Анатолий Ромов - Искатель. 1986. Выпуск №6 Страница 4

— Инженер Вологдин на испытательной станции модернизировал генераторы для радиостанций учебно-минного отряда.

— Удалось что-то спасти?

— Все самое ценное сгорело. Остался десяток пригодных к реконструкции динамо-машин, одну из них я и пытаюсь вытащить. Морякам повезло еще меньше — они обнаружили лишь три генератора с более или менее сохранившейся обмоткой. Извините, я спешу.

— Ради бога, еще минуту. Чем вы можете объяснить возникновение пожара?

— Думаю, могло произойти самовозгорание. Погода стояла сухая. Сторож свою вину категорически отрицает, да и поджог завода не имел для него никакого смысла.

— Как будто он работал на заводе недавно?

— Около недели.

— Как я слышал, старого сторожа директор уволил без всяких причин?

— Не знаю, но могу заверить — вряд ли, Глебов отнюдь не сумасброд. Впрочем, о причинах спросите лучше Гервера, директора-распорядителя.

— Глебов сказал мне, что Гервер может указать и адрес бывшего сторожа?

— Видите дом за пустошью? Не знаю, как сейчас, но раньше сторож жил там. Попробуйте спросить Ермиловых, дворник наверняка знает.

— Спасибо. Последний вопрос: кому принадлежит этот участок земли? Пустующий.

— Городским властям. Знаю, Николай Николаевич мечтал начать строительство нового цеха, и несколько раз заходил разговор о приобретении участка. Но каждый раз выяснялось, что сделать это по каким-то соображениям городского начальства не так просто. — Ступак развел руками, — Извините, меня ждут рабочие.

Спустившись в подвал указанного Ступаком дома, Пластов долго стучал в покрытую застарелой коричневой краской дверь. Увидев в открывшейся двери небритое опухшее лицо, спросил:

— Вы дворник?

— Барин, извини… Горе у меня… — Дворник всхлипнул. — За что, главное? Всю голову — вдрызг… Ведь собака, она как человек… А, барин? Разве ж можно? Она ж чувствует… А ей всю голову — вдрызг… Извини уж, барин… Нету теперь Шарика… Нет… Нет сторожа нашего…

Пластов попытался понять хоть что-то в этом бессвязном объяснении. Убили собаку… Сам по себе факт малопримечательный, но все же — этот дом стоит у пустыря, заводская стена рядом. Впрочем, вряд ли в таком состоянии дворник сможет что-то объяснить.

— Когда убили твою собаку?

— Шарика-то? — Дворник не понимал, что кто-то может всерьез этим интересоваться. — Моего-то? Да уж четвертый день, барин, четвертый пошел… В субботу, значит…

— В субботу, говоришь? Как раз когда пожар был?

— Д-да, барин… На воскресенье, в ночь… П-пойду, извини…

— Подожди. Где живут Ермиловы?

— Ермиловы — на третьем этаже, восьмая квартира… — Икнув на прощанье, дворник захлопнул дверь. Решив про себя, что с дворником надо будет поговорить, когда он протрезвеет, Пластов поднялся на третий этаж и позвонил в восьмую квартиру. Открывшая дверь женщина средних лет прищурилась, недоверчиво разглядывая его.

— Что вам? Небось ошиблись, барин?

— Если Ермилов здесь живет, не ошибся.

— Я Ермилова, а зачем он вам? Муж мой в отъезде, уехал на заработки.

— Я адвокат, может быть, я смогу чем-то помочь…

— Не нужно нам помогать, мы не бедствуем… Не нужно, оставьте нас, господин хороший, оставьте… Я все сказала. — Женщина смотрела с вызовом, и Пластов понял: что-то вытянуть из нее сейчас не удастся. — До свиданья, не обессудьте.

5

Как понял Пластов, дверь в квартиру ему открыл сам хозяин. Еще не зная, зачем пришел гость, этот человек чуть прищурил глаза и приветливо улыбнулся. Он был без пиджака, но с аккуратно повязанным и заправленным под жилет галстуком, на вид чуть старше Пластова. Адвокат поклонился:

— Если вы Василий Васильевич Субботин — я к вам.

— Да, я Субботин. Простите, не имею чести знать?

— Меня зовут Арсений Дмитриевич Пластов, присяжный поверенный. — Пластов протянул было руку к карману, чтобы достать визитную карточку, но Субботин остановил его:

— Прошу вас, проходите. — Пропустил Пластова, подождал, пока тот снимет шляпу, показал на открытую дверь: — Правда, я не один, у меня гость, но это мой близкий друг. Думаю, вряд ли он нам помешает. Вы не против?

Пластов вошел в кабинет; навстречу мягко поднялся молодой человек с темными усами, бородкой клинышком и каштановыми, рано начавшими редеть волосами.

— Знакомьтесь: мой друг и прекрасный инженер Валентин Петрович Вологдин. Валентин Петрович — это Арсений Дмитриевич Пластов, адвокат. Садитесь, Арсений Дмитриевич. Сразу же поясню: вашим визитом я не удивлен. Мне звонил Николай Николаевич, предупредил, что вы можете зайти. Кофе? Коньяк? Вы курите?

— Спасибо, не курю, от кофе не откажусь.

Вологдин все это время сидел в глубоком кресле, рассматривая что-то за окном.

— Отлично, будем пить кофе вместе. — Субботин присел. — Насколько я понимаю, вы пришли в связи с пожаром? Так, вот, если хотите о чем-то спросить, мы с Валентином Петровичем готовы ответить. Чтобы вы имели представление, я — расчетчик и конструктор, Валентин же Петрович… — Так как Вологдин по-прежнему не смотрел в их сторону, Субботин с улыбкой добавил: — Валентин Петрович — один из самых талантливых электротехников-высокочастотников, которых я знаю. Причем не только в России, но и в мире.

Продолжая смотреть в окно, Вологдин дернул плечом:

— Василий Васильевич, зачем так?

Повернулся к Пластову:

— Объясню простую вещь: Василий Васильевич Субботин мой учитель. Всем, что я знаю о высокочастотных машинах, я обязан ему. Да, да, Василий Васильевич, только вам.

— Начались реверансы. — Субботин махнул рукой. — Сейчас принесу кофе, а то… — Не договорив, он ушел, из кухни донесся его голос: — Арсений Дмитриевич, запомните — вы еще услышите фамилию Вологдина. Да, да, мы все еще будем гордиться, что сидели рядом с ним. — Его не было довольно долго, вернулся он с подносом, дружески тронул Вологдина за плечо. — Прошу, кофе, кажется, получился неплохим. Не спорю, когда-то я действительно кое-чему научил сего юношу. Научил. Но потом… — Поставил перед Пластовым чашку. — Ученик обогнал учителя. Впрочем, он уже не ученик.

— Я слышал, Валентин Петрович занимался на заводе конструированием генераторов? — Сказав это, Пластов тут же подметил — Субботин и Вологдин переглянулись. Так как в воздухе повисла некая настороженность, добавил: — Как будто это были генераторы для радиостанций?

— Совершенно верно. — Субботин поставил чашку. — Простите, а кто вам это сказал?

— Федор Илларионович Ступак.

Субботин снова переглянулся с Вологдиным.