Александр Спеваковский - Дэзи Фрэдмэн и Стэн Капенда Страница 7

Казалось, Мочиано невозможно было остановить. Джанкинс слегка приоткрыл свой дебильный рот, а Калоефф как черепаха втянул голову в плечи. Стэну пришлось громко прокашлиться два раза, чтобы обратить на себя внимание. Только после этого Мочиано понял, что в своем обличении журналистов немного отвлекся от темы разговора.

– Вы меня слушаете, мистер Мочиано? – заботливо заглядывая в глаза профсоюзному деятелю поинтересовался Капенда.

– Да, конечно, продолжайте, пожалуйста. Извините, но журналисты – это моя любимая мозоль, – сказал Мочиано и снова улыбнулся, как будто никакого приступа бешенства у него и не было.

Так вот, – продолжил Стэн, – все надо делать по правилам нашего искусства. Если мы вынуждены будем с освобожденными заложниками преодолевать какой-то отрезок пути, для нашей группы необходим авангард, основная боевая группировка, непосредственно охраняющая спасенных людей, арьергард, боковое охранение, ночное охранение, его смена и так далее. Это я, к примеру. Не обязательно у нас все должно быть по такой схеме. Кстати, мы можем и не найти заложников за один день, за два, за три…, за неделю. Человек же не машина. Ему и отдых требуется. А если мы до того как найдем тех кого ищем, наткнемся на патруль сепаратистов и потеряем в бою половину или больше людей, а потом еще половину оставшихся бойцов? Мы же ведь не сможем выполнить основную задачу. При любой операции нужна не только ударная группа, которая сделает основную работу, но и прикрытие. Обязательно.

– Далее, кто знает сколько человек охраняет заложников? Только киногерой глупого фильма, не вспотев, может победить несколько десятков врагов-болванов сразу. Извините, что я все про фильмы. Противник всегда тоже умный. Он точно так же рискует своей жизнью и не хочет с ней расставаться. Даже умственнобольной идиот цепляется за свое существование столь же страстно, как и здоровый человек. Наше единственное преимущество заключается в том, что мы такими делами занимаемся специально и не в первый раз. Все учесть очень трудно, но нужно по возможности быть готовыми ко многому. Потери следует, как это ни печально, запрограммировать. По моим подсчетам, как я уже говорил, двадцать четыре человека и не меньше. В данной операции, по-моему, это оптимальное число. Со снаряжением они легко поместятся в два средних вертолета. Шума от двух вертолетов не на много больше, чем от одного. В принципе, такое число людей будет так же незаметно и мобильно как и десять. Про вертолеты для обратного пути я не говорю. Если операция пройдет идеально, четырех машин будет вполне достаточно. Меньше не надо. Не сидеть же друг у друга на голове.

Капенда сделал небольшой перерыв, вдохнул воздух носом и продолжил.

– Потом, мне не нужно услуг по набору группы. И помощника-заместителя, уж конечно, я сам себе найду. Вы это уже, очевидно, поняли. Мне предстоит работать с людьми и я хочу, чтобы рядом со мной были такие солдаты, которые понимали бы меня вообще без слов, с которыми я уже не раз был в деле, на которых я мог бы опираться как на себя, – закончил Стэн и откинулся на высокую спинку стула.

– Ну вот мы и услышали умные слова знатока своего дела. Впрочем, для этого мы вас сюда и пригласили. Совершенно с вами согласен. Вы меня убедили, – сказал Мочиано, – не берите в голову, господин Капенда, мои прежние рекомендации. Вы специалист, вам и карты в руки. Но те, кто уже уехал в Африку по нашему заданию, должны войти в состав боевого отряда по освобожению заложников, в число обозначенное вами, без них никак нельзя. Это для пользы дела. Я в этом уверен. Все они не мальчики и имеют большой опыт работы аналогичной вашей. Без особого напряжения вольются в вашу группу. Среди них есть родственники тех, кто попал в беду. Это обязательно следует учесть. К тому же и на месте их уже просветили и еще проинформируют и подготовят соответствующи, что также будет полезно. Вам за них краснеть не придется.

– Я никогда не краснею. Это моя особенность. Меня даже врачи на этот предмет исследовали, – скривив губы, ответил Стэн.

– Мистер Капенда, вы мне нравитесь все больше, – лицо Мочиано опять расплылось в улыбке. – Итак, остальных набирайте сами. Мы не против. Десять человек или немного больше для нас особого значения не имеет. Лишь бы людей спасти. Лишь бы дело было сделано.

– Вообще-то…, – Мочиано замолчал, пристально уставившись на Капенду, – вы профессионал и понимаете что к чему лучше других. Я вам все прямо скажу, как своему.

Стэн улыбнулся и слегка повернул голову в сторону, не сводя в то же время глаз с Мочиано. Калоефф от этих слов профсоюзного босса начал слегка подергиваться.

– Больше всего нам хотелось бы спасти некоего Джурановича, – медленно и хриплым голосом произнес Мочиано.

– Понимаю, – опять улыбнулся Стэн, – это существенно отличается от того, что вы говорили на пресс-конференции, но до меня, наконец, начинает доходить. Других заложников вы хотите спасти меньше всего. Короче, вам на них, мягко говоря, наплевать.

– Что вы, что вы! Нет. Жизни всех заложников для нас ценны. А вообще-то…, – Мочиано снова сделал паузу, – приятно иметь дело с сообразительными людьми. Теперь вы самый главный начальник в этом деле. Вы все можете решать по собственному усмотрению. Вы уже сами смотрите и думайте. Для всех вы уже герой и что бы там в Африке не случилось, таковым, в том числе и для нас, останитесь, – с задумчивой улыбкой произнес Мочиано.

– Теперь об оплате труда, – не давая времени никому опомниться, быстро продолжил Мочиано. – Говорят, мистер Капенда, у вас сейчас финансовые проблемы?

– Где это все время обо мне говорят? – сощурив глаза, с интересом и некоторым раздражением спросил Стэн.

Мочиано в который раз уже расплылся в улыбке, а Стэн достал из бокового кармана пиждака сигаретную пачку и, щелкнув большим пальцем правой руки по ее дну, ловко выбил оттуда последнюю сигарету, которую поймал губами. Тут же другой кончик сигареты догнал огонь зажигалки.

– Освобождение заложников – наигуманнейшее действо. Но вы будете рисковать самым дорогим, что у вас есть – жизнью. Поэтому благородный порыв, как и риск, должы иметь вознаграждение, воплощающееся в соответствующей крупной сумме. Учитывая вашу высокую квалификацию, мы предлагаем вам за трудную работу сто тысяч долларов в качестве аванса и вдвое больше потом, после выполнения задания. Деньги мы переведем на ваш банковский счет, наверно, еще до отъезда в Африку. Ваших людей мы тоже не обидим. Мы заплатим им меньше чем вам, но тоже прилично. Если все обойдется удачно, каждый из них после окончания операции в итоге получит по сто тысяч долларов, которые сразу же, вслед за ее успешным завершением, найдет на своем счете. По-моему за три-четыре дня работы, хоть и трудной, сумма неплохая. Не так ли? Если вы там будете толкаться дольше, это уже ваше дело. Поймите нас правильно, мистер Капенда, мы безгранично ценим человеческую жизнь, и ваших бойцов в частности, но средства-то, к сожалению, пока у нас не безграничные. Правда, если вы себя зарекомендуете как сообразительный герой, ваше личное вознаграждение может быть увеличено, – Мочиано опять сделал паузу. – Все транспортные расходы мы оформим сами, – очень довольный собой отметил шеф профсоюзов.

– Не потом, а вдвое больше сейчас. И вдвое больше того, что я получу теперь – потом, – поправил Мочиано Стэн.

– Мы согласны, – за всех не раздумывая ответил Мочиано.

– И еще одно, мистер Мочиано. От того, что сказано на словах, можно отказаться. Это не документ. Многие вообще очень быстро забывают то, о чем они совсем недавно заявили, особенно, если это им неинтересно или невыгодно. На всю жизнь они запоминают нужное только для них лично. Я с этим очень часто сталкивался, но я это говорю не потому, что не верю вам, а вообще. Простите меня, но у меня есть такое правило: деньги для себя и для моих подчиненных, хотя бы аванс, я предпочитаю получать до отъезда и наличными. Не бойтесь я не обману вас и с деньгами не убегу.

Впервые за время вечерней встречи на лице Мочиано появилась не злоба или неописуемое веселье, а растерянность. Едва заметно он посмотрел на Жопэ. Этот взгляд Стэном не остался незамеченным. Жопэ так же незаметно дал одобрительный знак Мочиано, опустив к низу глаза.

– Ну, конечно же. Нет проблем, – оживился Мочиано, всем своим видом показывая Капенде, что тот, даже если и захочет, никуда от него с деньгами не денется и улизнуть не сможет. – Мы же доверяем друг другу как родные.

– Вы меня тоже должны понять, – объяснил Стэн, не обращая внимания на то, что Мочиано считает его своим «родным». – Вполне может случиться так, что мне и моим людям потом уже ничего не понадобится, в том числе и деньги. При такой работе довольно часто так выходит.

Мочиано рассмеялся, слегка подпрыгивая на своем стуле. Стэн тоже улыбнулся безмятежной детской улыбкой.

– Тогда вот что. Что касается вас, мистер Капенда, то господин Калоефф все оформит уже завтра, – Мочиано посмотрел на Калоеффа. – Джонни все сделает часам к двум завташнего дня. Так? – Мочиано снова посмотрел на безмолвного Калоеффа, глаза которого были расширены до предела. – Времени у нас очень мало, мистер Капенда. Поторопитесь, пожалуйста, с набором боевой группы. Как это ни трудно, при нашем дефиците времени все нужно сделать за завтра-послезавтра или, в крайнем случае, за три дня. На место нужно вылететь как можно скорее – 7 или 8 апреля. И чем быстрее будет проведена операция, тем лучше. На все у нас никак не более двух недель. Сегодня пошел отсчет времени. Будем считать сегодняшний день первым. Список бойцов отдайте Калоеффу, а он, так же как и на вас, оформит для ваших людей кредитные карточки и раздаст их до отъезда. Тогда каждый из них сможет до вылета получить некоторую сумму.