Трон Знания. Книга 1 - Такаббир Эль Кебади Страница 4

Кортеж провёл в пути всего несколько часов, а словно перенёсся за тысячи миль от Тезара, причём в край заброшенный, всеми забытый. То ли зимы здесь такие суровые, что измученная морозами почва не находит весной сил выталкивать из себя ростки и побеги. То ли солнце изо дня в день палит столь нещадно, что земля выцвела, оголилась, и ничто не может на ней удержаться, кроме камней и колючих кустарников. А может, всему виной саранча? Или ветер, гоняющий по пустоши клубы спутанных веток?

Скудные островки блёклой травы походили скорее на последний вздох природы, чем на её пробуждение. Даже вороны казались смертельно уставшими: рёв моторов не согнал их с засохших деревьев. И только серые пичуги носились, как шустрая детвора, оставшаяся без присмотра взрослых.

Наконец кортеж покатил по улицам селения. Вдоль ухабистой дороги теснились кособокие дома, разделённые прямоугольниками огородов и садов. Убогая зелень напомнила о весне, а ведь в Тезаре она буйствует вовсю. Почему же здесь всё так печально?

Чумазые дети копошились возле куч мусора, как муравьи возле муравейника. Увидев машины, рванули навстречу, а потом долго бежали рядом, прижимая к окнам грязные ладошки. Снизив скорость до минимума, водители беспрестанно сигналили. Редкие прохожие с озлобленным видом наблюдали за происходящим.

Адэра бросило в пот: ещё чуть-чуть, и кортеж остановится. Слава богу, кто-то из охраны догадался опустить стекло и швырнуть на обочину дороги горсть монет. Дети с визгом и хохотом кинулись собирать деньги. Водители вдавили педали газа в пол и вывели машины из злополучного посёлка.

Немного придя в себя, Адэр снял через голову галстук, расстегнул на сорочке верхние пуговицы. Отец решил его напугать? Ну что ж, у него получилось.

Автомобили тряслись по пустоши, объезжая селения стороной. День близился к концу. В душе засел страх, что придётся заночевать в каком-нибудь ужасном месте. Воображение рисовало мрачный постоялый двор, полутёмную комнату с обшарпанными стенами, железную кровать и грязную постель. Когда тревога Адэра достигла апогея, водитель сверкнул в зеркале заднего вида белозубой улыбкой и радостно заёрзал. Адэр с ожившим интересом прильнул к окну. Вместо колеи появилась сносная дорога, на обочинах замелькали зеленеющие деревья и цветущие кустарники. Вдали показался замок. Чем ближе он становился, тем надсаднее стучало сердце.

Широкие ступени со стёртыми краями взбегали к потускневшей двустворчатой двери. Тёмно-серые в белёсых разводах стены и каминные трубы на крыше отбрасывали на овальную площадь рваные тени. Три ряда окон безжизненными глазницами взирали на запущенные аллеи и давно не стриженные кусты. Возле лестницы выстроились в шеренгу встречающие: не первой молодости прислуга и несколько седовласых мужчин повыше рангом, о чём свидетельствовали их более-менее добротные костюмы.

Не дожидаясь, пока водитель обежит автомобиль, Адэр открыл дверцу и выбрался из салона.

Смуглый старик шагнул вперёд.

– Я Мун, управляющий хозяйством замка или попросту смотритель, – сказал он и склонил голову; через секунду Адэра вновь буравил настороженный взгляд.

Один из встречающих кашлянул в кулак:

– Я первый помощник почившего наместника…

Друг за другом представились другие чиновники.

Адэр смотрел на людей и не находил слов для ответа. Он не был готов к наглости челяди и фамильярности дворян мелкого пошиба. Слуги не имеют права говорить, пока их не спросят. Государственных служащих представляет старший по должности и делает это с разрешения высочайшей особы. Они забыли, что он наследник престола, и похоже, не знают, что теперь он правитель этого убогого царства. В душе зашевелилась злость – ему оказывают приём, достойный очередного наместника.

Адэр поднялся по ступеням и вошёл в замок. После ослепительного солнца и бескрайней пустыни большой холл напоминал винный подвал: закупоренный, преисполненный угрюмого безмолвия, лишённый жизни. Окна были закрыты ставнями, под мятыми чехлами угадывалась мебель, с картин свисала ткань, в люстрах горели не все лампы.

Адэр глядел на светильники и пытался сообразить, почему перехватило дыхание. Память заворочалась нехотя и вытолкнула на поверхность: в Порубежье нет собственных электростанций! К промышленным предприятиям линии электропередачи тянули из Тезара. Города и селения освещаются генераторами. А в некоторых посёлках вообще нет света!

Анализируя экономику колонии, университетский преподаватель озвучил шесть «нет», чем вызвал среди студентов жаркие дебаты. Кто-то восхвалял политику Тезара по отношению к Порубежью, кто-то говорил, что колонию пора огородить рвами с колючей проволокой, потому как совсем скоро оттуда хлынет поток голытьбы. А некоторые, косясь на Адэра, рассуждали о правах человека. Наверное, поэтому он запомнил эту часть лекции. В Порубежье нет телефонной связи, нет электростанций, нет автомобильных дорог, нет железных дорог, нет причалов и нет денег, чтобы это построить.

У Адэра внутри всё опустилось. Куда его забросил отец?..

– Сюда, пожалуйста, – проскрипел Мун, указывая на лестницу, ведущую к балконам верхних этажей.

Адэр двинулся через холл к арочному проёму. Свита уныло поплелась за прислугой к лестнице. Охранители, наученные не попадаться хозяину на глаза, растворились в полумраке углов и ниш. Не осмелившись последовать за правителем, обитатели замка с потерянным видом переступали с ноги на ногу и шептались.

– Желаете осмотреть замок? – спросил старик, покорно семеня за Адэром по слабо освещённому коридору.

– Где приёмная правителя?

– Кого?

Адэр резко остановился. Смотритель уткнулся лбом ему в спину и, попятившись, пробормотал извинения.

Весть о том, что взамен наместника Великий присылает правителя, да не какую-то подставную фигуру, а своего сына, долетела до замка всего за несколько часов до появления кортежа. Мун времени зря не тратил. Собрал слуг, некогда приехавших из Тезара. Из сбивчивых и зачастую противоположных сведений сделал вывод: Адэр сумасброден, испорчен вниманием женщин и равнодушен к государственным делам, а значит, то немногое, чего добились ставленники Великого, пойдёт прахом.

В голове Муна зародилось подозрение: между Моганом и Адэром пробежала не просто чёрная кошка, а промчался злобный зверь, коль Великий отправил сына в этакое захолустье. И встречать его надобно как очередного наместника. Ведь не было сверху никаких распоряжений о торжественности приёма.

Наивность и простодушие старика не имело границ. Он уже видел себя в роли воспитателя отпрыска Могана. Представлял, как беседует с ним о жизни, как наставляет на истинный путь. Но теперь, столкнувшись с Адэром лицом к лицу, понял свою ошибку. В Адэре было нечто железное, несгибаемое, об этом говорили его глаза. Если на него давить, он станет действовать наперекор. И задушевными беседами его не проймёшь: зачерствевшая душа не станет мягче. Оставалось надеяться, что ему быстро надоест игра в нищего правителя, и он укатит обратно в свой Тезар.