Леонид Млечин - Поединок (сборник). Выпуск 14 Страница 36

Надо бы еще раз встретиться с этим гвардейским капитаном, расположить к себе. А что он приревновал к женушке — даже неплохо: если придираешься, вроде как личные счеты сводишь.

«Везет или не везет фраерам, — любил повторять Алексей. — Деловой человек сам определяет, когда повернуть, а когда идти прямо». И вот однажды шел он в задумчивости прямо по улице и услышал:

— Лешка!

Он повернулся и оказался в объятиях симпатичного, улыбчивого парня, которого и узнал-то не сразу.

— Лешка, Юганов я! Очумел? На одной парте сидели, дрались, учились порой...

— Как же, как же, — Интеллигент обнял однокашника за плечи, повел рядом и не слушал, как интересна и многообразна жизнь, пока не промелькнули слова:

«В тур еду, на машине...»

— Когда? — спросил Интеллигент.

— Через две недели.

— Большая компания?

— Один.

— Тогда пойдем кофейку выпьем, — Интеллигент втолкнул однокашника в заведение, где кофе-то отродясь не было.

Здесь, сидя на колченогом стуле с неуверенными алюминиевыми ножками, прихлебывая теплый напиток неизвестного происхождения, преступник узнал, что школьный друг его Толик Юганов — единственный, совершенно необходимый для него человек. Юганов оформил тур через Брест, Польшу и далее. Он недавно купил «Жигули», за рулем новичок, ехать дрейфит, да очень хочется.

— Доверься мне, и у тебя все будет в ажуре, — сказал преступник. — Машина — это практика, не более. — И предложил тренировочный пробег Москва — Брест — Москва.

— Я буду рядом, — продолжал он. — Аса из тебя сделаю.

В Бресте Интеллигент знал одного человека, по своей уголовной специальности сейчас совершенно необходимого.

Вороша угли костра, поджаривая шашлык, Алексей, забывший свою фамилию, отзывавшийся на немудреную кличку Интеллигент, рассуждал о том, что все в жизни правильно и в финал выходят только сильнейшие.

Наташа, Бравин и майор Ильин сидели на кухне и пили чай.

— Наташа, я хочу на него пожаловаться, — майор кивнул на Бравина.

— Фискалить грех, — быстро вставил Бравин.

— Фискальте, Петр Иванович. Мы должны объединиться, нам не совладать с ним в одиночку.

— Женщина! — воскликнул Бравин.

— Как вы догадываетесь, — начал неторопливо майор, — у этого человека существуют подчиненные, мальчики, которых ему доверили. Так вот, обучая мальчиков приемам нападения, этот человек берет в руки острый нож. Вместо деревянного, который полагается по инструкции.

— И он кого-то... — Наташа прикусила губу.

— Еще нет, — майор вздохнул. — Иначе разговор...

— Разговор и сейчас ведется не в том месте и не в том тоне, — перебил Бравин резко. — Во-первых, нож затуплен, хотя я это тщательно скрываю. Во-вторых, мальчикам, как вы изволите называть советских бойцов-пограничников, по двадцать лет...

— Ты нас в морозильную камеру не сажай, — сказал майор. — Тебе не кажется, что ты подогреваешь в ребятах низменные инстинкты? Нож... опасность... На последних занятиях сам сплевывал кровь.

— А я надеялся сделать человека из Трофимова, — тихо сказал Бравин.

— Без крови не получается?

Наташа напряженно следила за разговором:

— Олег, ты же добрый, зачем же так?

— Я их люблю, и у меня очень мало времени, — сказал Бравин, помолчав. — Я мало что могу, но стараюсь, — он взглянул на Наташу и улыбнулся.

— Небосвод падает? — спросила Наташа.

Майор не понял, взглянул удивленно, Бравин ответил жене:

— Тогда будет поздно. Хемингуэй, кажется, сказал, что каждый мужчина должен пройти через войну...

— Не дай бог!

— Я согласен, — кивнул Бравин. — Они мне говорят: мы — контролеры. Зачем всё? А ведь они бойцы-пограничники... Хочу научить их побеждать страх, побеждать себя...

— Капитан Бравин хочет, а все остальные...

— Не толпа, — перебил майора Бравин. — Индивидуум... Каждый делает сколько может. На границу приходят мальчики, должны уходить мужчины... У меня только два года, я должен успеть.

— Наташа, мы должны объединиться, — майор протянул Наташе руку.

Они скрепили союз рукопожатием. Бравин встретился взглядом с майором, увидел в его глазах улыбку и тоже рассмеялся.

Наташа включила магнитофон и пригласила гостя танцевать. Бравин с улыбкой наблюдал за ними и, естественно, не знал, что вор и убийца по кличке Интеллигент готовится к переходу границы.

Он размонтировал двери захваченных «Жигулей», уложил в пустое пространство холщовые мешочки с ценностями, не поместившиеся побросал в канистры с бензином. Интеллигент понимал, если двери начнут простукивать, тайник обнаружат. Только его, «журналиста Юганова», не должны внимательно досматривать. Ведь он пограничникам хорошо известен, а капитан Бравин просто его друг. Но кашу маслом не испортишь, решил Интеллигент, и утром поджидал пограничника неподалеку от его дома.

Бравин вышел из подъезда, привычным жестом одернул китель, поправил фуражку и направился к остановке автобуса. У тротуара остановилась машина.

— Доброе утро, капитан, — Алексей открыл дверцу. — Прошу.

— Доброе утро... — Бравин на секунду замялся. — Анатолий Петрович, — он заглянул в машину. — Откуда машина? Где пропадали?

— Садитесь, подвезу.

— Мне на шоссе.

— И прекрасно. А я слетал в Москву, получил в ОВИРе паспорт, поменял деньги, завтра в отпуск, в Европу.

Бравин сел в машину. Алексей взглянул на него испытующе, вытянул руки, они сильно дрожали.

— Стыдно признаться, — усмехнулся Алексей, — может, вы сами, капитан?

— Можно.

Они поменялись местами. Бравин вел машину неторопливо, не обращая внимания на обгонявший его транспорт.

— Завидую вашей выдержке, капитан,

— Профессия.

— Значит, завтра? По какому маршруту?

— Варшава, Прага, Вена... — Алексей потянулся. — Алкоголь — яд.

— Чего один? — спросил между прочим Бравин, что-то вспоминая, взглянул оценивающе.

— Один? — Алексей на секунду смешался, но тут же взял себя в руки и ответил: — Я один только до Варшавы. Там журналистская капелла собирается,

— Поляки? — Бравин вроде бы был полностью поглощен машиной и забитым шоссе.

— Поляки... И наши тоже... Выехали раньше. Я с материалом по Бресту припозднился, — Алексей исподтишка изучал Бравина, который смотрел на шоссе, и ясно было, что разговор он ведет исключительно из вежливости.

Машина выехала к зданию контрольно-пропускного пункта, развернулась и остановилась у подъезда.

— Спасибо, Анатолий, — Бравин захлопнул дверцу и протянул ключи. — До завтра.

— Доброе утро, Олег Сергеевич, — сказал подошедший прапорщик Грузинцев.