Елена Филон - Лимб Страница 4

— А сам?

— Я люблю тебя, Мика, — внезапно сменил тему Алек и накрыл мои губы поцелуем.

Второй тревожный звоночек — происходит что-то очень странное.

— Эй, — я прервала поцелуй и внимательно вгляделась в золотистые глаза, — точно всё в порядке?

— Я хотел увидеть тебя счастливой, — тихо произнёс Алек, гладя меня по спине. — И сейчас вижу, что ты счастлива.

Я сомнительно усмехнулась:

— Но с тобой я всегда счастлива. А теперь ещё больше! Потому что наконец не придётся видеть недовольную рожу твоей сестры, каждый раз, когда переступаю порог вашего дома.

— Не такая уж она и недовольная, — усмехнулся Алек.

— Эллисон меня ненавидит, и не спорь! — строго дёрнула бровями. — Ну и… — подтянулась к его уху, коснулась мочки губами и томным голосом произнесла, — и теперь нам больше не нужно будет ждать, пока дома никого не останется, или пока все лягут спать и ты проберёшься ко мне через окно.

Поцеловала его за ухом, коснулась языком горячей кожи и оставила влажную дорожку до самой ключицы, забравшись за ворот рубашки.

Алек шумно втянул ноздрями воздух — мне всегда нравилось наблюдать за его реакцией на мои прикосновения. И это в лишний раз доказывало — мы созданы друг для друга.

«Вот же идиотка»…

Страсть молниеносно разгоралась между нами. Это как ураган, который никогда не бывает спокойным. Каждый раз, когда это происходило, всё словно вращалось вокруг, земля уходила из-под ног, равновесия не оставалось. Что вообще такое равновесие, когда моё тело в руках Алека?..

Он приподнял меня над полом и опустил на кровать. Тут же задрал подол моего крохотного платья и его бёдра оказались у меня между ног. Наши губы снова встретились, в ярком, страстном, голодной поцелуе. Частое дыхание и кровь бурлящая в ушах — всё, что я слышала. Его запах — всё, чем дышала. Алек — всё, чем жила.

Непослушные пальцы судорожно расстёгивали пуговицы на его рубашке.

— Боже, почему их так много? — простонала я, и Алек вновь накрыл мой рот поцелуем.

Его руки обхватили мои бёдра и подняли платье до живота.

— Я люблю тебя, Мика, — шептал Алек, покрывая мою шею горячими поцелуями, а я наконец закончила сражение с пуговицами на его рубашке, стянула рукава и швырнула в сторону.

— Я люблю тебя, — продолжал шептать Алек.

— Я тоже тебя люблю, — пропыхтела, практически задыхаясь и изгибая спину от его ласк.

— Люблю. Только тебя, — говорил Алек. — Только тебя…

Третий звоночек.

«У него что-то случилось», — была уверена. Знала бы… что случиться это «что-то» должно было со мной.

Алек продолжал задирать моё платье всё выше.

— От него надо избавиться, — произнесла я, на секунду приподнялась и стянула платье через голову.

В этот же миг звякнули струны гитары. Удивлённо взглянула на Алека: «Сыграть, что ли надумал»?..

Но Алек не собирался играть. Он сжал струны в кулак и с медвежьей силой вырвал их с держателей. Оставил в руке самую толстую, резко приблизился ко мне и затянул металлическую нить на моей шее. Повалил на живот, зажал мои ноги своими, захватил оба запястья одной рукой и навалился на меня всем корпусом, в то время когда его правая рука затягивала струну на моей шее всё сильнее.

Боль. Страх. Потрясение. Настолько мощное потрясение, что Алек мог бы и не держать меня, я всё равно не сопротивлялась.

«Я сплю. Это сон. Этого не может происходить на самом деле», — глупые мысли тут же заполнили голову. — «Только не Алек. Это ведь Алек? Это ведь Алек! Мой. Мой любимый Алек. Что он делает? Убивает меня?».

Розыгрыш? Шутка? Жестокая реальность?

Нет таких слов, чтобы описать всё, что творилось в тот момент в моей голове и в моём растоптанном умирающем сердце. Это безумие, самое что ни на есть настоящее безумие!

«Он отпустит меня. Вот-вот отпустит». Но Алек затягивал удавку сильней.

Лишь моё громкое кряхтение, вылетающее изо рта, нарушало тишину в комнате. Алек не произносил ни звука. Просто душил. Просто убивал меня.

Наконец в голове что-то щёлкнуло. Я стала брыкаться, пытаясь закричать, но ничего не получалось — кряхтение, — ни слова. Тёмные пятна перед глазами и комната закружилась. Фото на стене — фото Алека, — закружились. Я тонула. Не могла вдохнуть, не могла закричать, не могла сбросить его с себя, и не могла задать вопрос, который даже после смерти не даст мне покоя: «Почему?»

Ещё какое-то время тело пыталось сопротивляться. На белых простынях подо мною расцветала кровь — струна разрезала кожу. Боль усилилась.

Тёмные пятна перед глазами превращались в салют, воздуха не было, лёгкие стонали, сознание отключалось. На последних секундах я услышала его голос: Алек кричал. Громко и отчаянно.

«Быть может потому, что я так долго не хочу умирать?»

Я так и не разобрала ни единого его слова. Гул в ушах, горячие слёзы обжигали щёки, тяжёлые веки опускались, требуя вечного сна. Упала лицом в матрас и позволила глазам закрыться. В эту же секунду тело ощутило легкость, и шаги Алека зазвучали по паркетному полу. Он отпустил меня, но было уже поздно.

«Вот так я умерла в один из самых счастливых дней своей жизни, чувствуя под животом связку ключей. Ключей от нашей с Алеком квартиры».

Глава 2

Все наверняка слышали о том, что перед смертью, у человека вся жизнь мелькает перед глазами. Что ж — это правда. Клянусь. Я видела её, всю свою жизнь от момента смерти до момента рождения — в обратном порядке. Тысячи кадров в сознании. В уже почти мёртвом сознании. Картинки… иногда размытые и с трудом различимые, иногда «видеоплёнка» жизни замедляется и позволяет разглядеть момент в мельчайших деталях. И это всё… безумный каскад событий вперемешку с нетерпимой болью вынуждает громко кричать, но я не могу этого сделать — крика нет… Хочу, но не понимаю, кричу или нет… Ничего не понимаю. Не знаю, что происходит. Где жизнь, а где смерть, где я и кто я… Всё смешалось. Огромная турбина, в которую меня медленно засасывает, заставляя сгорать в агонии… Эта боль, она не выносима. Но разве боль — не доказательство жизни?..

Тело сдавливает тисками, разрушая на атомы. Я рассыпаюсь. На кусочки, на крупицы, на песчинки. И каждая песчинка вопит с новой силой. С разной силой. Я не дышу — не чувствую, что дышу. Не ощущаю рук и ног, не знаю, закрыты глаза, или распахнуты. Я никем себя не ощущаю.

Тысячи кадров в голове. Мелькающие образы. Лицо мамы, объятья отца… улыбка Алека. Глаза Алека. Руки Алека. Поцелуи Алека. Слишком много Алека. Половина моей жизни была связана с этим человеком. Половина воспоминаний связана с тем, кто меня убил…