Луи Буссенар - Среди факиров Страница 56

Джонни, Марий и Патрик слушали с удивлением и восхищением. Но Пеннилес серьезно покачал головой и спросил:

— Можешь ли ты мне сказать, Берар, кто эти люди?

— Саиб наверное догадывается. Пусть он отойдет со мной в сторону, и я все ему скажу.

Они отошли на несколько сот шагов и подошли к величественным руинам, скрытым под гигантскими деревьями.

— Вот, — прибавил просто Берар, — один из храмов богини Кали, жрецом которой я состою. Эти люди — хранители этих развалин, туги-душители, мои верные, неподкупные слуги, исполнители моей воли. В Бенгалии их имеется под моим начальством более десяти тысяч.

Несмотря на свое мужество, капитан почувствовал легкую дрожь, выслушивая признание Берара.

— Куда они пошли? — спросил Пеннилес.

— Они ушли, получив формальное приказание завербовать человек десять помощников и потом отыскать и спасти супругу саиба и молодую англичанку. Саиб нигде не найдет более искусных ищеек и более верных сторожей.

«Я нахожусь под защитой бенгальских тугов, — это вещь не совсем обыкновенная, — подумал капитан, — и моя милая Клавдия будет очень удивлена, когда узнает, что принимала услуги этих страшных сектантов».

— Как только они найдут след, — продолжал Берар, — они вернутся сюда известить вас, между тем как другие будут продолжать преследование.

— Благодарю, Берар! Твоих благодеяний и услуг по отношению ко мне и не перечесть, и я, право, не знаю, как выразить тебе мою благодарность.

— Господин, вы не обязаны мне ничем! Я считаюсь тут Царем Мрака, и мне повинуется целая армия фанатиков… Но надо мной стоят просвещенные, Цари Света, которым я повинуюсь в свою очередь и которые покровительствуют вам… Они приказывают, я слушаюсь их!

— Так значит, — сказал капитан, — из твоих слов выходит, что обожатели свирепой Кали повинуются браминам…

— Им здесь повинуется все, господин…

— Объясни точнее, друг факир…

— Господин, я должен хранить эту тайну, но вы не англичанин, и я отвечу вам. Во-первых, знайте, что место, где мы обитаем, внушает всем такой ужас, что никто, даже белый, не осмелится к нему подойти. Здесь земля пропитана человеческой кровью. Здесь были убиты тысячи и миллиарды людей, начиная с того момента, когда этот, теперь разрушенный, храм воздвигся в честь Дурги, супруги Шивы, которую мы зовем Кали.

— Но в таком случае, это страшное общество душителей ничто иное, как религиозная секта?

— Да, господин, это религиозная секта.

— Но я думал, что туги убивают или из мести, или ради грабежа.

Факир слегка улыбнулся и прибавил:

— Каков бы ни был мотив, побуждающий туга убивать, убитый тем не менее приносится в жертву богине смерти Кали. Посвященные третьей степени, просвещенные пундиты, указывают на жертву посвященным второй степени, которые, как я, повелевают душителями. А эти последние действуют по нашим приказаниям! Случается иногда, что исполнитель завладевает имуществом жертвы! Что ж вы хотите? Человек несовершенен. Но большая часть, поверьте мне, действует из чисто религиозного принципа.

— Это странно!

— Да, странно, в то же время и естественно. Во вселенной, как это видно везде и всюду, принцип разрушения противопоставляется принципу созидания. Если б не было смерти, то на земле был бы избыток жизни, несовместимый с равновесием природы. Кали наша воплощает принцип, уравновешивающий избыток жизни… Она приказывает, чтоб избыток был уничтожен. Вот отчего секта тугов, со своими таинствами, жрецами и обрядами, имеет божественное происхождение.

— Как будто еще недостаточно болезней, несчастных случаев и в конце концов старости! — прервал Пеннилес.

Факир возразил сухо, со складкой на лбу и блестящими глазами, как истый фанатик.

— Так учат и так хотят брамины, властители нашей жизни, нашей мысли, нашего ума! Итак, посвященные выполняют священную обязанность! И нет посвященного, который мог бы хотеть чего-нибудь! Они выдерживают долгое и трудное испытание… надо быть здоровым и телом, и духом, обладать физической ловкостью, выносливостью, и отказаться от всего, — прежде чем позволяется произнести клятву у ног богини.

— Клятву крови! Ты уже второй раз упоминаешь о ней… Как путешественник, который хочет видеть и учиться, я хотел бы, чтоб ты сказал мне ее формулу.

При этой просьбе факир содрогнулся и как бы онемел.

— Моя жизнь принадлежит вам, саиб, — ответил он сдавленным голосом, — я готов пролить за вас свою кровь… Но не пытайтесь узнать ужасную клятву, которую мы не смеем повторять сами себе после того, как произнесли ее перед алтарем богини.

— Я не настаиваю, — сказал Пеннилес. — Но по крайней мере объясни мне, как английское правительство терпит вас и оставляет вас жить?

— Потому что ему не остается ничего другого. Оно часто пыталось нас уничтожить. Но, как всегда бывает в подобных случаях, преследования, мучения и смерть только придали нашей секте новую силу. После этого мы ужасным образом отомстили некоторым членам правительства, и оно, наконец, поняло, что лучше разрешить нам уничтожить ежегодно несколько тысяч «туземцев», чем подвергать серьезной опасности жизнь хотя бы нескольких белых, потому что мы никогда не трогаем белых, если они сами на нас не нападают. Что я скажу вам еще, господин? Забота, которую мы проявляем при выборе учеников, образование, которое мы им даем, и вообще наша организация делают нас неуязвимыми. Все это доведено у душителей до высшей степени совершенства. Они будут подстерегать свою жертву целые дни, недели, месяцы, но в конце концов все-таки найдут средство окрутить ей вокруг шеи роковой черный шелковый платок, который служит нам единственным орудием, потому что нам запрещено проливать кровь. И, наконец, знайте, что у нас есть сообщники везде. Понимаете: везде! В армии, в администрации, в населенных городах, в джунглях… Одним словом, могущество наших властителей безгранично! Впрочем, вы скоро сами убедитесь в этом, потому что, будь я не я, если ваша благородная супруга и молодая англичанка не будут свободны в самом скором времени!

— Я надеюсь, как и ты, факир, и потому примиряюсь с положением, которое невыносимо, — с ожиданием.

Но Берар, дикая предусмотрительность которого не забывала ничего, забыл, однако же, что Биканель — посвященный третьей степени, просвещенный, обладал тайнами тугов и был способен на страшную месть.

ГЛАВА VII

Проект Денежного Короля. — Ярость Биканеля. — Кончено! — Что случилось с людьми, бежавшими из Башни Молчания. — Еще магнетический сон. — Биканель узнает о существовании сокровища. — Преследование. — В храме Кали. — Укротитель тигров.