Патрик Вудхед - Запретный храм Страница 35

В рассеянном утреннем свете скала напоминала костяшки пальцев гигантского кулака. Иссеченная трещинами и щелями, она казалась неприступной. Но по мере того как палец монаха обрисовывал путь, в глазах у Луки стало мутиться, как вчера, и он вдруг понял, что хочет показать старик.

— Черт меня побери, — пробормотал он себе под нос.

— Что такое? — спросил стоявший за ним Билл.

— Да вот эта трещина, на которую он показывает… присмотрись внимательнее.

Лука наклонил голову и обвел взглядом стену. То, что выглядело большой трещиной, идущей от основания до середины стены, на самом деле было чем-то вроде узкой расщелины. Лука словно смотрел на чернильные кляксы теста Роршаха — изображение перед ним вдруг обрело иные очертания и то, что раньше казалось лишь узким разрывом в скале, теперь стало достаточно широким, чтобы там мог поместиться человек.

Билл покачал головой.

— Я ничего не вижу.

— Ты попробуй посмотреть иным взглядом, — неопределенно ответил Лука.

Несколько мгновений — и на лице Билла заиграла улыбка.

— Господи, да. Теперь и я вижу.

Лука недоуменно покачал головой, поворачиваясь к старику монаху.

— И как вам, черт побери, удалось найти этот путь?

Старик улыбнулся и многозначительно посмотрел на Шару, которая тоже разглядывала неприступную стену. Лицо у нее было совершенно непроницаемым.

Лука снова повернулся к скале. Даже теперь, когда он знал маршрут, подъем вовсе не обещал быть легким. Не в первый раз после вчерашнего вечера он спрашивал себя, сумеют ли они выполнить свою часть договоренности. Они согласились на условие монаха и вчетвером за завтраком продолжили разговор. Они должны были поднять Шару на скалу и горизонтальную часть ледника. Там они разобьют базовый лагерь, откуда смогут штурмовать ближайшие пики, а она будет собирать свои травы. Через неделю они спустятся все вместе.

Лука стоял, изучая маршрут, как вдруг кто-то похлопал его по плечу. Билл просил его отойти в сторонку. Они подошли ближе к горной стене и, открыв рюкзаки, принялись раскладывать снаряжение на земле аккуратными кучками.

— Меня все еще одолевают сомнения, — сказал Билл тихо. — Неужели ты готов поверить в эту историю про редкие растения? Мы тысячу раз были в горах — на такой высоте ничего не растет.

Лука пожал плечами, присел и принялся подсчитывать шлямбурные крюки.

— Может, какие-то лишайники там и растут. Кто знает?

— Да нет, это шито белыми нитками. У меня вчера вечером было ощущение, что вся эта мирная операция проведена по настоянию старика, который вынудил женщину заключить с нами соглашение. — Билл рассеянно потер щеку. — Интересно, для чего ему это нужно?

Лука перестал считать и нетерпеливо посмотрел на Билла.

— Билл, суть в том, что меня, в общем-то, не интересует, что ей нужно. Имеет значение лишь то, что нам показали маршрут и мы на шаг приблизились к обнаружению горы-пирамиды.

— Да, но я не вижу связи между…

Лука встал, вытащил из рюкзака два комплекта страховочных ремней и посмотрел на изборожденный морщинами лоб приятеля.

— Кончай, старина. Забудь. Мы пришли сюда ради пирамиды. Только это имеет значение. Еще пара дней, и мы найдем проход через горы и окажемся у ее основания.

Он передал комплект страховочных ремней Биллу.

— Плевое дело, — сказал он, и на его лице засияла улыбка.

Билл несколько мгновений смотрел на ремни, потом протянул к ним руку и взял. Он хотел добавить что-то, но Лука отвернулся и уставился на горы вдалеке. Низко над горизонтом на пиках собирались клочковатые облачка.

— Нам пора, — сказал он и повысил голос, чтобы его слышали Шара и Гиалтсо. — Мы должны взобраться на стену до того, как поднимется ветер.

Шара оглянулась: ни неподвижный воздух, ни чистое небо не предвещали опасностей. Она вопросительно посмотрела на Билла.

— Он в этом знает толк, — сказал Билл. — Прогноз погоды — единственное, в чем Лука никогда не ошибается.

— Единственное? — переспросила Шара, подняв брови.

Пока Билл и Лука заканчивали готовить веревки, старый монах отвел Шару в сторону и принялся что-то говорить ей. Они стояли спиной к альпинистам и смотрели в сторону гор. Лука, размотав одну из двух бухт восьмимиллиметровой веревки, поглядел на эту парочку и увидел, что монах засунул руку в маленькую сумку, висевшую на плече, и вытащил что-то, завернутое в материю. Лука видел его долю секунды — Шара тут же убрала предмет в собственную сумку.

Она положила пальцы на руку старика, словно пытаясь успокоить, а потом направилась в сторону Луки.

— Ну, мы готовы? — спросила она.

— Да, готовы.

Он несколько мгновений смотрел на нее, пораженный, какой спокойной она казалась перед подъемом. Она стояла, опустив руки; убранные в хвост волосы подчеркивали строгие черты лица. Зеленые глаза смотрели прямо на него — взгляд уверенный и одновременно вызывающий. На ней сегодня были не вчерашние грязные одежды, а плотный светлый свитер с высоким воротом, стянутый на талии кожаным ремнем, и шнурованные войлочные сапожки, такие же, как у погонщиков, только лучше качеством.

Зеленая холщовая сумка с металлическими пряжками и мягкими лямками лежала у ее ног. Утром он видел, как она уложила в сумку куртку из козьего меха и несколько пар толстых шерстяных перчаток. Глядя на сумку, Лука спрашивал себя, что же дал Шаре старый монах.

— Подъем предстоит трудный, вы должны идти налегке, — сказал Лука. — Переложите часть вещей в мой рюкзак, я донесу.

Шара мимолетно улыбнулась ему.

— Не надо, я справлюсь. У меня нет ничего тяжелого, — ответила она, приподнимая сумку.

— Ну смотрите, — пожал плечами Лука.

Билл подошел к ним со связкой стропов.

— У нас нет лишних страховочных ремней, — пояснил он Шаре. — Вот, я соорудил это для вас. Может, на вид и непритязательно, но надежно.

Лука разложил веревки, двумя узлами-восьмерками прихватил собственные ремни и дал знак Биллу — мол, начинай страховать. Он уже собрался войти в узкую вертикальную расщелину и начать восхождение, как к нему приблизился старый монах. Лука стоял молча, а старик взял его шершавыми руками за щеки и начал бормотать что-то — для Луки это был набор гортанных звуков. Подавляя желание оттолкнуть старика, Лука дождался, когда тот закончит; он чувствовал себя неловко в этой неожиданно торжественной ситуации.

— Благословение, — объяснила Шара, когда старик и с Биллом проделал то же самое.

Подойдя к Шаре, он наклонил голову так, что их лбы соприкоснулись, и повторил молитву молча — губы медленно двигались, беззвучно произнося слова.