Алистер Маклин - 48 часов Страница 43

Она поднялась на дрожащие ноги, повернулась к нам спиной и подняла свою мокрую блузку. Через всю спину наискосок тянулись три синих кровоподтека.

Дядюшка Артур превратился в соляной столп. Я подошел поближе, чтобы осмотреть раны: полосы шириной сантиметра два покрывали всю верхнюю часть спины, соединяясь под лопатками. Из многих мест сочилась кровь. Я осторожно коснулся пальцами поврежденной кожи. Не было сомнений — следы свежие и натуральные. Шарлотта от прикосновения даже не вздрогнула. Я отошел, она повернулась лицом к нам.

— Не очень-то красивая у меня спина, — улыбнулась она. — Болит она тоже весьма сильно. Но я могла бы показать вам кое-что еще похуже.

И снова эта улыбка!

— О нет, ради Бога! — взмолился дядюшка Артур. — Я не хочу этого видеть, моя бедная Шарлотта. Сколько вам пришлось вынести! Это ужасно! Этот… тип… Этот монстр… это не человек! Дьявол! Возможно, он делал это под влиянием наркотиков… Нет, этого вообще понять нельзя!

Лицо его было багровым от гнева, голос срывался так, что можно было подумать — Квинн уже держит его за горло.

— И никто бы не поверил, что такое возможно! — не мог успокоиться шеф.

— Кроме Мадлен, его первой жены, — внесла поправку Шарлотта. — Теперь я понимаю, почему она неоднократно лежала в психиатрических клиниках… Но я не собираюсь идти тем же путем. Я покрепче Мадлен Скаурас. Потому я собрала манатки и сбежала.

Она показала на пластиковый мешок, привязанный к поясу.

— Если они обнаружат, что вы исчезли, не станут тянуть до полуночи с прибытием сюда, — сказал я.

— О моем бегстве они не узнают до утра. Я всегда запираю двери своей каюты на ключ. Сегодня я просто сделала это снаружи.

— Хорошая мысль. Но у вас могут быть неприятности, если вы немедленно не переоденетесь. Вы наверняка сбежали с «Шангри-Ла» не для того, чтобы умереть от воспаления легких. В моей каюте вы найдете полотенца. А потом мы устроим вас в отеле «Колумб»..

Конечно, мне могло показаться, что у нее сразу поникли плечи, но выражение проигрыша в ее глазах отнюдь не было созданием моего воображения.

— Я надеялась, что вы придумаете что-нибудь лучшее, — сказала она. — Вы хотите поселить меня там, где они будут искать в первую очередь. И вообще, нигде в Торбэе я не буду чувствовать себя в безопасности. Мой, муж найдет меня и отправит в частную клинику. Нет, моя единственная надежда в бегстве. И ваша тоже. Почему нам не бежать вместе?

— Нет, — сказал я.

— Вы не любите сложных ситуаций, да? — она была угнетена и оскорблена, но одновременно сохраняла гордость. Повернувшись к адмиралу, Шарлотта взяла его за обе руки. — Сэр Артур, вы английский дворянин, я обращаюсь к вашему благородству! — ну ясно, не то что эта деревенщина Калверт! — Умоляю, разрешите мне остаться!

Дядюшка Артур бросил взгляд на меня, поколебался, посмотрел на Шарлотту Скаурас и безнадежно утонул в ее бездонных очах.

— Конечно, дорогая! Вы здесь у себя, и ваши желания — закон для нас! — и он сломался пополам в поклоне столь же аристократичном, как его монокль и борода.

— Благодарю вас, сэр Артур, — она с улыбкой посмотрела на меня, но в ее улыбке не было ни удовлетворения, ни триумфа, она была просто дружеской. — Филипп, я хотела бы, чтобы это решение было единогласным.

— Если адмирал. берет на себя смелость подвергнуть вас еще большему риску, это его воля, и мое согласие необязательно. Я дисциплинирован и не противоречу начальству.

— Трогательная покладистость, — отозвался дядюшка Артур кислым тоном.

Неожиданно в моем мозгу зажглась красная сигнальная лампочка. Вернее, их зажглась целая куча, и мне стало все ясно — все, кроме того, почему я не понял этого раньше.

— Прошу меня простить, сэр, — сказал я. — Я не должен был подвергать сомнению ваше решение. Вы абсолютно правы: место миссис Скаурас здесь, на борту. Но я вынужден добавить, что, пока мы стоим на якоре в Торбэе, миссис Скаурас должна, оставаться в каюте.

— Это очень разумно, — мягко сказал дядюшка Артур.

Он был просто в восторге, что я сменил свою позицию и уступил желаниям аристократии.

— Это протянется недолго, — добавил я, улыбаясь Шарлотте. — Через час мы покинем Торбэй.

— Меня не касается, какие именно вы предъявите ему обвинения, сержант Макдональд, — сказал я и перенес взгляд с него на мужчину, закрывающего разбитое лицо полотенцем. — Проникновение на судно с целью грабежа. Нападение и побои. Нелегальное ношение оружия с намерением совершить преступление. Можете выбирать, что вам больше нравится.

— Послушайте, все это не так просто! — Макдональд положил свои огромные лапы на стол и посмотрел на пленника, а потом снова на меня. — Он не совершал разбойного нападения, мистер Петерсен. Он просто поднялся на борт вашего судна, а закон этого не запрещает. Нападение и побои? Его скорее можно принять за жертву. Нелегальное ношение оружия? Но я не вижу у него никакого оружия.

— Упало в море.

— О, это только предположение. У нас нет ни единого доказательства, что он хотел совершить преступление.

Этот Макдональд начинал уже раздражать меня. Он весьма успешно облегчил работу опереточным таможенникам и сейчас столь же успешно вставлял мне палки в колеса.

— Еще пять минут, и вы скажете, что это все вообще только плод моего горячечного воображения. Может, я просто сошел на берег, набил морду первому встречному и привел сюда свою жертву, по дороге вымыслив для вас целую историю? Даже вы не настолько глупы, чтобы поверить в это.

Смуглое лицо сержанта налилось кровью, а костяшки пальцев, сжавшихся в кулаки, побелели.

— Очень прошу вас сменить тон!

— Если вы будете продолжать играть роль идиота, то и разговаривать с вами я буду соответственно. Вы его арестуете или нет? У меня есть свидетель. Он внизу, у пирса, если вы хотите его видеть. Это контр-адмирал сэр Артур Арнфорд-Джессон, очень важный государственный чиновник. Или его свидетельство также сомнительно для вас?

— Когда я видел вас в последний раз, с вами был некто мистер Ханслет…

— Он по-прежнему находится на борту «Файркрэста». Допросите моего пленника, он подтвердит вам это.

— Я послал за доктором. Надо привести в порядок его лицо. Я не понимаю ни слова из того, что он говорит.

— Это не имеет ничего общего с состоянием его лица, — сказал я. — Все дело в том, что он говорит по-итальянски.

— По-итальянски? Ну, эту проблему можно решить. Владелец кафе «Остров» тоже итальянец.

— Тем лучше. Он сможет задать нашему другу четыре коротких вопроса: где его паспорт, каким образом он попал в Англию, на кого он работает и где живет.