Валерий Ковалев - Океан Страница 6

Затем дорожка, на которой находились все трое, плавно двинулась вдоль остальных. Стоявших в порядке эволюции. Перед расширенными глазами моряков поочередно возникли каравелла колумбовских времен, без мачт и с проломленным бортом, далее известная из морских хроник пропавшая «Астролябия» Лаперуза, а также множество других, различной постройки, парусников. Вслед за ними последовали более поздние. Здесь были американский колесный пароход, рядом с которым высилась торпедированная в 1915—м немецкой подлодкой английская «Лузитания»; звено пропавших над Бермудами американских торпедоносцев, а также еще немало судов и военных кораблей, бесследно исчезнувших в двадцатом веке.

Последним, в этой скорбной гавани, по прошествии часа, Удатный со Свергуном увидели советский ракетный подводный крейсер «К- 219». Затонувший в Саргассовом море три десятка лет назад, в результате возникшей на борту аварии. Оба молча сняли с голов пилотки, уставившись на него во все глаза. Корабль был с их базы. Последним белел фюзеляж исчезнувшего над океаном полтора года назад малазийского «Боинга».

– Скорбная у вас коллекция, – когда экскурсия закончилась и дорожка заскользила обратно, хмуро сказал Удатный, обращаясь к молча стоявшему рядом образу. Называвшего себя великим именем.

– Мне непонятно это чувство, – разнеслось в воздухе. – Как и многие, присущие человеку.

– Жаль, – вздохнул Свергун. – Оно изо всех не самое худшее.

– Таким образом, все эти суда жертвы Океана? – взглянул на фантома командир.

– Да, но их погубила непростительная беспечность капитанов и команд. Я же ошибок не прощаю.

– Мы поняли, – ответили офицеры.

Вскоре вся группа снова оказалась у драккара.

– Прошу, – указал на него «гид», и светящееся полотно плавно вознесло всех троих на борт.

Там, на помосте перед скамьями гребцов, под которыми белели несколько черепов с костями, оно трансформировалось в три низко висящих полусферы. Напоминавших по виду кресла.

– Располагайтесь, – снова изрек фантом, опускаясь в среднее.

– На других кораблях тоже так? – присев справа, кивнул на кости командир. А особист перекрестился.

– Нет, – последовал бесстрастный ответ. – Многих, кто на них был, я храню. В состоянии коматоза.

Затем последовал плавный пасс рукой, и дальняя часть стены напротив, придвинулась почти вплотную. Низвергающиеся с нее потоки замедлившись, стали прозрачными, а в них возникли подобия множества стоящих вертикально, открытых саркофагов. В каждом находился человек. По виду спящий. В облачении всех времен и народов.

Бородатый варяг в рогатом шлеме, соседствовал с азиатом в тюрбане, английский морской офицер в мундире с эполетами, бледнел рядом с пилотом ВВС в хромовой куртке. И так в несколько бесконечных рядов. Расположенных в строгом порядке.

– И сколько их у вас? – дернул кадыком Удатный

– Достаточно, – последовал очередной пасс рукой (стена удалилась). – Кстати, среди них много известных личностей.

– Кто? – подался вперед контрразведчик.

– Из ваших – адмирал Макаров, художник Верещагин, капитан 2 ранга Магомед Гаджиев, а также многие другие.

– А из иностранцев?

– Антуан де Сент – Экзюпери, Джон Джейкоб Астор, Мичио Канда. Всех не перечислить.

– Получается, вы можете вернуть их к жизни? – задал очередной вопрос Удатный.

– Я могу все, – порозовел фантом, вслед за чем раздались булькающие звуки.

– Вот тебе и квакер, – переглянулись офицеры.

– Да, это то, что у вас зовется смех, – качнул он овалом головы. – Я его порой издаю. Когда наблюдаю ваши крейсера в своем чреве.

– Они беспокоят океан?

– Нисколько. Хотя мне не импонирует ядерное оружие.

– И то, что наш корабль вы утащили сюда, следует понимать как пленение? – поинтересовался контрразведчик.

– Не совсем, – последовал ответ. – Я мог утопить его, пополнив свою коллекцию. Но не стал. На этот счет имеются другие соображения.

– Какие, если не секрет? – насторожился капитан 2 ранга.

– Пока секрет, ибо вы к нему не готовы, – загадочно ответил фантом. – Всему свое время. А теперь отправляйтесь назад, ваши люди беспокоятся. До очередной встречи.

– Разрешите последний вопрос? – обратился к нему Удатный. – Мы все еще в Бермудском треугольнике?

– Да. На глубине восьми тысяч метров. Здесь моя резиденция.

С последними словами фантом затрещав, растаял в воздухе (сферы вновь превратились в световую дорожку), и та протянулась к дальней стене. Где остановилась.

– Ну что же, поехали назад, – первым ступил на нее командир. А когда проскользили сотню метров, – взглянул на Свергуна. «Что ты обо всем этом думаешь?»

– Думаю, встретившая нас химера, точно океан, – поежился особист. – Вопрос в том, зачем мы ему понадобились?

– Поживем – увидим, – философски изрек Удатный. – Главное, что точно не для коллекции.

Затем, теперь уже без опаски, они в очередной раз прошли сквозь водную преграду, (в глазах ярко замерцало) завершив свой путь у борта крейсера. С которого свисал штормовой трап. Касаясь ультрамарина.

– Лед, – нагнувшись, постучал по нему согнутым пальцем командир.

– Но почему-то не холодный, – сделал то же самое контрразведчик.

А вверху уже звенел трап.

– Здравия желаю! – возник из рубочной двери заместитель. – Я уж собирался вас искать. Сформировал со старпомом партию.

– Да мы отсутствовали всего пару часов, – взглянул на наручные часы Удатный.

– Вас не было почти сутки, товарищ командир, – сделал большие глаза Ливанов. – На борту засекли время.

– По-видимому на корабле и вне его, оно течет по разному, – сделал предположение Свергун. – Очередная аномалия.

Далее, следуя по ранжиру, они поднялись на борт, а оттуда на мостик, где были встречены помощником с минером. Оба были с пистолетными кобурами у бедра, на носовом обводе торчал пулемет Калашникова со вставленным магазином.

– Рады видеть вас живыми и здоровыми, первым пожал руки вернувшимся помощник.

– Как на борту? – для начала поинтересовался командир. – Состояние личного состава, техники?

– С техникой все в порядке, – пробасил Колбунов.– А вот с личным составом не вполне. У двух мичманов случился нервный срыв. Один в изоляторе.

– Кто? – вскинул брови капитан 2 ранга.

– Рыжков с Минаевым. Оба впервые в автономке.

– Но это временно, – добавил минер.– Врач говорит, скоро придут в норму.

После этого Удатный, вынув из кармана сигарету, закурил, остальные, кроме заместителя с помощником (оба не страдал пагубной привычкой), тоже.

Судя по лицам встретивших командира с особистом, прибывших столь необычным способом, у них на языке вертелся вопрос: «куда попал корабль и где те были?»

Но будучи военными людьми, все трое помалкивали, ожидая, что сообщит командир. Старших в подплаве первыми не спрашивают.

Особист тоже ничего не пояснил. Это добавило интриги.

Удатный молча дососал сигарету до конца, ткнув окурок в пепельницу, после чего обвел всех впавшими глазами и сказал: «через час совещание в офицерской кают – компании. Быть всем командирам БЧ и начальникам служб». Пошагал к люку.

Когда они со Свергуном исчезли в шахте, оставшиеся стали тихо обмениваться мнениями. Строя догадки и делая предположения.

Командир же с особистом, спустившись в центральный пост, были встречены под люком, старпомом с механиком

Цой, приложив ладонь к пилотке, доложил, что на корабле готовность «раз»13, а Ширяев дополнил техническими подробностями

– Добро, – обменялся с ними рукопожатием командир. – Объявите готовность «два». Пусть свободные смены отдыхают.

Спустя час, в офицерской кают-компании, состоялось совещание.

Она представляла из себя довольно просторное помещение, с встроенными в подволок, матово светящими плафонами, отделанное шпоном под светлый дуб, никелем и зеркалами. По периметру тянулись узкие кожаные диваны, а перед ними закрепленные в палубе столы; в центре стоял командный, в окружении четырех кресел. На торцевой переборке висел портрет президента в канадке и пилотке с крабом (под ним стояла видео двойка), а на широкой угловой полке золотилась клетка с экипажным попугаем-ара Сильвером. Что-то бормотавшим.

Вообще – то живность на подводных лодках сразу дохла. Даже крысы с тараканами. Но Сильвер, бывший любимцем команды, опровергал законы природы и «тянул» уже третью автономку.

Как принято в таких случаях на флоте, все участники сменили синие будничные кутки на кремовые рубашки с погонами. У многих на груди красовались по несколько алых штампов с силуэтом корабля, указывающих на число пройденных походов.

Для начала, встав со своего места, и с минуту помолчав, командир сообщил, где они находятся.