Арне Фальк-Рённе - Слева по борту-рай Страница 60

Между тем волна обрушилась на берег. Затрещали деревья, земля над нами сползла вниз, словно лавина, весь остров затрясся и заходил ходуном. Сам я почти не видел, что происходит вокруг: меня швырнуло лицом в грязь и придавило огромным пластом глины. Когда меня откопали, то рассказали, что водяной вал превышал двадцать метров. Лодочные сараи превратились в развалины, две «длинные лодки» размолоты в щепы, четыре больших обломка скалы загородили выход из Баунти-Бей; обрушившаяся глина окрасила воду в красновато-бурый цвет. Но все мы остались в живых и собрались на тропе, а дождь и шторм нам уже были не страшны. Много недель спустя мы узнали, что водяной вал был вызван подводным землетрясением, которое, как полагают, произошло между островами Мангарева и Фатухива. Его разрушительные последствия наблюдались даже в Японии и на Аляске.

Рой Кларк посасывает арбуз, далеко выплевывая косточки. Смотрит на меня и улыбается.

— Я знаю, люди в большом мире говорят, что мы тут, на Питкерне, лентяи. Но нам так часто приходится смотреть смерти в глаза, что небольшая работа, которую, возможно, и следовало бы выполнить получше, всерьез не занимает наши мысли. Мы не утруждаем себя повседневными заботами. Стоят ли утрамбовывать тропу или затыкать дыры на крыше, если знаешь, что наутро тебе предстоит отправиться в море, откуда ты можешь не вернуться?

Рассказ Роя заставляет меня по-новому взглянуть на жизнь обитателей Питкерна.

— Все мы живем под страхом неизвестности и постоянной опасности, — продолжает Рой. — Но ты редко услышишь, чтобы кто-нибудь из нас на это жаловался. У человека несведущего может создаться впечатление, будто мы здесь только тем и заняты, что читаем рассказы в новозеландских журналах, так как о своих наполненных тревогами буднях у нас говорить не принято[38]. У здешних жителей свои правила относительно того, что позволительно, а чего делать нельзя. И один из запретов — говорить об опасностях и неприятных событиях нашей жизни. Он не распространяется на все, что касается эпохи мятежа на «Баунти». Здесь это принято считать неотъемлемой частью истории рода. Но не надо думать, будто будничные события не оседают в наших головах. Память о многих из них хранят географические названия на острове.

Как-то, странствуя по горам, Лес Крисчен и я остановились на отдых в банановой роще, где жители острова были заняты на общественных работах. Лес рассказал мне, что это место получило название «Капитан без внутренностей», но объяснить, откуда оно взялось, он не смог. Зато Рою это хорошо известно. Вот что он поведал:

— Когда наши лодки, а было это в тысяча восемьсот девяносто третьем году, вышли навстречу подошедшему к острову судну, штурман попросил взять с собой труп капитана и похоронить его на берегу. В те времена радиосвязи еще не существовало, и команда не могла оповестить об этом заранее. Капитан скончался три недели назад; перед смертью он категорически запретил опускать свое тело в море. Два члена экипажа забальзамировали труп как смогли, и островитяне согласились захоронить его на острове.

Погода в тот день была плохая, и случилось так, что лодка, на которой находилось тело капитана в мешке, перевернулась, двоим островитянам пришлось прыгнуть за борт и вплавь доставить мешок на берег. Жителей Питкерна удивило, что никто из моряков не сопровождал тело; возникло предположение, что капитан покончил с собой, а потому не может быть похоронен в освященной земле. Его последним пристанищем стала банановая роща, которая впоследствии получила название «Капитан без внутренностей». Оба островитянина, доставивших труп на берег, умерли от неизвестной болезни, которая оказалась заразной. Еще 11 жителей острова последовали за ними в могилу. Но врача на Питкерне не было, а потому причина болезни осталась невыясненной.

Много лет спустя островитяне хотели сбыть бананы коку проходившего мимо судна. Они расхваливали фрукты, снятые с плантации «Капитан без внутренностей», как самые лучшие на острове. Когда кок услышал историю этого странного названия, он решительно отказался от бананов. Он-то знал, что случилось на том судне — там вспыхнула эпидемия тифа, и капитан явно умер от этой болезни. Жители Питкерна по-прежнему продают бананы из этой рощи проходящим судам, но никто больше не упоминает о происхождении необычного названия.

Вдоль побережья имеется пять банок — отмелей, куда островитяне отправляются, как правило, каждый вторник на своих маленьких каноэ ловить рыбу. Рыба наряду с корнями таро, кокосовыми орехами и плодами манго доставляет основу пропитания местных жителей. Как можно судить по рассказам Роя Кларка, названия всех пяти банок связаны с местными событиями:

«Головная боль»: трое мужчин сидели в каноэ, и один из них сказал: «У меня страшно болит голова, вернемся домой». Еще до возвращения в Адамстаун он скончался.

«Э, послушай!»: один человек во время рыбной ловли потерял трусы, пытаясь достать из сетей большую рыбу. «Э, послушай!» — закричал он, обращаясь к рыбе.

«Там, где упал Джонни»: юноша по имени Джонни с острова Мангарева, находясь в гостях на Питкерне, свалился со скалы и погиб на этом месте.

«Нелли»: четверо островитян ловили рыбу у берега. Вдруг находившаяся в лодке собака по кличке Нелли прыгнула за борт и была унесена течением.

«Там, где Минни упала в воду»: Минни — женщина, которая до прибытия на остров адвентистского миссионера собирала крабов и ракушки на берегу. Она упала в воду и была подхвачена течением, но один из мужчин бросился вслед и вытащил ее на берег.

Одна из банановых рощ вблизи поселка до сих пор носит название «Большое дерево у марае», — то есть около полинезийского марае, места жертвоприношений. Как уже упоминалось ранее, полинезийцы с Мангаревы жили на Питкерне еще до того, как в 1790 году туда прибыли мятежники с «Баунти», хотя к моменту появления последних на острове никого из прежних жителей не оставалось в живых. Доставленные на Питкерн полинезийки первое время продолжали поклоняться своим божествам, но позднее перешли в лоно христианской церкви. Что же касается мужчин-полинезийцев, то все они были убиты до того, как получили возможность услышать о благословениях англиканской церкви. И мужчины и женщины собирались для культовых обрядов вокруг развалин марае, воздвигнутых прежними обитателями острова. Когда все язычники, кто остался в живых, были обращены в христианство, марае разрушили. Но и сегодня жители Питкерна находят в районе рощи «Большое дерево у марае» грубо выделанные фигурки — видимо, своего рода «заготовки» изваяний богов. Возможно, первые обитатели острова отправляли такие незаконченные фигуры на Мангареву, где производилась окончательная их обработка. Об этом нам ничего не известно.