Федор Шахмагонов - Хранить вечно Страница 56

Начисто исключались из возможных кандидатов любители карточной игры и иных азартных увлечений. Даже увлечение скачками не извинялось. Оказалась бы препятствием и супружеская измена. Во всем должна быть у кандидата умеренность.

Особое внимание уделялось тому, как относится кандидат к крепким напиткам. Нужен был не просто трезвенник, но человек, который органически не воспринимал алкоголя. Прощалась лишь одна слабость — курение. Характер кандидата должен был исключать конфликтность. Он должен был уметь быть в споре мягким, эластичным и никогда не раздражать своего противника, ибо раздражение исключало возможность убедить…

Но сэр Рамсей обладал и еще одним качеством. Когда надо, он умел работать быстро и точно. Он пригласил к себе своих помощников и потребовал от них, чтобы на такой же бумаге, на которой к ним пришла информация от Курбатова, теми же шрифтами был составлен новый документ.

Своим сотрудникам он пояснял:

— Они хотят изобразить дело так, что будто бы и не было никаких препятствий в создании танковых войск… Как будто бы их и нет! Они хотят убедить нас, что танковые войска — их главная ударная сила. А мы внесем некоторые поправки.

Сэр Рамсей после абзаца, в котором говорилось о лекции Гудериана в 1929 году, сделал первую вставку. Она гласила:

«Эта теория поддерживалась старым немецким генералитетом, но, будучи осведомлены о возможностях немецкой военной промышленности более широка, чем Гудериан, они устами инспектора бронетанковых войск генерала Отто фон Штюлъпнагеля заявляли Гудериану: «Вы слишком напористы. Но поверьте мне, что ни я, ни вы не доживем до того времени, когда у немцев будут свои танковые силы».

Сэр Рамсей окинул взглядом своих помощников.

— В чем дело? — спросил он. — Почему же уважаемый немецкий генерал так ошибался? По наивности? Нет! Он не мог предполагать, что в Германии установится диктатура, что все будет подчинено созданию военной промышленности. Мы и это отметим.

Сэр Рамсей работал с увлечением.

— Кольберг написал, что немецкий танк двадцатых годов имел скорость двадцать километров в час… А мы уточним, что это был не немецкий танк. Эти танки изготавливали по немецким заказам, во не в Германии… Мы укажем даже и заводы, которые их изготавливали…

Сэр Рамсей снял очки и, обращаясь к помощникам, сказал:

— Вы заметили, как ловко он в своей информации обошел один очень существенный момент. Им, в военной разведке и в немецком генеральном штабе, известно, что технические данные их танков T-III и T-IV давно уже не секрет для тех, кто интересуется этими вещами. Они раскрыли нам эти данные… Для чего? Чтобы информация приобрела достоверный характер. Технические данные точны, а вот утверждение, что эти танки состоят на вооружении, — ложь! Они появятся в серии не ранее чем к тридцать восьмому году… Мы и это место отредактируем.

После того как сэр Рамсей прошелся рукой редактора, это место приобрело совершенно иной вид:

«На ближайшие годы ставится задача перед промышленностью освоить производство в серию танков T-III и T-IV. С этими танками нам и придется воевать… А это опасно, ибо французы имеют танки более тяжелые, а чехи вооружены танками еще более совершенными, чем французские».

Все, что касалось тяжелых танков, сэр Рамсей вычеркнул.

— Этой глупости, — сказал он, — можно поучиться только у немцев… В дезинформации фантазировать чрезмерно опасно!

Коснулся он и последнего абзаца. В новой редакции он выглядел таким образом:

«Весной тридцать четвертого года во время оккупации Рейнской области Гитлер приказал выдвинуть на исходные позиции танковую дивизию полковника Гудериана. Однако выдвигать было нечего. Танковая дивизия сдвинуться с места не могла, а танковые полки, если бы явились осложнения, оказались бы небоеспособными. Танки Т-Н и T-I не могли противостоять французским танкам. Во время движения к исходным позициям до места назначения дошла лишь треть всех танков, отправившихся из лагеря».

— Вы что-нибудь поняли? — спросил сэр Рамсей у помощников. — Несколько таких информации… и Кольберг может оказаться непонятым в ведомстве Гиммлера… Он ничем не докажет, что это не он передавал такие сведения.

Вторая информация для Курбатова была составлена Кольбергом о состоянии дел в авиации, третья — опять о танках…

И опять же вместо цифр, переданных Кольбергом, были поставлены цифры английской разведки, а вместо рассуждений о применении танков в будущей войне — точная разработка бронетанкового управления генштаба о тактике танкового боя. Несмотря на то что в немецкой армии еще не было достаточного количества танков, чтобы счесть ее способной вести массированные танковые сражения, разработка тактики танкового боя была проделана тщательнейшим образом. Главная идея, автором которой выступал все тот же Гудериан, состояла в том, что одни лишь танки не могут и не должны решать задачи маневренной войны. Танки, но его мысли, должны были взаимодействовать с другими родами войск: с авиацией, с пехотой, с артиллерией, с саперными частями, с войсками связи.

Кольберг передал три документа Курбатову, подготовленные ведомством Гейдриха для дезинформации англичан. Он ждал, когда последует запрос сэра Рамсея у Курбатова, кто поставлял такую информацию. Курбатов должен был назвать Кольберга, после чего ожидалось, что англичане выйдут с ним на встречу. Кольберг готов был дать согласие сотрудничать с английской разведкой под наблюдением Гейдриха.

Он ждал запроса, ждал встречи. Но никак не ожидал, во что выльется эта встреча.

Сэр Рамсей не решился выехать в Берлин для встречи с Кольбергом. Он уполномочил вести с ним дела работника из аппарата военного атташе.

На одном из дипломатических приемов английские офицер подошел к Кольбергу и любезно попросил его побеседовать где-нибудь в сторонке, не выходя из общего зала.

«Началось!» — решил Кольберг и охотно принял приглашение.

Они отошли в конец зала, остановились у окна. Внешне это выглядело обычной светской беседой.

— Господин полковник, — начал офицер, — наши польские друзья передали нам несколько интересных документов… Мы установили, что автором являетесь вы, господин полковник… У нас очень тепло отнеслись к вашему желанию помочь вашим соседям разобраться в возможной угрозе, которую несет вооружение Германии европейскому миру…

Кольберг оставался бесстрастным. Все развивалось по намеченной схеме. Но он не спешил навстречу партнеру, предоставляя ему возможность высказаться до конца.