Леонид Млечин - Поединок (сборник). Выпуск 14 Страница 45

— Я тоже тянуть не люблю! — быстро откликнулся Сергей Сергеевич.

— Тогда объясните обстановку!

— Сын у меня женился... Ну, понимаете, жить отдельно хотят! А расширяться площадь не позволяет! Вот и посоветовали добрые люди...

— Ясно. Сколько комнат?

— Где? У нас?

— Нужно сыну...

— Желательно бы три...

— Дети есть?

— Еще девочка, школьница...

— У сына?

— Нет... Они только поженились!

— Это хуже!.. И дороже!.. В каком районе желательно и на каком этаже?

— О, у вас даже так! — обрадовался Лаврушкин. — Тогда в центре и на третьем этаже...

— Это дорого, дорого! — задумчиво протянул Маркелов. — Имеется в районе колхозного рынка трехкомнатная... Девятиэтажный дом, пятый этаж... Потолки высокие. Но это дорого! Квартира роскошная! На двоих сделать трудно! Нужны документы, что у сына близнецы появились... Достанете?

— Где?.. Может, вы поможете?

— Может, и поможем... Ладно, достанем мы вам документы!

Маркелов замолчал, откинулся на спинку стула и стал разглядывать зал. Музыканты заиграли медленный танец. Две пары вышли танцевать. Было еще рано и не очень шумно. Сергей Сергеевич наполнил рюмки. Маркелов отказался. Тогда и Лаврушкин поставил свою на стол. Виталий Трофимович наклонился к нему и назвал цену.

— Ого! Дороговато! — вскинул брови Сергей Сергеевич.

— Я уже говорил: центр, три комнаты на двоих, хороший этаж, документы... В большую сумму выливается... Недельки через три ордерок будет у вас в кармане, тогда и деньги внесете...

Лаврушкин поразмышлял, потом вздохнул:

— Ладно... Ограбили вы меня!

— Сегодня я вас, вы меня завтра, — усмехнулся Маркелов. — Давайте адресок ваш, метраж квартиры да состав семьи... Недельки через три сын ваш может переезжать, — придвинул Маркелов к Лаврушкину записную книжку. — Телефончик не забудьте вписать! Мы вам позвоним, когда документы будут готовы...

Лида вышла, чтобы приготовить комнату Деркачеву, а он остался с Леночкой на кухне. Девочка сидела на стуле и играла надкушенным яблоком, не обращая на Деркачева внимания. А он глядел на нее, склонив набок голову. Щелкнул, включившись, холодильник. Деркачев нервно вздрогнул и оглянулся. Девочка посмотрела на него и пояснила:

— Это холодильник!

— Ах ты, маленькая моя! Все-то она знает, — нежно заговорил Деркачев и поманил ее к себе.

Лена доверчиво протянула руки навстречу. Он прижал ее к груди, но, видимо, слишком сильно. Девочка попыталась вырваться и уронила яблоко. Деркачев поцеловал ее в щеку.

— Дядя Дима, ты колючий! — Лена погладила рукой по щеке Деркачева и спросила: — Тебя твоя мама не ругает за колючки?

— Ругает, знаешь как ругает, у-у!

— И папу мама ругает, а он бреется!

— А у меня бритвы нет...

— А у папы есть! И у нас еще телевизор есть! Пойдем покажу!

Девочка потянула его из кухни, звонко крича:

— Идем, идем! Там мульти-пульти!

Деркачев встал, поднял с пола яблоко, положил на стол и пошел за девочкой.

— Мама, мы мультики смотреть будем!

Лида выглянула из детской, которую готовила для гостя:

— Дочка, их сейчас не показывают. «Время» идет! И тебе спать пора!

— Есть! Есть! — крикнула Лена, подбегая к телевизору. — Дядя Дима, ты включать умеешь? Вот эту кнопочку нажми, а это вставь сюда — и все!

— Сейчас включим! Вот так, говоришь?

— Я умею, а мне папа не разрешает, — сказала Лена, забираясь на софу.

Деркачев сел рядом с ней:

— Ты папу всегда слушаешь?

— Ага.

— Молодец! А он строгий?

— Не-а... Мама его всегда слушается, и я тоже!

— Секреты наши выбалтываешь? — пошутила Лида, входя.

Телевизор нагрелся, и появилось изображение.

— Вот видишь — «Время»! — сказал Деркачев. — Значит, мама правду сказала, пора спать!

— А ты переключи!

— А если и там «Время», ляжешь спать?

Девочка кивнула.

Деркачев переключил:

— Видишь, и здесь «Время»!

— Леночка, идем! Ты сегодня с нами спать будешь. В твоей комнате дядя Дима. Идем, идем!..

Чувствовалось, что девочке не хочется идти спать. От огорчения она сунула палец в рот и прикусила его, но все-таки покорно и безмолвно пошла за матерью.

— И ты можешь устраиваться в комнате. Устал, наверно, за день...

Деркачев выключил телевизор и прошел в приготовленную для него комнату. Мебели в ней почти не было. Только возле боковых стен стояли две кровати: маленькая — для Леночки и большая, двуспальная. Она, вероятно, осталась от тех времен, когда Маркеловы начинали совместную жизнь. Все степы комнаты были разрисованы героями мультфильмов. Были здесь, конечно, и Волк с Зайцем, и Винни-Пух, и Чебурашка. На полу лежал толстый ковер, более яркий, чем в общей комнате. Было душновато. Деркачев раздвинул шторы и открыл окно. На него повеяло вечерней свежестью. Послышались голоса ребят, играющих возле дома, звонки и постукивание трамвая, слитный гул машин — за углом была оживленная улица. А напротив, за неширокой и тихой улочкой, начинался парк. Неподалеку над зеленой массой деревьев возвышалось желто-красное колесо обозрения; виднелись карусели, качели. И все они сейчас крутились, раскачивались, вращались, манили к себе. Из глубины доносились звуки эстрадного оркестра, игравшего, вероятно, на танцевальной площадке, не видимой за деревьями. И Деркачеву захотелось туда, к людям, на танцплощадку, но он только вздохнул и отошел от окна, стал ходить по комнате взад-вперед, опустив голову. Остановился возле стола, на котором лежали детские книги и коробки с цветными карандашами, постоял. Из полуоткрытой двери спальни было слышно, как Лида ворковала с дочерью. Деркачев вытащил из коробки синий карандаш, открыл книгу и стал на внутренней стороне обложки набрасывать быстрыми уверенными движениями портрет Леночки. Набросал, полюбовался, кинул на стол и вновь стал ходить по комнате. Потом остановился у окна и начал смотреть вдаль, слушая музыку и думая о своем. Парк кончался у яра. На другой стороне стояли железные решетчатые столбы высоковольтной электролинии, а дальше поднимались в сумеречной дымке трубы какого-то завода, Постучалась и вошла Лида:

— Слушаешь музыку?

Деркачев грустно улыбнулся в ответ.

— Расстроила я тебя, наверно, своими расспросами?

— Ничего... Это я так! Пройдет...

Некоторое время стояли молча, потом Лида заговорила:

— Парк у нас хороший! И погулять, побродить в тишине есть где, и повеселиться... Я раньше на танцы часто бегала. Да и сейчас не против попрыгать, думаю, не отстала бы от малолеток, — засмеялась она. — Только танцор у меня плохой... Вот он, смотри, как торопится!