Федор Шахмагонов - Хранить вечно Страница 62

Барон проводил его до машины.

Зашуршали по гравию шины, звякнули цепи, опуская подъемный мост, раздвигая могучими фарами тьму, машина помчалась в Берлин…

В интернациональную бригаду, которая сражалась на подступах к Мадриду, отстаивая город от мятежников и итальянских солдат, прибыл из Германии доброволец. Нелегок был его путь в интербригаду. Он нелегально перешел французскую границу, а там уже с помощью организации, содействующей переправке добровольцев в Испанию, добрался и до Мадрида. Вильгельм Кемпенер. Это было новое имя Владислава Курбатова, данное ему по распоряжению Гейдриха. Он получил и документы, изготовленные мастерами подделок.

Вильгельм Кемпенер получил от Гейдриха задание выявлять немецких антифашистов в интербригаде, выяснять их подлинные имена, а также держать связь с английской разведкой, изучать, как она действует в Испании, какие ставит перед собой задачи.

Кольберг поставил перед Курбатовым задачу посложнее. Именно Курбатов должен был подготовить переброску английского разведчика на территорию Германии, если сэр Рамсей сумеет освободить сына Рамфоринха.

Никита Дубровин родился в Сибири между Третьяками и Займищем, куда вез на лошади его мать Миша Проворов, тогда пятнадцатилетний крестьянский паренек.

Ему было всего лишь год от роду, когда его отец и мать эмигрировали в Швейцарию. Они снимали квартиру у хозяина-немца, часовых дел мастера. Суровый, неразговорчивый старик, а вот дочь у него удалась веселого нрава. Она была учительницей. Она первая посадила Никиту за книжку и научила читать и писать. Немецкий язык был тогда для него родным языком. Он играл с детьми, которые говорили на немецком языке, он пошел в школу, где учили на немецком языке, по-русски он разговаривал только с отцом.

Алексей Федорович Дубровин выехал в Россию раньше своих, семья его еще некоторое время жила в Швейцарии. Он выехал в Россию после Февральской революции, жена и сын вернулись лишь в двадцать втором году, когда закончилась гражданская война.

Среднюю школу Никита кончал в Москве. Мать работала в Международной организации помощи рабочему движению. Она хотела, чтобы сын знал несколько европейских языков и посвятил себя тоже рабочему движению. К Никите ходили на дом учителя французского и английского языков. Языки ему давались легко, помогало и знание немецкого языка. Но ни французский, ни английский языки он, конечно, не знал так, как немецкий. После школы он поступил на исторический факультет Московского университета. Специализировался по истории Германии. Потом два года практики в Берлине.

Он знал, что его отец был одним из соратников Дзержинского. Его характер, его пламенная преданность революции, его жизнь были образцом для подражания. Дзержинский был героем Никиты.

Много раз он просил отца направить его на работу в разведку. Дубровин-старший говорил сыну:

— Учись! Разведчик должен быть образованнейшим человеком. Для того чтобы серьезно работать в разведке, надо быть зрелым человеком. Не спеши, если придет твой час, я сам тебя позову.

С годами увлечение разведкой поутихло. Он вдруг перекинулся от средних веков к истории Германии кануна второй мировой войны. Раскопал массу интересных источников о работе немецкой военной разведки и написал книгу. Книгу охотно издали.

Поздравляя с выходом его первой книги, отец сказал:

— Ну вот и ты отчасти к нашей работе прикоснулся… Твоя работа поможет нам… Это действенная помощь!

Никита отошел на время от занятий немецкой историей и задумал написать книгу о чекистах первых лет революции. Это было нелегко. Работая в архивах, он все время наталкивался на материалы, которые публиковать было бы преждевременным. Тогда он написал книгу для закрытого использования. Книга обратила на себя внимание разведчиков. Отец был сдержан на похвалы, но он передал сыну мнение своих товарищей о книге.

Ему уже было двадцать шесть, когда он занялся изучением гитлеровского аппарата власти. Три года — срок небольшой, чтобы сделать какие-то выводы о гитлеровском режиме. Многие факты лежали на поверхности, они были общеизвестны, но многое еще оставалось в тени. Никита внимательно следил за немецкой периодической печатью, стараясь разобраться, какое место в гитлеровском государстве занимают тайная полиция, разведка и контрразведка. Тема была новой: сращивание государственного аппарата с аппаратом тайной полиции, система партии, пронизанная организациями СС и СД.

Еще далеко не все устоялось в гитлеровской Германии, в бешеном круговороте сменялись лица. Но уже начали обрисовываться фигуры первой величины. Гитлер, расчистивший себе дорогу к власти террором и избиением своих же сторонников, Геббельс, Геринг, Гиммлер, Гейдрих, Канарис… Все они не только вожди партии, но и члены организации СС и СД. Полиция внутри партии, партия — полиция. Полицейское государство.

…Они гуляли вечером по Москве. Шли по Каменному мосту к Кремлю. Отец остановился, опершись на перила. Внизу сверкала отражением огней Москва-река.

— Скажи, — начал Дубровин-старший, — у тебя не пропало желание работать с нами? У нас работать?

— Нет, отец! Это у меня никогда не пропадет.

Дубровин повернулся к сыну.

— Ты понимаешь… Тебе по плечу может быть и серьезное дело… Речь идет о…

Дубровин замолк. Отвернулся.

— Я слушаю, отец.

— Речь идет о долгой разлуке с Родиной, со мной, с матерью… Об очень долгой разлуке… На сколько лет? Я сейчас на такой вопрос не смог бы ответить.

— Выезд за границу? Я так должен понять эту задачу?

Дубровин помолчал.

— Выезд за границу? — переспросил он. — Немного легко ты истолковал мои слова… На нелегальную работу. Это будет точнее.

— Это же настоящее дело, отец! В Германию, конечно?

— Очень сложная задача, Никита, — тихо проговорил Дубровин, уловив в голосе сына ликующие нотки. — Боюсь, что у тебя не пропала еще восторженность. Это хорошо — романтика! Прекрасно даже. Но это же работа со всеми ее буднями, радостями, и горестями, и… опасностями…

— Я готов к опасностям, отец!

— Не спеши, — остановил его Дубровин. — Опасности серьезные. Но ты знаешь, разведчик привыкает к опасностям. Нельзя каждый день, каждый час и каждую минуту быть в напряжении… Я это испытал, когда был на нелегальном положении в царской России… Внимание не может быть все время сосредоточено на опасности. Это переходит в плоскость условных рефлексов. Ты идешь и ты же не думаешь, что для того, чтобы сделать шаг, тебе надо поднять и передвинуть вперед ногу. Шофер ведет машину и Не думает непрестанно о рычагах, которые переключает. Преодоление опасности у разведчика — это выработка определенных условных рефлексов: повышенное внимание к окружающему, умение наблюдать за людьми, за вещами, за каждым их передвижением… изменением, видеть вокруг себя и слышать… Точность во времени, умение ощущать время, тщательность, аккуратность и внимание. Внимание и внимание! Есть вещи более серьезные, Никита. Ты уедешь… Исчезнешь для родных и близких, для друзей, и никто не будет знать о том, где ты и что ты делаешь!