Мойра Янг - Кроваво-красная дорога Страница 6

— Моё время почти истекло, — быстро говорит он.

— Нет, Па!

— Слушай. Я не знаю, что будет после. Я видел только мельком. Но Ты им будеш нужна, Саба. Лью и Эмми. И появятца и другие. Их будет много. Не поддавайся страху. Будь сильной, я знаю ты имено такая. И никогда не сдавайся, поняла меня, никогда. Что бы ни случилось.

Я вытаращилась на него.

— Не буду, — говорю я. — Я не привыкла отступать, Па.

— Узнаю свою девочку.

Он берет арбалет, перекидывает колчан на спину.

— Готова? — спрашивает он.

— Готова, — отвечаю я.

Мы побежали. Побежали к Лью и людям на лошадях.

Один из всадников завязывает из веревки лассо.

— Стрела! — кричит Па.

Мы оба достаем стрелы и ставим их в арбалет.

Ковбой раскручивает своё лассо. Один оборот, второй. Бросает.

— Цельсь! — кричит Па.

Лассо хватает Лью за ногу. Ковбой дергает лассо, и тащит Лью по земле.

— Стреляй! — кричит Па.

Мы выстрелили. Стрелы не долетели.

— Стрела! — вновь кричит Па.

Ковбой и еще один всадник спешились со своих лошадей. Они перевернули Лью на спину. Один садится на него. Другой рывком выдергивает убирает ему руки за голову и связывает их, затем лодыжки.

— Остановись! — говорит Па. — Отпусти его!

Мы все еще бежим. Мы прицеливаемся. Один из всадников, которые все еще в седле, оборачивается. Он поднимает свой арбалет. Он стреляет.

Па издает крик. Его руки взметнулись в воздух.

— Па! — кричу я.

Он идет шатаясь. Он падает.

— Па! — бросаюсь к нему и падаю рядом.

Арбалетная стрела пробила прямо его серце. Я хватаю его за плечи, поднимаю его. Его голова наклоняетца вперед.

— Нет! — Я трасу его. — Нет нет нет нет нет нет нет! Не надо Па, не делай этова! Ты не можеш умереть! Прошу тебя не умирай!

Я еще раз его встряхиваю. Его голова запракидываетца назад.

— Па, — шепчу я.

Я застыла, не могу пошевельнутца. Он мертв. Они убили моего Па.

Во мне закипает такая злость, просто дикая ярость. Глаза застилает красным маревом. Кровь бурлит. Встряхивает меня. Я хватаю свой арбалет. Подскакиваю на ноги и начинаю бежать в сторону мужчин. Пока бегу, я заряжаю свой лук.

— Ааааа! — кричу я. — Аааааа!

Я прицеливаюсь. Я стреляю. Но руки иза гнева так трясутца, что я сильно промахиваюсь.

В мою сторону раздаетца свист выстрела. Острая боль. правая рука. Я вскрикиваю. Мой лук вылетает у меня из рук.

Я продолжаю бежать.

Я прорываюсь сквозь заслон из лошадей и бросаюсь на человека, связвающего Лью. Мы катимся по земле. Я бью его, колочу, кричу. Он отталкивает меня. Он встает на ноги. Хватает меня за руку, он тащит меня, и бросает о землю. Я падаю на спину.Я задыхаюсь. Не хватает воздуха. Не могу дышать. Не могу сделать и глотка воздуха.

А потом. Потом.

Я заставила поднятца себя на ноги и покачивась встала лицом к ним.

Все всадники сейчас стоят на земле. На ногах. Они окружили Лью. В мою сторону даже не глядят. Как будто меня здесь нет. Как будто меня не существует.

Я прижала кровоточащую руку к груди.

— Отпустите его, — говорю я.

Они не обращают на меня никакого внимания.

Лью поднимает голову. Глаза широко распахнуты. Лицо белое. Он до ужаса испуган. Я прежде его никогда таким не видела.

Я подошла ближе.

— Возьмите меня с собой, — говорю я.

Один кивает и по его сигналу они рывком поднимают Лью и перекидывают его через одну из лошадей.

— Пожалуста, — говорю я. — Прошу вас. Я не причиню вам неудобств. Просто не оставляйте меня без него.

Они привязывают его к лошади. Всадник держит лошадь за поводья и запрыгивает позади другова. Они начинают двигаться в облаке красной пыли.

— Лью! — кричу я.

Я бегу вслед за ним. Я задыхаюсь. Не могу вздохнуть.

Лью поднимает голову. Наши глаза встречаются. Глаза Лью. Голубые, как летние небеса. Я хватаю его за руки.

— Я найду тебя, — говорю я. — Куда бы они тебя не забрали, клянусь, я найду тебя.

— Нет, — говорит он. — Это слишком опасно. Береги себя. Себя и Эмми. Обещай мне, что так и сделаеш.

Они хватаю Хоба за поводья, когда ровняютца с ним. Его они тоже уводят с собой.

Они переходят на галоп.

Я отстаю. Моя рука соскальзывает с руки Лью.

— Обещай мне, Саба, — просит Лью.

Я продолжала бежать за ними.

— Я найду тебя! — кричу я.

Они растворились в красной дымке.

— Лью! — кричу я. — Лью! Вернись!

Мои ноги подогнулись подо мной. Я упала на калени.

Эмми выбегает из убежища. Она останавливаетца. Смотрит на мир погруженый в красный туман. На Поверенного Джона, на его шляпу, лежащую рядом. Потом он видит Па.

— Па! — кричит она и бежит к нему.

Я не магла говорить. Не магла дышать.

Лью пропал.

Исчез.

Мое золотое серце исчезло.

Я упала на колени в пыль.

Слезы катились по моим щекам.

И сильный красный дождь обрушился на землю.

* * *

Мне словно нож всадили в живот.

Он петляет во мне, вспарывает моё нутро. С каждым ударом сердца, он скользит немного дальше. Я никогда не чувствовала такой боли в своей жизни. Я обняла себя. Мой рот открылся в безвучном крике.

Я долго так сижу.

Дождь всё не унимаетца. Вокруг меня, он превращает растрескивавшуюся землю в море чавкающей грязи.

— Смотри, Па, это дождь. Слишком поздно.

Неро хлопает крыльями и усаживаетца мне на плечо. Дергает меня за волосы.

Я выпрямляюсь. Двигаюсь медлено. Я как будто онемела. Я ничего не чувствую.

Вставай. Тебе надо подумать, что делать.

Моя рука. Я смотрю на неё. Как будто она и не моя вовсе. Принадлежит кому-то другому. Выстрел оцарапал кожу, порез длиный. Должно быть болезненый.

Я стою. Заставляю свои ноги двигатца. Левой. Правой. Как тяжело. Я бреду, передвигая ноги по грязи к убежищу. Неро отлетает, чтобы спрятатца под навесом.

Рука. Сначала надо разобратца с рукой. Промыть.

Я промываю рану водой. Прикладываю к ране иван-чай и заматываю тряпицей.

Па мертв. Ты должна сжечь его. Освободить его дух, чтобы он мог вернутца к звездам, откуда прибыл.

Я смотрю в дровяной склад. Не хватит, чтобы построить правильный костер. Но я должна сжечь его.

Думай. Думай.

Я нахожу нашу маленькую тележку и качу её к озеру. Проталкиваюсь через грязь, пока наконец не добираюсь до Эмми, стоящей рядом с Па.

У неё босые ноги. Она вымокла до нитки. Её собранные волосы напоминают мокрый крысиный хвостик. Они разметались по ее лицу и шее.

Она не пошевелилась. Не взглянула на меня. Она уставилась в никуда.

Я сгребла её в обе руки и как следует встряхнула.