Гай Себеус - Летающая голова Страница 5

Маска скрыла его усмешку: он по привычке всё ещё именует эту женщину Мириной!

Славная Мирина, могущественная предводительница амазонок, уже стёрта с лица земли! Осталась лишь никчёмная, никому не известная изгнанница Чиста! А такому слабому существу не к лицу владеть столь сильной вещью, как череп самого Седого Странника!

Да и шатёр её был не ровня шатру предводительницы амазонок. Так, что-то среднее между жалким шалашом и не менее жалкой землянкой. Так ей и надо! Пусть знает своё место!

…Внешность бывшей предводительницы амазонок настолько изменилась за время, прошедшее с их последней встречи, что жрец оторопел.

Могучие загорелые плечи и длинные мускулистые ноги, прежде открытые любому взору, были скрыты белёсой посконной рубахой. Волосы, подобные беспокойной гриве диких кобылиц, увязаны белым платом.

Но больше всего изменилось лицо.

Оно враз постарело на много-много лет. Под глазами залегли тени, щёки ввалились. Взгляд, раньше такой прямой и открытый, будто прикрылся ставнями век, и ушёл в глубину…

Да, перемены в судьбе сделали её другим человеком! По сравнению с прошлым – человеком никчёмным. Что ж, остаётся надеяться, что, утратив облик воительницы, она более мирно, по-женски бессильно, согласится с его требованием.

…Чиста спокойно выслушала жреца, это обнадёжило его. И предложила, прежде чем расстаться с черепом, совместно убедиться в его таинственных свойствах.

Гиер был стар и склонен экономить время, затрачиваемое на исследования. Ничего дурного не будет, – рассудил он, – если я выслушаю эту неудачницу! Недаром захватила она голову Странника, наверняка, до чего-то уже докопалась! Пусть и этим поделится! Должна же и она на что-то путное сгодиться!

Чиста зажгла эллинский светильник, стоящий позади черепа.

Ночная бабочка немедленно припорхнула и заколотилась, как безумная о стекло светильника. Чиста бережливой рукой ухватила пленницу собственных иллюзий и выбросила в ночь, плотно запахнув за ней полог.

Свет безмятежно пересёк черепное пространство и вышел через пустующие глазницы. Тут Гиер увидел в зеркалах, прекрасно отполированных медных зеркалах, кроме собственного лица в маске Волка, …ещё два, явно живых, существа, витающих за его собственными плечами! Которых реально за его спиной не было! И о наличии которых он прежде совершенно не подозревал!

Они были в форме крыльев! А то вдруг эти крылья становились похожи …на морщимые мимикой лùца младенцев!

Причём, за правым плечом гнездилось едва различимое беловатое существо. По виду довольно слабое. А за левым – тоже полупрозрачное, темноватое и значительно крупней.

Это было непонятно.

7

Но задавать вопросы …э-э …бывшей Мирине не хотелось, хотя у неё, явно, уже были какие-то ответы. Проще было забрать череп и разобраться самостоятельно.

Но только он протянул руки, не удостоив известить хозяйку о своих намерениях (слишком много чести!), как получил хлёсткий удар змеиным хвостом! А к лицу его стремительно приблизилась змеиная голова с угрожающе разверстой пастью! Ядовитый зуб отжался от нёба и изготовился приступить к делу…

…Что же, – подумалось ему, – хозяйка хоть и неудачница, но, следует отдать ей должное, навыков амазонки не утратила! Реакция что надо!

– А кто тебе сказал, что я неудачница? И кто тебе сказал, что я намерена отдать тебе череп? – очевидно, …послышалось Гиеру. Но не могла же эта негодяйка слышать его мысли!

Гиер понял, что следует сменить тактику.

– Послушай, …м-м… как там тебя, …мне понятно твоё нежелание расстаться с этой занятной вещицей. Но для тебя она м-м… – забава, а для меня, жреца, может быть весьма могучим подспорьем в …общении с народом! Ты ведь не забыла ещё своих навыков вожака! Ты ведь понимаешь меня? Ты согласна со мной?

Гиер сквозь прорези в маске завораживающе смотрел прямо в змеиные глаза Чисты. Мягко пружиня, она покачивалась перед ним. И вдруг он снова услышал, нет, не услышал, потому что уши его были ни при чём. Он просто понял, ЧТО она хотела сказать!

– Не дурачь меня! Я видела то же, что и ты! Никакой заботой о своём народе это и не пахнет! Твой тёмный ларв, тот, что за левым плечом, выдаёт, насколько мало ты сейчас озабочен благом своего народа! Тебя распирают иные мечты!

Вот нахалка! – Гиер усмехнулся. У неё не было ни единого шанса не то что отбиться от него, но и просто ускользнуть! Несмотря на ядовитый зуб, готовый к атаке! На что она надеется? Она хочет навлечь на себя его гнев? Что ж…

Гиер мягко коснулся своего перстня и …встал перед змеёй матёрым волком с взъерошенным загривком. Его волчьи челюсти, подобно молнии, знающей, что гром неизбежен, уже предчувствовали, как через несколько мгновений хрустнет её змеиный череп…

Но он снова ошибся. И поздно понял, что ошибся! Его ум вдруг, как начисто промытое стекло, оценил нарастающую угрозу! Но…

…Подлинное чудо трансформации уже предстало перед ним!

Змея зашипела, словно горячим воздухом дохнула, извернулась, и пространство перед Гиером свернулось обликом…

…Нет!

Этого просто не может быть! Амазонки не умеют, не должны!.. Кто дал ей право?..

…Нет, постой! …Кто дал ей ВОЗМОЖНОСТЬ волко-превращения? Это ведь привилегия танаидов! И посвящает в неё только лично он, сам жрец танаидов Гиер!

Как могла амазонка Мирина стать …волчицей? Могучей красавицей волчицей, молчаливо скалившей сейчас желтоватые клыки прямо ему в морду?

Волк по природе своей никогда не убьёт волчицу, и природное движение – отстраниться – стало у Гиера первой реакцией. После этого он понял, что теперь череп ему не получить…

Проклятье!

От злости спотыкаясь о камни, Гиер трусцой пробирался к себе в Тан-Аид. Пробирался ни с чем!

Проклятье! Как мог он недооценить предводительницу амазонок! Даже бывшую! Обвела вокруг пальца двух жрецов! Хороша змеюка, надо отдать ей должное!

А он, Гиер, тоже хорош! Так оплошать! Ведь знал, идя к ней, что из жрецов не первый навещает изгнанницу Мирину! Ведь он знал, чем окончился визит к ней Галаха, он же оживлял его!

Но как можно было предположить, что этот влюблённый болван в чём-то способствовал ей! А иначе – откуда бы она получила возможность волко-превращения?

И ведь молчал! Хоть бы этим отблагодарил за возвращение к жизни! Лежал бы сейчас как раздавленный червяк, если бы не помощь его, Гиера! Которому тоже нет никакого расчёта расходоваться на восстановление чужой жизни, когда у него собственная-то на исходе!

Мог бы в благодарность предупредить об обновлённых возможностях Мирины! А не сказал, наверняка ведь, из-за того, что она, подлюка, именно его и использовала! Тогда уж точно: Галаху нечем было хвастаться!

Но, даже если это так, полученная Мириной способность явно превышала возможности Галаха! Тогда как у неё, проклятой, это получилось?

8

Чиста здорово рисковала, делая ставку на то, что сможет проглотить глаза Седого Странника, неведомо зачем сохранённые Косой Сахмейкой.

Белые глаза, изувеченные и не давшие Страннику уйти в закат, но не утратившие, тем не менее, остатков своей тайны, своей чудной волшебной силы…

Будь Чиста в своём знакомом змеином теле, глоток не составил бы никакой проблемы. Ей приходилось проглатывать добычу и покрупней. Но человечья глотка не приспособлена к столь экстремальным вторжениям. И теперь ей всё ещё казалось, что оба проглоченных глаза так и стоят у неё в горле, не желая провалиться в глубину тела.

Умом Чиста понимала, что это не так. Её тело приняло плоть Седого Странника в себя, поскольку обогатилось вороно- и волко-превращением. Только никак не могло смириться с чужеродным кипением возможностей огромной силы. И по сей миг всё ещё корёжилось от изумления, сжигая болью каждую кроху естества…

…Оставшись одна, Чиста сперва восстановила человечий облик, перетряхнулась по-звериному, сама не поняв, на кого из зверья она, змея по природе, стала больше всего похожа. Мельком, проходя, глянула в зеркало, недовольно фыркнула: да, узнать своё привычное человечье обличье теперь сложно: от облика Славной Мирины почти ничего не осталось. Что ж, значит, вовремя она сменила имя.

Отныне у неё будет иная жизнь. Только вот какая? И насколько продлится она при наличии столь могущественных врагов?

Впрочем, сколько ни горюй, ни сетуй, а пора подумать о потребностях своего бренного тела, порядком истощённого чередой превращений. Надо бы костерок развести, да приготовить чего-нибудь поесть.

…Вечер был сырым и ветреным. Сухой прибрежный камыш, за лето прокалённый солнцем, с треском пытался сопутствовать мощным воздушным потокам. Купы деревьев в ближнем лесочке трепались на ветру, как безумные.

Смятение было и в её душе.

Но отдаваться страху или жалости к себе не хотелось, надо было занять себя чем-то практическим, хотя бы поисками еды, что ли.