Внеклассное чтение - Микаэл Геворгович Абазян Страница 39

его. И он благодарен Жизни за все это. Он не боится умереть в любой момент времени, потому что он совершенен. Он умирает каждый раз, когда перестает бодрствовать, и оживает всякий раз, когда сон оставляет его, и он благодарит Жизнь за то, что он снова живет, и что Жизнь снова живет в нем. И это – мой предок! В какие-то разы, когда он смотрел на небо, он думал обо мне и о других своих потомках, даже если в этот момент у него еще и не было детей. Я не знаю, как его звали и где он жил… хотя может он и не жил где-то конкретно. Он постоянно ходил по Земле, он путешествовал.

Вот если бы сегодня на Земле было бы не несколько миллиардов этого человеческого мусора, а несколько десятков тысяч людей – скажем, те самые обещанные сто сорок четыре тысячи7 – как прекрасна была бы Земля! Она бы восстановила свою естественную красоту, очистила бы воздух, воды и почву, восстановила бы популяцию животного мира и выправила бы его баланс, а люди забыли бы про границы, государства, языки, религии и путешествовали бы, ходили бы пешком по Земле! Представьте только, как прекрасно было бы пешком дойти от тундры до Средиземноморья, или спуститься с Альп и дойти до берега океана на юге Африки. И все это происходило бы постепенно, без рывков, без возмущений типа «почему это в пустыне так жарко, а в горах так холодно». Мы бы тогда успели увидеть всю Землю за свою жизнь. Вы представляете себе – увидеть всю Землю! Все, что на ней есть, было бы даром для нас. Оно и есть дар, который наша Мать-Земля дает нам при рождении.

«Ты пришел в это мир – он твой! Познавай его, а когда ты пройдешь по нему и познаешь его расскажи мне о своих впечатлениях», говорит она. Мы бы хорошо помнили место нашего рождения, потому что, не научившись еще ходить и сначала ползая, а после – поднявшись на ноги и выйдя за порог дома, каждый день изучали бы его. Потом мы бы научились изучать нашу родину, и увидели бы великое в малом. Захотев еще больше, мы бы отправились в путешествие. И вот, обойдя весь мир – а нам обязательно хватило бы на это времени! – мы бы пришли в то же самое место – туда, где мы родились, – узнали бы его, и… не знаю, может быть остались там до конца, назвав его «своим домом», может быть сменили бы направление и продолжили путь… Может и не узнали бы, но мне этот вариант нравится, если честно.

В комнате стало тихо. Каждый из нас думал о чем-то своем: может быть это самое «свое» было одинаковым, а может мои размышления вызвали подсознательно в памяти капитана какие-то свои детские воспоминания из того времени, когда ему еще не приходилось применять силу на подавление чьего-либо духа. Может в этот момент он забыл и о форме, в которой сидел, и о том видео, которое мы недавно просматривали, и о сюжете, которое это видео запечатлело, а может это просто я хотел, чтобы было так. Не знаю, что именно, но что-то заставило меня продолжить свой монолог в привычном для меня русле, которое, однако, в сложившейся ситуации могло привести к нежелаемым последствиям.

– Поэтому я и считаю, что планета наша чрезмерно перенаселена, и любое средство, направленное на уничтожение человеческой популяции, оправдано свыше. Я благословлю болезни, моры, катаклизмы, катастрофы и войны, потому что они хоть как-то удерживают эту цифру от безлимитного роста, хотя и не очень эффективно. Миллиарды человеческого мусора, этих бесцельных пожирателей природы не дают Жизни жить. Может быть это звучит как тавтология…

– А кто тогда не мусор? Ты? И кто тебе дает право судить? Ты тоже входишь в состав этого мусора, – заговорил вновь мой собеседник.

– Я и не спорю. Я согласен покинуть этот мир, потому что верю в то, что здесь мы временно, и далее последует нечто более интересное. Если это должно произойти прямо сейчас – я не против. Поверьте мне: практически невыносимо жить и ежедневно, если не ежечасно, слышать, видеть, читать о том, что мы делаем с этой планетой, с каждым из ее представителей. Сердце мое давно обернулось в камень, в такой безжалостный мертвый кусок… Не окончательно бесчувственный, но это уже не имеет значения.

– Тебе дай волю, так ты и убивать будешь тех, кто тебе не нравится.

– А вы не будете? Вы хотите сказать, что вы пребываете в таком вот умиротворенном состоянии, что будь это возможно, вы все равно не тронете никого из отвратительных с вашей точки зрения представителей человечества? – начал было я наезжать на капитана.

– Ну-ка успокойся! – приказал следователь. После нескольких секунд молчания он продолжил.

– Я, в отличие от тебя, не бесчувственный кусок плоти. И я понимаю, что раз ты ходил на митинг, с которого все и началось, у тебя есть чувства, и ты любишь, когда все спокойно, чисто и красиво. Но у тебя просто что-то произошло в жизни, что сделало тебя таким, какой ты есть. Эта ненависть имеет истоки, за которые миллиарды, как ты говоришь, человеческого мусора не в ответе. Кстати, я думаю ты должен знать, что в каждом человеке есть что-то хорошее.

– Есть, да. Я это… я в это верю… хочу верить. Но почему вокруг столько плохого? Почему плохое доминирует и вытесняет все хорошее?

– Потому что дурные новости разносятся с большой скоростью. Потому что людям нравится слышать о чьих-то бедах и невзгодах. Потому что люди хотят быть постоянно шокированы сенсациями…

– Потому что им надо постоянно чего-то бояться! – дополнил я. – А все страхи – от малодушия. И когда страх превалирует, люди начинают защищаться от него. Но если он неявен, то чувство тревоги становится как бы беспричинным, и остается доедать нас. И потом уже это зло выбирает себе форму выражения.

Тут мы оба прекратили говорить, и поймали себя на том, что смотрим друг на друга. То ли мы желали услышать продолжение этой мысли друг от друга, то ли еще сомневались, что мы говорим об одном и том же, но недоверие куда-то подевалось. И я продолжил.

– Зачастую мы сами порождаем свои проблемы. Возьмем хотя бы здоровье. Меня окружают люди, которые прямо наслаждаются тем, что могут регулярно посещать медицинские учреждения для выполнения периодических осмотров. Если что-то находят, то продолжают «лечиться», принимая различные лекарства,