Красавица, чудовище и волшебник без лицензии - Мария Заболотская Страница 6

— Хорас Скиптон, — откашлявшись, запоздало представился бедняга Хорас. — А это — мои дочери, Табита, Урсилла и…

— Не имею обыкновения знакомиться с каждым грабителем, позарившимся на мое имущество! — перебил его несносный постоялец, задрав свой длинный нос куда-то к потолку. — Да и наглые трактирщики не входят обычно в круг моих знакомств. Но, так и быть. Я Мимулус Абревиль, для тебя — мэтр Мимулус, и никак иначе. Не вздумай распускать язык, как будто мы с тобой ровня. Перейдем сразу к делу! Итак, какую из своих дочерей ты отдаешь в уплату за преступление, как это положено по закону?..

Глава 6. Законы росендальского уложения, дама Эсфер Молочай и самопожертвование бедной Джуп

Этим вечером в "Старом котелке" произошло невероятно много огорчительных событий, но слова господина Абревиля все-таки стали воистину неприятной неожиданностью для испуганного семейства Скиптонов.

— Что? — поперхнулся мастер Скиптон. — Ну, мэтр, это вы загнули! У нас здесь не принято расплачиваться дочерями ни за какие правонарушения. Силенсия — приличный город! Что в суде, что без суда вам положена разве что денежная компенсация. Да и то, узнай судья, что вы притащили сюда черную магию — наверняка присудит штраф вдесятеро больший, чем вы отсудите у меня…

— Законы здесь весьма несовершенны, — процедил Мимулус, сморщив лицо премерзким образом. — Наверняка местные судьи ничуть не разбираются в проклятиях, как и ты, старый негодяй. Но так как сегодня ночью эта комната во власти магии моего мира, то и спор наш мы решим по законам росендальского уложения. А в них прямо сказано, что человек, выпустивший на свободу чары, запечатанные решением высшего суда присяжных магов, немедленно переходит в собственность к любому чародею, находившемуся поблизости, и его здоровье и жизнь с той самой минуты должны быть употреблены на обуздание заклятия, если существует подобная возможность. И я, как маг, получивший лицензию и аккредитацию согласно…

— Маг? — недоверчиво переспросил Хорас, мало что уразумевший из этой долгой речи. — Ох, на кой же черт я пустил вас в свою гостиницу?!..

— Маг, — с легкой заминкой подтвердил гость. — Аккредитация, правда, не позволяет мне пока что работать с высшими проклятиями, но, как я понимаю, других чародеев здесь и вовсе не сыскать.

— И что же это — я теперь должен поверить в какие-то законы иного мира, которые присуждают мне отдать одну из дочерей… — закипая от негодования, начал Хорас, но Мимулус, приняв повелительный вид, громко шикнул и мастер Скиптон внезапно почувствовал, как язык его онемел.

— Да, я предпочел бы какую-то из девиц, поскольку они моложе и вместилище для чар из них получится покрепче, — мэтр с отвращением посмотрел на сестер. — Решайте побыстрее, полночь уже близко! Ну, что вы смотрите на меня, как будто впервые увидали? Думаете, мне самому нравится возиться с черными проклятиями и с глупыми девчонками? Да будь моя воля, я бы и пальцем не притронулся ни к одному, ни к другому!

Сестры Скиптон, до того от страха молчавшие, как рыбы, и едва только пузыри не пускавшие, теперь испугались настолько, что взвыли на три разных голоса.

— Слезами делу не поможешь, — раздраженно заметил мэтр Мимулус. — Если одна из вас не станет вместилищем для проклятия, то вскоре оно обрушится на весь ваш гадкий городок, и тогда уж точно никто не спасется.

— А что будет с той, кто согласится… на вот это ваше колдовство? — робко спросила Табита, белая от ужаса.

— Честно сказать — понятия не имею, поскольку никогда еще не запечатывал проклятие в людей, — ответил мэтр, приобретая вид одновременно надменный и смущенный. — И вообще подобные чары — не моя специальность. Я изучал по большей части магическое право, в частности — карательный кодекс, откуда и почерпнул сведения о наказании для тех, кто выпустил судебное проклятие.

— Ах, так вы еще и не умеете этого делать? — закричал мастер Хорас, схватившись за голову.

— Так поищите того, кто умеет! — закричал Мимулус еще громче, и стало предельно ясно, что он тоже испуган донельзя, а мерзкий надменный вид напускает на себя для того, чтобы об этом никто не догадался. — Но только помните, что в полночь это проклятие расползется по всем домам, принося болезни, смерть и горе, а затем… затем…

— Что — и это еще не все?!

— Разумеется, нет! Ох, как же мне это втемяшить в ваши пустые головы… Поймите же, даже если вам повезет, и вы не умрете в страшных муках сразу же… Дама Эсфер, сотворившая проклятие, непременно отыщет того, кто выпустил ее чары на свободу!

— И что же она сделает? — шепотом спросила Джуп, рыдавшая чуть тише остальных.

— Откуда же мне знать? — вспылил мэтр Мимулус. — Цветочная знать Лесного края — странные существа! Возможно, медленно сварит вас в сладком кленовом сиропе и прикажет подать к обеду. Или удушит побегами девичьего винограда, перед тем напустив рой диких королевских пчел. Устроит охоту, созвав всех лесных господ — они сами не свои до веселой охоты, и больше всего им по нраву охота на людей. В тех землях царят совершенно дикие нравы…

— Ага! — вскричал мастер Скиптон, которого внезапно осенила страшная догадка. — Да ты сам сбежал от этой страшной дамы, прихватив с собой ее проклятие, а теперь заметаешь следы! Дай-ка угадаю — и болезнь твоя была колдовской природы!

— А это уж не твое дело, трактирщик, — огрызнулся мэтр Мимулус, выражение лица которого сразу стало более человечным от огорчения и неловкости. — Но если ты внезапно стал таким догадливым, то отчего до тебя никак не дойдет, что сейчас не время препираться?! Проклятие нужно немедленно закупорить в чьем-то теле — раз уж другого годного вместилища здесь нет, — иначе оно прикончит нас всех…

— И вас, сударь? — недоверчиво переспросил Хорас.

— Нет, я, пожалуй, успею сбежать, — со внезапным спокойствием отвечал мэтр Мимулус. — Но затем меня сотрет в порошок дама Эсфер Молочай, что куда хуже.

Тут он обвел совершенно безумным взглядом семейство Скиптонов и закричал, словно припадочный: