Эмилио Сальгари - Владыка морей Страница 65

Оба транспорта, все вооружение которых состояло из небольшого количества пушек малого калибра, совершенно бессильных против могучих орудий «Властителя океана», видя, что борьба невозможна, немедленно повиновались и опустили гордый английский флаг в знак готовности сдаться. На их палубах господствовало невообразимое смятение. Несколько сотен английских солдат, убежденных в том, что настал час гибели, бегали, обезумев от страха, по палубам пароходов. Около шлюпок шел отчаянный рукопашный бой.

— Даю два часа сроку для очистки судов! — сигнализировал Сандакан.

На флагштоках пароходов одновременно взвились сигналы:

— Покоряемся силе, чтобы предотвратить бесполезное кровопролитие.

В самом деле, суда не замедлили спустить в воду все наличные шлюпки. Их было мало, и каждая шлюпка переполнялась солдатами и матросами до такой степени, что, казалось, грозила затонуть под непомерной тяжестью. Увидев, что некоторые солдаты забирали с собой ружья, Сандакан сигнализировал:

— Оружие в воду!

И этот приказ был под угрозой потопления лодок выполнен без промедления. А пока шла выгрузка людей на шлюпки, «Властитель океана» описывал медленно крути около осужденных на гибель судов, все время держа их под прицелом.

— А что мы будем делать с самими кораблями? — спросил Янес.

— То же, что сделали с другими: потопим! — ответил Сандакан.

— Жаль. Суда отличные. Нельзя ли их отвести в какой-нибудь порт?

— Куда же? Разве у Тигров Мопрачема еще есть убежище? Разве ты не знаешь, какие вести доходят до нас? Борнео и прилегающие к нему острова полны всяческих якобы независимых мелких государств. Но все они так напутаны англичанами, что никто не хочет протянуть нам руку помощи. Нет, я потоплю их, и с этим будет покончено.

— Сколько сокровищ, бесполезно потерянных! — прошептала Дарма.

— Таков закон войны! — ответил Сандакан сухо. — Янес, распорядись спустить в воду шлюпки и открыть угольный трюм.

Янес еще раньше, чем англичане покинули свои суда, отправил на них пятьдесят хорошо вооруженных малайцев. Сделал он это из опасения, как бы команды судов не оставили зажженных фитилей для взрыва пороховых погребов. Единственное, что хотелось бы сохранить, — был бесконечно драгоценный для «Властителя океана» каменный уголь. И надо было во что бы то ни стало предотвратить возможную потерю его. Кроме угля, с пароходов забрали еще значительный груз боевых припасов. Работа эта шла почти до вечера.

Когда все было кончено, малайцы, покидая суда, зажгли фитили, проведенные к бочкам с порохом. Едва успели отойти на достаточное расстояние возвращавшиеся к «Властителю океана» шлюпки, как один за другим раздались два взрыва, и когда дым рассеялся, корабли уже более не существовали.

— Вот она, война! — сказал Сандакан с жестокой улыбкой. — Англичане вызвали меня на это, и пусть получают то, что хотели. А сейчас идем на Саравак. Этот залив будет нашим бранным полем. Там ждет нас кровавая работа. Там наша добыча.

Двое суток спустя «Властитель океана» прошел мимо рейда Танионг-Дату, где должна была по договоренности скрываться бригантина с ее экипажем. Не встретив никого в этих водах, крейсер без промедления направился на юго-запад, чтобы добраться до устья Синтанга. Сандакан желал прежде всего выяснить, удалось ли людям с бригантины исполнить данное им поручение, то есть поднять и снабдить оружием и боевыми припасами даяков. Еще сорок восемь часов спустя показался пик горы Матанг, поднимающийся над западным берегом огромного Саравакского залива. Утром следующего дня крейсер уже был у самого устья потока, на берегах которого стоит столица Саравака.

Тут надо было смотреть в оба, потому что каждое мгновение можно напороться на эскадру или англичан, или их союзника — раджи Саравака.

Разумеется, о появлении в этих водах корсаров было сообщено правительству Саравака, и лучшие крейсера Саравака, вероятно, уже вышли из порта, чтобы разыскать «Властителя океана» и защитить от неожиданного нападения торговые суда, отправляющиеся в Лабуан и Сингапур. Поэтому на борту «Властителя океана» был установлен самый строгий и неусыпный надзор. День и ночь на марсах дежурили несколько наиболее зорких матросов, вооруженных сильнейшими биноклями и подзорными трубами, готовые забить тревогу при первом же появлении на горизонте подозрительной струйки дыма.

Для большей предосторожности Янес распорядился также, чтобы после захода солнца ни один фонарь не зажигали на «Властителе океана» и чтобы все иллюминаторы в каютах были в это время наглухо задраены. Пираты Мопрачема инстинктом чуяли, что их уже разыскивают и что эскадры англичан и раджи Саравака должны были крейсировать в этих водах. Кто знает, быть может, врагам удалось разгадать план действий, задуманный Сандаканом, или кто-нибудь, хотя бы тот же самый капитан Морленд, сообщил им о намерениях неутомимых «Тигров Мопрачема».

Вопреки своему обыкновению оба корсара были чем-то сильно озабочены и очень редко покидали палубу, довольствуясь лишь несколькими часами сна после восхода солнца.

— Сандакан! — сказал Тремаль-Наик, когда «Властитель океана» прошел уже вторую бухту Саравакского залива. — Мне кажется, что тебя что-то сильно беспокоит?!

— Да, мой друг! — ответил Малайский Тигр. — Не стану скрывать от тебя, это действительно так.

— Уж не опасаешься ли ты какой-нибудь неожиданной встречи?

— Я почти уверен, Тремаль-Наик, что или впереди, или позади нас есть неприятельские суда, которые только ждут удобного случая, чтобы напасть на нас. Я старый моряк, и вряд ли мое предчувствие меня обманывает.

— Кого же ты, собственно говоря, опасаешься: английской эскадры или флотилии раджи?

— Эскадра раджи беспокоит меня очень мало! — ответил Сандакан. — Самое лучшее судно этой эскадры — то самое, которым командовал сэр Морленд, — покоится на дне моря. Остальные корабли раджи — это старые крейсеры второго ранга. В боевом отношении они не стоят ничего. Но английская эскадра Лабуана — это другое дело. Каждое в отдельности его судно не сильно. Но зато их много. Окружив нас, эта эскадра могла бы причинить нам много неприятностей. Правда, лучшие бронированные суда Англия держит в европейских морях. Но кто поручится, что она не пошлет сюда некоторые из них для борьбы с нами? Наконец, в портах Индии есть тоже очень сильные суда. Когда до Англии дойдут сообщения о том, какой урон нанесен нами ее торговому флоту, англичане не замедлят послать на охоту за нами лучшие суда флота Индии.

— И что тогда с нами будет? — спросил Тремаль-Наик.

— Будем бороться до последней возможности. Но пока у нас еще будет уголь, мы заставим погоняться за нами. Ага! Опускается туман. Это настоящее счастье для нас. Скоро будут видны берега султаната Саравака. До Синтанга, однако, остается еще миль двести. Это самое опасное для нас место. Надо еще усилить ход. Если налетим на какое-нибудь судно, тем хуже для него.