Андрей Двинский - Несвятая троица (части 1-3) Страница 4

  -- Жив?

  -- Жив... - Он сглотнул и стукнулся головой о стол. - Что это, твою дивизию!? Где мы?

  -- По-моему - в купе. Ирка в крови и без сознания, - меня начало трясти, раньше в таких переделках бывать не приходилось.

   Беркут огляделся и поморщился.

  -- Окно здесь, рядом со столом. Надо выбираться.

   Я поднес зажигалку к окну - стекла не было. Но почему темно? Неужели ночь? Тогда почему до сих пор нет спасателей? Поезд отошел от вокзала в семь часов вечера, до темноты оставалось часа три, не меньше.

  -- Выбирайся в окно, я попробую Иру вытащить. Примешь ее с той стороны.

   Н-да... Ничто так не просветляет мозги как толковое указание. Я выбрался в окно и попытался нащупать землю. Вообще интересно - если купе лежит на боку, значит наш вагон... Стоит как столб? Я попробовал посветить... Есть. Метрах в двух-трех...

  -- Андрюха, земля метрах в двух-трех под нами.

  -- Бл... - Раздалось ворчание, потом женский стон. Легкий шлепок, потом опять стон и тихий голос:

  -- А? Что? Где я? Андрей Иванович? Что случилось?

  -- Тссс, не кричи. Все вопросы позже. Надо выбираться. До земли пару метров, надо прыгать. Вадик, прыгай вниз, будешь Иру принимать.

  -- Я не понимаю, - в голосе Иры послышались истерические нотки. - Где мы? Что...

  -- Ира! Мы. Попали. В аварию, - внятно и четко, как ребенку, проговорил Беркут. - Сейчас надо выбираться. Держи меня за руку и двигайся за мной.

   Я еще раз огляделся.

  -- Зажигалку оставить?

  -- Нет, забирай. Подсветишь место приземления.

   Я прыгнул. Земля сильно стукнула меня по ногам. Зажигалка потухла. Я снова ее зажег и поднял руку вверх.

  -- Мы прыгаем, - донеслось сверху и Ира с Беркутом оказались рядом, я едва успел отойти в сторону.

   Все огляделись по сторонам. На свежем воздухе не было так темно. Полумрак был подсвечен заревом близкого пожара откуда-то сверху. Вагон, словно колона, стоял на каменистой проплешине, рядом росли какие-то кусты. Пахло гарью, нигролом, какой-то гадостью и немного лесом. Было очень-очень тихо, только сверху, со стороны пожара доносилось потрескивание горящего дерева.

  -- Странно, - Беркут огляделся по сторонам, достал из кармана мобильник и посмотрел на монитор. - И зоны нет...

  -- Что делать будем?

   Андрей пожал плечами. Ирка опустилась на землю и обхватила колени, вся дрожа. Я посмотрел на вагон, пытаясь понять, насколько высоко он заканчивается и не упадет ли. На небе виднелись звезды и какой-то странный зеленоватый серп луны в самом зените.

  -- До рассвета останемся здесь, - принял решение Беркут. - Утром решим, что делать. Сейчас все равно ничего не видно - куда мы пойдем?

  -- А вдруг в вагоне еще кто есть живой? - спросил я.

  -- Аууу, - Андрей громко повыл. - Есть кто живой?

   Мы прислушались. Никто не отозвался.

  -- В темноте туда не полезем, - решил он. - Все себе переломаем, а то и вагон завалим. Давай-ка костер разведем, - он кивнул на кусты. - Тут наверняка есть из чего.

  -- Ладно... Устраиваемся?

   Я обернулся к вагону, пытаясь сообразить можно ли достать оттуда одеяла, как вдруг стало немного светлее. Ира тихонько всхлипнула. Я медленно обернулся и окаменел... Над пригорком, отсвечивая оранжевым светом, быстро вставала огромная вторая... луна.

   Проснулся я как-то сразу. Сел и некоторое время пытался привести мысли в порядок, оглядываясь по сторонам. Это оказалось не так просто - не каждый день попадаешь на другую планету. Основной вопрос - что делать? - постоянно вертелся у меня в голове, а вот ответа на него я пока придумать не мог. Ладно, сделаем то, что необходимо в данный момент, там посмотрим...

   Огромная оранжевая луна ушла за гору. Восток начал светлеть (ведь если там солнце встает - значит, восток там?). Я выбрался из-под одеяла и осмотрелся. Небольшая поляна, покрытая, на первый взгляд, вполне земной травой. Какие-то кусты, дальше деревья, с восточной стороны, в метрах тридцати над нами нависал утес... Один единственный вагон, изрядно помятый, поставленный на попа, оперся на несколько высоких деревьев, похожих на сосны. Звезды начали бледнеть и исчезать, темно-синее небо медленно становилось голубым. Зеленоватый серп малой луны по-прежнему висел почти в зените. Занятно... Если бы не эти луны, можно было бы сказать, что мы на земле. Ночью было теплой, чем не румынская весна?

   Вчера вечером, после катастрофы невероятно раскалывалась голова. Мы отыскали в вагоне несколько одеял, хотелось закутаться в них и завалиться спать. Но не ту-то было. Ира потребовала найти воды, потом какое-то время вертелась, везде ей мерещились то жуки, то змеи, то светящиеся в темноте глаза. Мне все-таки пришлось разжечь костер и, засыпая, отвечать на дурацкие Иркины вопросы. В конце концов, я рыкнул на нее, заставил хлебнуть из моей фляжки, и она затихла. Я некоторое время изображал из себя часового, но потом все же отключился.

   Теперь предстояло решить, как быть дальше. Мои коллеги тихо сопели, прижавшись к друг другу. Я пока решил их не будить, а осмотреться по сторонам. Хотелось пить, и кое-что противоположное. Медленно обойдя поляну на предмет опасностей и, не заметив таковых, я попытался понять, где другие вагоны? Кроме нашего ни одного не наблюдалось. Тем не менее... Наверху над поляной нависала скала: у меня возникло впечатление, что наш вагон грохнулся как раз оттуда. Может остальные там?

   Когда мы искали одеяла, я никого не заметил в вагоне, но стоило поискать тщательнее - вдруг все-таки выжил кто-то еще? Впрочем, помнится, когда мы садились в поезд в Бухаресте, вагон был практически пуст.

   Облегчившись, я побродил по окрестностям. Нашел небольшой ручеек, на запах и вкус вода как вода. Умылся. Больше ничего не привлекло моего внимания - обычный лес в горной долине. Деревья были странными, но такими же они мне казались и в Крыму, когда я первый раз туда приехал. Катастрофа случилась минут через сорок после того, как мы выехали из Бухареста. Гор еще не было. Впрочем, и так понятно, что мы не в Румынии...

   Кто-то зашевелился на поляне. Проснулись, братцы-кролики...

   Вадик сел на одеялах, растирая виски и глаза, примерно тем же занималась и Ирина. Как и я, спали они в одежде и видок у них был не краше моего.

  -- Доброе утро... Если оно доброе.

   Вадик что-то буркнул, поднялся и поспешил в ближайшие кусты. Ира, сидя в одеялах, пыталась открыть глаза. Ранку чуть повыше виска я ей вчера заклеил пластырем из найденной аптечки. Практично, но не очень удачно с точки зрения эстетики. Взглянув на меня, она отыскала у себя зеркальце и осмотрела свою физиономию.