегам осознания. К области, где ждут своего часа нереализованные детские мечты и желания. Где ждут свое раскаявшееся чадо тайные Хранители его жизненного пути. Но если человек отвергает светлого Посланника, появляется тот, кто прячется до поры до времени в самых дремучих дебрях подсознания, в темной вселенной страхов и заблуждений. Появляется убийца. Теперь Анжею предстояло сделать свой выбор. Мальцев выпрямился, оставляя грезившего наяву человека наедине со своим выбором.