Роберт Хайнлайн - Искатель. 1993. Выпуск №3 Страница 33

Рэнделл тоже. Он сосредоточил все внимание на дороге. Свернув влево, они стали удаляться от города.

— Тедди, если ты уверен, что все это всего лишь ловкий трюк и на самом деле не существует никаких сынов Птицы, то почему ты не хочешь прямо сейчас повернуть на юг? Нам незачем ехать на это свидание.

— Я уверен, что рассуждаю правильно, — сказал он, мастерски объезжая какого-то ненормального юнца, неистово крутящего педали велосипеда. — В общих чертах уверен, но совсем не уверен в мотивах, вот почему и должен увидеть Хоуга. Хотя, конечно, Хоуг вряд ли имеет что-нибудь против нас, — задумчиво продолжил он. — Полагаю, у него были какие-то свои причины отвалить нам пять тысяч. Как бы там ни было, а поворачивать поздно. Вот и заправочная станция, о которой он упоминал. А вот и сам Хоуг!

Хоуг залез в машину, поприветствовав их кивком и улыбкой. Рэнделл снова почувствовал, что готов выполнить любой приказ Хоуга, как это уже было два часа назад. Хоуг показал ему, куда ехать дальше.

Их путь лежал за город. Свернув с шоссе, они через некоторое время остановились у ворот, которые вели на пастбище. Хоуг приказал Рэнделлу их открыть, и они очутились на лугу.

— Владелец не станет возражать, — заметил Хоуг. — Я здесь бывал много раз по средам. Прекрасное местечко.

Место действительно было восхитительным. Едва заметная в траве дорога постепенно поднималась к заросшему деревьями гребню холма. Хоуг приказал припарковаться на самой вершине. Они вышли. С минуту Синти стояла, полной грудью вдыхая чистый, напоенный ароматом, воздух. На юго-востоке серебристо мерцало озеро.

— Тедди, ну разве не великолепно?

— Великолепно, — согласился он и повернулся к Хоугу. — Единственное, что меня сейчас интересует: зачем мы здесь?

— Пикник, — объявил Хоуг. — Я выбрал это место для своего финала.

— Финала?

— Но сначала закусим, — сказал Хоуг. — Затем, если хотите, поговорим.

Для пикника подобный выбор меню казался весьма странным — вместо добротных калорийных продуктов сплошные деликатесы, консервированные фрукты, желе из гуавы, мясо в горшочках, чай, вскипяченный Хоугом на спиртовке, душистые сиропы с этикетками известных фирм. Но, как ни странно, Рэнделл и Синти ели с удовольствием. Хоуг отведал всего понемногу, словно он только дегустировал пищу.

Через некоторое время Рэнделл все-таки решил начать с Хоугом серьезный разговор, поскольку, судя по всему, тот и не собирался ничего объяснять.

— Хоуг.

— Я вас слушаю, Эд.

— Вам не кажется, что наступило время сбросить маску и предстать в истинном обличье?

— Но это и есть истинное мое обличье, мой друг.

— Вы прекрасно понимаете, о чем я. О вашей таинственной деятельности в последние дни. Ясно одно — вы знаете намного больше нас. Я не собираюсь ни в чем обвинять вас, но должен выяснить: что все это значит?

— А вы спросите об этом себя.

— Хорошо, спрошу, — с готовностью принял вызов Рэнделл.

И он пустился рассказывать то, что уже рассказал Синти. Хоуг внимательно выслушал его до конца, но когда Рэнделл замолчал, он не вымолвил ни слова.

— Все произошло именно так, верно? — спросил Рэнделл.

— Вы дали плохое объяснение.

— Я тоже так думаю. Но вам следует кое-что уточнить, прежде всего мне не ясны ваши цели.

Хоуг задумчиво покачал головой.

— Извините, Эд. Я не могу раскрыть свои мотивы.

— Но, черт побери, это нечестно! В конце концов, вы могли…

— А вы знаете, что такое честность, Эдвард, и часто ли вам приходилось сталкиваться с нею?

— Но вы должны вести с нами честную игру. Вы заставили нас относиться к вам как к другу и поэтому обязаны все объяснить.

— Да, обязан. Но подумайте, Эдвард, нужно ли вам все это знать? Полагаю, вам больше не хочется иметь никаких неприятностей со стороны сынов Птицы.

Синти робко коснулась руки мужа.

— Тедди, пожалуйста, не спрашивай о них! — попросила она.

Но он решительно отвел ее руку.

— Я должен знать. Давайте выкладывайте все начистоту.

— Вам это не понравится.

— Рискнем.

— Ну хорошо, — наконец сдался Хоуг. — Не нальете ли вы мне вина, моя дорогая? Спасибо. Но сначала я должен рассказать вам одну маленькую историю. Она отчасти аллегорична, поскольку таких слов и понятий в вашем языке нет. Так вот, когда-то существовала раса, не совсем похожая на человеческую. У меня нет возможности описать их внешность или образ жизни, но все они обладали чертой характера, которая вам понятна: они были творческими натурами. Творить и наслаждаться произведениями искусства было их основным занятием и средством существования. Употребляю слово «искусство» намеренно, поскольку данное понятие весьма неопределенно и не имеет границ. Я могу использовать это слово, не опасаясь употребить его неправильно, поскольку у него нет точного смысла. Оно обладает столькими значениями, сколько существует творцов. Но помните, что сами эти творцы — не люди, и их искусство — не искусство в привычном смысле этого слова. А теперь представьте себе одного из представителей этой, по вашим понятиям, молодой расы. Он создал произведение искусства под присмотром и руководством своего учителя. У этого художника есть талант, и созданное им очень необычно и интересно. Учитель поощряет его занятия, готовя работу на суд толпы. Не забывайте, я говорю метафорически, словно этот художник — человек, пишущий свои полотна для выставки.

Он неожиданно замолчал, потом обратился к Рэнделлу.

— Вы верующий? — спросил он. — Вам когда-нибудь приходило в голову, что все это, — широким движением руки он указал на пейзаж, — могло иметь Создателя? Должно иметь Создателя?

Рэнделл удивленно уставился на него и покраснел.

— Вообще-то я не большой поклонник церкви, — изрек он, — но… Да, похоже, я на самом деле верю в это.

— А вы, Синти?

В ответ она только едва заметно кивнула.

— Художник создавал весь этот мир согласно своему собственному воображению и использовал законы, казавшиеся ему приемлемыми. Его учитель в целом одобрил работу, но…

— Подождите минуточку, — нетерпеливо перебил Рэнделл. — Вы пытаетесь описать сотворение мира, то есть Вселенной?

— А что же еще?

— Но, черт побери, это же нелепо! Я же просил объяснить то, что произошло с нами!

— Я предупреждал вас, что объяснение может не понравиться. — Хоуг на секунду замолчал, а потом продолжил: — Сначала этим миром правили сыны Птицы.