Людмила Малёваная - Искатель. 2014. Выпуск №3 Страница 6

— Добрый день хозяева! — окликнул с улицы незнакомый молодой человек. — Я извиняюсь, ненадолго отвлеку. Я тут копию договора принес. Передадите?

— Передам, конечно, — пообещал Иван Дмитриевич и взял большой конверт.

— А сами застраховаться не желаете? — любезно спросил незнакомец.

— Мне без надобности, но благодарю, — ответил Иван Дмитриевич и попрощался, уходя в дом.

— Страховщик опять приходил? Он тут на днях Татьяну Васильевну уж так окучивал. Видать, удачно вышло, — сказала Варвара и кивнула на конверт. — Мне предлагал, да я отказалась — у меня столько денег нету. — И добавила, бросая недвусмысленный взгляд: — Да и мужа нету, чтоб страховать.

Иван Дмитриевич мыл руки, потом переодевался — и все время думал о деле погибшей Кравцовой. Недоброжелателей-то у дамочки оказалось больше, чем представлялось с самого начала. Прикрыв дверь, он достал мобильный телефон и позвонил.

— Саша, привет! Нормально у меня все, спасибо. Сейчас расскажу… Во-первых, что там с моей таксой? Еще не начали тащить всех дворняжек с района? Нет? Даже не знаю, радоваться или нет. — Иван Дмитриевич вздохнул и спросил: — Установили причину смерти Кравцовой? Цианид все-таки? Как это откуда я знаю? Саша, от нее запах миндальный был да трупные пятна характерные: красноватого оттенка. Да, я все заметил и в тебе никогда не сомневался. А вот нужно было учиться, а не в курилку бегать вместо лекций по криминалистике, ты бы тоже заметил. В общем, по делу. Здесь открывается масса вариантов. Круг подозреваемых расширяется: есть тетка с дочкой. У всех есть повод желать смерти нашей покойнице. Ну и сам муж ее, Егор Петрович Кравцов.

Иван Дмитриевич спрятал мобильный в карман и задумался. С новыми хозяевами вроде все оговорили, кроме выходных. Сегодня четверг, третье число, восьмое выпадает на вторник, значит, нужно попросить, чтоб понедельник был выходным. Как раз седьмого дочка приедет, а восьмое по всей стране выходной. Если у олигархов не так, как у всех, то плевать на эту службу, можно и уволиться. А до понедельника успеется собрать информацию по максимуму.

Пообедав, Иван Дмитриевич поблагодарил Варвару:

— Спасибо. Очень все вкусно. Борщ наваристый, мама моя такой умела варить. А пельмени — просто слов нет, как понравились!

Варвара расцвела, засмущалась и спросила:

— Хотите, я вам чаю приготовлю? У меня и сдоба свежая есть.

— С удовольствием! — улыбнулся Иван Дмитриевич и поудобнее расселся за столом. — А что ваши соседи, похороны когда?

— Завтра, — вздохнула Варвара. — Никому не сообщали. В узком кругу попрощаются.

— Убийцу нашли?

— Да где там!.. Сейчас никто никого не ищет. Всем только денег подавай, — сказала Варвара возмущенно.

— Разве у Кравцовых денег нет? — удивился Иван Дмитриевич, улыбаясь.

— А разве там кто-то хочет искать убийцу? — парировала Варвара и громко поставила на стол чашки и сахарницу. — С вами чаю выпью.

Варвара грузно уселась за стол и стала картинно и громко пить чай из блюдечка.

«Странная она, эта Варвара, — думал Иван Дмитриевич, искоса наблюдая за поварихой. — Обо всем в курсе дела… Хотя чего там говорить, на каждой улице можно встретить подобную женщину, и повезло тому оперу, кто смог найти с ней общий язык. Вот был бы я помоложе…»

— Варвара Геннадьевна, а у вас много работы? — спросил Иван Дмитриевич.

Варвара посмотрела на него и аккуратно поставила блюдце.

— А с чего это вы интересуетесь?

— Просто интересуюсь, как здесь с выходными. Хочу попросить по понедельникам выходной. Как думаете, дадут?

— Как в воду смотрите, — улыбнулась Варвара. — У наших только по понедельникам и бывают выходные. Так что можете и не спрашивать, чтоб не стать случайно должным. Это они любят.

Иван Дмитриевич кивнул и задумался. Получалось, что женщина переоделась в одежду Кравцовой, сменила прическу и отравилась. Не стыкуется. Вот где же сама мадам Кравцова?.. И кому выгодно разыгрывать ее смерть?

Гроб торжественно вынесли во двор. Этому предшествовало долгое прощание с усопшей.

Варвару пригласили помогать готовить, а Иван Дмитриевич вызвался помочь в случае чего. В результате он получил возможность просто наблюдать узкий семейный круг. Круг оказался не самым теплым, потому что желчные замечания не к месту и не ко времени адресовали друг другу все, толкаясь у дверей автобуса, который должен был отвезти на кладбище.

— И по какому случаю мероприятие? — высокий женский голос нарушил плаксивую тишину. — Хороним, значит?

— Таня?.. — пробормотал Егор Петрович, особой радости от воскрешения жены на его лице не читалось.

Иван Дмитриевич даже удивиться не успел.

— Конечно! — резко и властно ответила не вовремя ожившая Кравцова. — Пока я ездила на Лазурный берег, дом проверить, ты решил предать меня забвению? И можешь ничего сейчас не объяснять! — Кравцова топнула ножкой и продолжила скандал: — Я, значит, выбираю тряпки в бутике, наслаждаюсь погодой на Лазурном… Встречаю Ленку Бурцеву, ту самую, что купила особняк рядом с нашим, и она задает такой вопрос, что у меня не находится ответа!

— Какой вопрос? — промямлил Егор Петрович.

— Какой?! Эта змея злорадная спросила, не на собственные ли похороны я себе платье выбираю!

— И как погода на Лазурном? — неуверенно продолжил Егор Петрович.

— Какая еще погода?! — возмутилась Кравцова. — Мне кто-нибудь объяснит, что в моем доме происходит и кого хоронят?!

— Так вас же и хоронят, Татьяна Васильевна, — сказала вышедшая на шум Аврора Степановна, глянула на стоящий на лавочке гроб и грохнулась в обморок, как мешок картошки.

— Значит, так, — резко сказала Кравцова. — Вызвать милицию, а тело отвезти в морг, пусть сами разбираются. Уже наследство делите? Ну и как? Получается? Или вы думали, что я никогда не вернусь?

На улице смеркалось, когда вся семья Кравцовых, их прислуга и соседская, в лице Варвары и Ивана Дмитриевича, собрались в просторной гостиной, где еще утром стоял гроб с телом подставной Татьяны Васильевны. По гостиной важно расхаживал капитан Александр Васильевич Тумаков, а во дворе стоял милицейский «бобик», готовый везти в СИЗО кого прикажут.

— Ну что ж, господа преступники… — начал капитан, хитро улыбаясь и поглядывая на Ивана Дмитриевича. — Кто-то желает сознаться сам или ждете, когда вас в отделении расколют?

— Уж лучше пускай здесь сознаются, — недовольно проворчала Аврора Степановна, придерживая на голове полотенце, смоченное в уксусе. — А не то опять все скроют, и правды не дождемся. А хорошо бы знать, в чьем доме работаем.