Брет Гарт - Том 5. Рассказы 1885-1897 Страница 49
- Категория: Приключения / Прочие приключения
- Автор: Брет Гарт
- Год выпуска: 1966
- ISBN: нет данных
- Издательство: Правда
- Страниц: 155
- Добавлено: 2018-08-03 15:55:58
Брет Гарт - Том 5. Рассказы 1885-1897 краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Брет Гарт - Том 5. Рассказы 1885-1897» бесплатно полную версию:В пятый том сочинений вошли рассказы Брета Гарта, написанные в период с 1885 по 1897 годы
Содержание:
Сара Уокер. Перевод Н. Галь
Миллионер из Скороспелки. Перевод Н. Емельяниковой
Друг капитана Джима. Перевод Э. Березиной
Дедлоуское наследство. Перевод А. Старцева
Почтмейстерша из Лорел-Рэна. Перевод Е. Танка
«Старуха» Джонсона. Перевод Н. Галь
Новый помощник учителя в Пайн-Клиринге. Перевод Г. Островской
Салли Даус. Перевод Н. Вольпин
Наивное дитя Сьерры. Перевод М. Богословской
Наследник Мак-Гулишей. Перевод В. Смирнова
Звонарь у Ангела. Перевод Л. Поляковой
Джим Уилкс возвращается в отчий дом. Перевод М. Богословской
Чу-Чу. Перевод Н. Демуровой
Влюбленный Энрикес. Перевод М. Кан
Счастливец Баркер. Перевод М. Колпакчи
Рыжий пес. Перевод Н. Галь
Мать пятерых детей. Перевод И. Воскресенского
Библиографическая справка
Брет Гарт - Том 5. Рассказы 1885-1897 читать онлайн бесплатно
Наконец, провожаемые офицерами вплоть до самой пристани, получив тысячу приглашений, дав тысячу согласий, обменявшись заверениями в вечной дружбе и бесчисленными рукопожатиями, Мэгги и Джим пустились в обратное плавание. По пути они были молчаливы, словно сговорившись, ни словом не касались полученных приглашений и только вспоминали своих хозяев. Ко времени, когда ялик вошел в их бухту, они совсем поддались той неясной грусти, которая так часто у молодых людей идет вслед за шумными радостями. И только после того, как, завершив скромный ужин, оба тихо уселись у огня, Джим бросил нерешительный взор на строгое, задумчивое лицо сестры.
— Ты помнишь, Мэг, мы говорили, что неплохо бы продать часть земли и прселиться в Логпорте?
Мэгги подняла на него глаза.
— Тот разговор? —тихо спросила она.
— Да.
— К чему ты его вспомнил?
— К тому, — сказал Джим, преодолевая смущение, — что можно так и сделать. Я согласен.
Поскольку сестра ничего не возразила, он продолжал все так же смущенно:
— Мисс Престон сказала, что возле Форта есть славный домик; мы можем там жить, пока не построимся сами…
— Значит, ты говорил с ней об этом?
— Ну да.., говорил… К чему ты клонишь, Мэг? Ведь ты сама все это придумала!
Он поднял на нее недоуменный и негодующий взгляд. Они сидели вдвоем в обычной вечерней позе, подобные профильным изображениям на ассирийском фризе, но схожие между собой еще сильнее ассирийских ликов.
— Ты прав, милый Джим! Но уверен ли ты, что нам следует так поступить? —спросила она тревожно и печально.
От столь разительного примера женского непостоянства и женской непоследовательности Джим на минуту просто остолбенел. Потом он вскочил с места, обиженный и многоречивый. Что Мэгги хочет этим сказать? Он совсем перестает понимать женщин! Уж не задалась ли она целью идти ему во всем наперекор, чтобы окончательно сбить его с толку? Значит, после всего, что она ему наговорила в тот вечер, после того, как они чуть не поссорились, после того, как ему пришлось прочитать ей эту дурацкую историю про Иаиль и Сисару — и все попусту! — после того, как по её же милости он разболтал всем офицерам об их планах переезда, после того, как она сама — он лично слышал это — то же самое сказала Кальверту, теперь, извольте видеть, она его спрашивает, следует ли им так поступить!
Он сперва уставился на пол, потом воззрился вверх, на потолок, словно искал поддержки и сочувствия у задымленных балок.
Между тем вызвавшая всю эту бурю девушка продолжала грустно глядеть в огонь. Потом, не поворачивая головы, она подняла красивую руку и, обняв брата за шею, притянула его поближе к себе, пока они оба, прижавшись щека к щеке, не стали походить на парный портрет в медальоне. Обращаясь, как видно, к огню в печке, она спросила:
— Ты находишь ее красивой, Джим?
— Кого? —спросил Джим, хотя румянец, вспыхнувший на его лице, уже служил ответом.
— Ты знаешь. Она тебе нравится?
Джим невнятно пробормотал, обращаясь к огню, что она «недурна собой» и одета «отлично».
— Знаешь, Мэг, — добавил он покровительственно, — и тебе не худо было бы завести такие платья, как у нее.
— Все равно я не стану такой, как она, — грустно ответила Мэгги.
— Ты так думаешь? — возразил Джим любезно, но с ноткой безнадежности в голосе. Помолчав, он добавил не без хитрости: — Если я не ошибаюсь, еще кому‑то приглянулась там одна девушка…
Но она ничего не сообщила ему на сей счет. Разочарованный, он спросил еще более лукаво:
— А тебе он понравился, Мэг?
— Он вел себя как джентльмен, — спокойно ответила она.
Оторвав взгляд от огня, Джим поглядел на сестру. Ее щека, прижатая к его щеке, была прохладной, как вечерний ветер, веявший сквозь открытую дверь, и выражение лица было мирным и тихим, как звезды в ночи.
V
Целый год каждодневно прилив и отлив сменяли друг друга на Дедлоуском болоте, но из гнезда Зимородка на них взирали одни лишь слепые, забитые ставнями окна. Когда молодые птенцы улетели в Лог- порт, то и служившие им индейцы покинули свайное жилище и вернулись к кочевой жизни в «кустах». Весенняя большая волна прибыла с традиционным визитом на кладбище морских обломков и, как видно, сочтя на сей раз обломком крушения и старый, покинутый дом, оставила несколько погребальных приношений на почерневших сваях, раскинула перед домом гирлянду из сероватого плавучего мусора и, всхлипывая, откатилась прочь, в болотные травы.
По временам к обитателям нагорья приходили вести о жизни Кульпепперов в Логпорте, и те, кто знал ранее сестру и брата по рассказам, теперь качали головами, дивясь их расточительству и сумасбродству, о которых тоже знали лишь по слухам. Но в серую предутреннюю пору, в час, когда волна прилива сменяет уходящую волну, пернатые жильцы Дедлоуского болота зловеще пророчествовали о горькой судьбе своих прежних хозяев и предавались ужасным стенаниям и необузданным жалобам. Не знаю, то ли птичка из поговорки принесла на хвосте тайные вести своим крылатым друзьям, то ли дело тут в пессимизме всей птичьей породы, но голоса Болота в эти ранние часы были исполнены горя и отчаяния. Обращая свой вопль к компании смешливых куликов на плавучем бревне, безутешная ржанка оплакивала богатство, потраченное Джимом на карты и пьяный разгул. Ворчливый журавль, вытянув длинную шею, решительно возражал против близкой продажи его любимейших убежищ на песчаной косе; после шестимесячных кутежей Джиму иного не оставалось, как продать эти земли. А сумрачный кроншнеп, предварив свою речь уверением, что всегда того ждал, теперь повторял свой унылый рассказ, как видели Джима, когда он нетвердой походкой, с распухшим от пьянства лицом брел домой с офицерской пирушки. Эта же мрачная птица каким‑то путем прознала, что Мэгги льет слезы, горюя об участи брата, что глазки ее запали от бессонных ночей, когда она ждет–поджидает его с попойки. А стайка болтливых чирков горланила вовсю, без стеснения о сплетнях, злословии, о завистливой клевете, которые шли по пятам за Мэгги с самого начала ее светской жизни. А черная казарка, горестно всхлипнув, твердила собратьям, что бедная девушка, быстро поняв, как мало подходит она к этой жизни — дикая, бесхитростная, необразованная, — не раз провожала тоскующим взором их стаю, когда они вечером высоко в небе летели домой. Казалось, настал тот предопределенный день и час, когда привычные смутные жалобы Болота обрели наконец оправдание и смысл. И в этот самый час, когда гаснет день и отступает вода и тьма в который уже раз овладевает Болотом, крохотный ялик тихо скользил по извилистой протоке, припадая временами к берегу, словно подбитая птица. Чем глубже заплывал он в Болото, тем яснее становилось, что движется он без какой- либо цели и что человек на веслах не столько стремится куда‑то приплыть, сколько остаться невидимым. Подгребя наконец к поросшей камышом отмели, неизвестный поднялся, сутулясь, и вытащил из‑под ног лежавшее на дне лодки ружье. Свет упал ему прямо в лицо; то был Джим Кульпеппер. Джим Кульпеппер! Как признать его в этом опустившемся человеке с распухшим лицом, налитыми кровью глазами, с трясущимися руками? Джим Кульпеппер! Прежним остался лишь страстный взгляд, исполненный неколебимой решимости! Он решил покончить с собой, застрелиться, чтобы его нашли мертвым, как когда‑то отца, плывущим в челноке по болотной протоке.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.