Владимир Беляев - Чекисты. Книга вторая Страница 44

Владимир вспомнил: в инструкциях оговаривалось и это. Если сидишь близко к двери, то всякий раз невольно оборачиваешься на ее стук, когда кто-нибудь входит в вагон. А это может вызвать подозрение. Да и в случае проверки документы внимательно проверяют только в начале, а ближе к центру вагона — уже не так тщательно. Кроме того, при той же проверке, пока проверяющие дойдут до середины вагона, всегда можно собраться с мыслями, чтобы не быть застигнутым врасплох.

— Пошли, пошли, — говорил Николай, подталкивая Владимира к скамьям в середине вагона.

Наконец выбрали место и уселись.

Вагон все больше и больше заполнялся пассажирами. Люди рассаживались с шумом, с громким говором. Беспрестанно хлопали двери. Наконец протяжно свистнул паровоз, вагон резко дернуло, и станционное здание медленно поползло навстречу. Потом с нарастающей быстротой замелькали пригородные сады, домики, водокачки, шлагбаумы.

Размеренный стук колес, картины родной природы вызывали в душе Владимира чувство грусти и едва уловимой тихой радости. “Как хорошо!.. Как хорошо!..” — постукивали колеса…

Вдруг почти одновременно открылись обе двери вагона, и с разных концов в вагон вошли двое мужчин — один в форме железнодорожной милиции, другой в штатском. Цепкий глаз Владимира тотчас же ухватил едва заметный кусочек ремня, наискось пересекавший рубашку под пиджаком, кончик кобуры под полой. “Проверка!..”

Николай вцепился пальцами в его рукав. Владимир почувствовал, как все тело сразу покрылось липкой испариной.

— Ваши документы… — обратились вошедшие к пассажирам, сидящим поблизости от двери. — Ваши… Ваши…

Они медленно продвигались к середине вагона. У некоторых пассажиров документов не оказалось.

— Да что я, на базар с собой паспорт, что ли, буду возить?! — возмущалась толстая рыхлая тетка.

— Миленькой, — плаксиво говорила старушка в застиранном платочке. — Уж, почитай, сорок лет все без документов ездию.

Но Владимир уже заметил, что документы старушки и толстой женщины проверяющих не интересуют. Внимательно они осматривали документы только у мужчин. Значит, ищут какое то определенное лицо или лиц… “Не нас ли?” — тревожно промелькнуло в голове.

Шпионы быстро взглянули в окно. Нет, выпрыгнуть в окошко было невозможно. В узкую фрамугу не пролезть. Да и поезд идет слишком быстро… В крутящихся клубах белого дыма, то резко прогибаясь к самой земле, то стремительно поднимаясь вверх, бежала телеграфная проволока, проносились столбы, кусты, деревья…

— Предъявите документы! — обратился к Николаю мужчина в милицейской форме.

Побледнев, стараясь, чтобы не тряслись руки, Николай полез в карман, достал паспорт, молча протянул милиционеру и отвернулся к окну.

Высоко в небе тянулся к югу косяк журалей. Птицы натруженно махали крыльями, словно старались не отстать от поезда.

Казалось, парень залюбовался природой. На самом же деле он напряженно следил по отражению в оконном стекле за контролером. Вот он и столкнулся лицом к лицу со смертью… Сейчас, еще мгновение, еще один миг — и последует энергичный приказ: “Гражданин, пройдемте со мной…” Не очень то был уверен Николай в том, что его поддельный паспорт выдержит проверку.

Милиционер долго просматривал документ.

— В каком городе прописаны? — вдруг спросил он.

Николай вспотевшей ладонью крепче сжал рукоятку пистолета в кармане. Он был уже готов выхватить оружие, но тут Владимир крепко наступил под лавкой ему на ногу. И шпион понял, что спасти его может только выдержка.

— Там написано, — равнодушно ответил он. — Семеновск, улица Гоголя, двадцать шесть, квартира девять.

— По каким делам приехали?

— Приезжал… — поправил Николай. — Навестить тетку. В отпуску я.

— А работаете где?

— Да что вы все выпытываете? — нарочито рассерженно крикнул Николай. — Там же в паспорте штамп есть. На механическом заводе. Слесарь…

Проверяющий возвратил паспорт.

— Ваш документ, — обратился он к Владимиру.

— У него я уже проверил, — сказал его напарник в штатском.

Они пошли к выходу, протискиваясь между пассажирами, сидящими в проходе на вещах.

Николай и Владимир обрадованно переглянулись.

Поезд замедлял ход.

— Я здесь сойду, — сказал внезапно Николай. Его испугала проверка.

— Счастливо, — сказал Владимир.

— Связь, как уговорились.

— Хорошо.

Поезд остановился, и Николай с толпой пассажиров вышел на платформу. Владимир остался один. Но, как только поезд тронулся, в вагон вошел Сергей. Протиснулся поближе к Владимиру.

Он стоял в тамбуре соседнего вагона и увидел проверяющих сквозь дверное стекло. Не дожидаясь, пока они войдут в тамбур, и пользуясь тем, что поезд замедлил ход, он спрыгнул на землю. А затем вошел в тот вагон, где ехали Николай и Владимир. Впрочем, новая проверка документов, если даже она будет, его уже не беспокоила — очевидно, их паспорта сделаны хорошо.

Паровоз, шумно дыша, остановился у крытой платформы. Порывистый ветер, налетая, подхватывал клубы пара, который моментально исчезал, растворяясь в воздухе. За окнами проплыла освещенная вывеска — название станции: “Петровск”.

Сергей поднялся:

— Мне — здесь. Пересадка.

Владимир понял, что его сообщник врет.

— А я — на следующей пересяду, — сказал он, что тоже не было правдой.

В потоке пассажиров Сергей вышел на привокзальную площадь. Город еще спал. Уже скуповатое осеннее солнце неохотно проливало свои лучи на желтую листву деревцев в скверике у вокзала, на пестрые афиши, на маленькие квадратики пожелтевшей, словно тоже увядающей бумаги, расклеенные на стенах и телефонных столбах. “Сдается комната…” — прочитал Сергей на одном из таких листков. “А что, если не соваться в гостиницу? — подумал он. — Что если вот так — снять комнату, поселиться на время?..” И, приободрившись, он решил сначала позавтракать в вокзальном ресторане, а потом пойти по адресам, указанным в объявлениях.

Когда Сергей входил в распахнутую дверь ресторана, сзади раздался паровозный свисток. “Владимир уехал”, — подумал он.

В ожидании завтрака он исподтишка рассматривал посетителей ресторана. Их было немного. В углу около стойки буфета примостились за столиком молодой мужчина в ватнике и женщина с ребенком. Прямо напротив сидел железнодорожник. На полу стоял его фонарь, а сам он дремал, облокотившись на стол. Сергей подозрительно покосился на него. Шпион в каждом человеке видел возможного врага — советского разведчика, приставленного следить за ним. Чувство настороженности не покидало его с того самого момента, когда ноги коснулись советской земли, а спутавшиеся стропы парашюта зашуршали, обламывая ветки деревьев, растущих на этой земле — опасной земле, бывшей когда-то его родиной.