Эдгар Берроуз - Тарзан - приёмыш обезьяны Страница 7

Он крепко обнял Элис и стал шептать ей слова любви и мужества. Для Клейтона самым большим горем в их несчастье была душевная тревога молодой жены. Сам он был храбр и бесстрашен, но прекрасно понимал, какие ужасные мучения может причинить страх более слабой натуре. Это редкое свойство было одним из многих прекрасных сторон характера, которые завоевывали молодому лорду Грэйстоку любовь и уважение всех, знавших его.

Вскоре Клейтон опустил полог, крепко привязав его к деревьям, оставив маленькое смотровое отверстие. Они улеглись на одеяла и постарались найти во сне хоть короткий отдых и забвение. Клейтон лег головой к отверстию с ружьем и парой револьверов наготове.

Не успели они закрыть глаза, как из джунглей донесся ужасающий рык пантеры. Он повторялся все ближе, наконец они услышали его как раз под собой. В продолжение часа, а то и больше, пантера обнюхивала и царапала деревья, поддерживавшие их жилье, потом удалилась вдоль берега, и Клейтон ясно разглядел ее под яркой луной; это было огромное красивое животное, самое большое из виденных им до сих пор.

В долгие часы темноты они только урывками засыпали. Непривычные ночные звуки держали их истерзанные нервы все время настороже. Не раз вскакивали они от пронзительных визгов или крадущихся движений каких-то таинственных ночных существ.

Жизнь и смерть

Всю ночь они не смыкали глаз и с большим облегчением встретили рассвет.

После скудного Завтрака, состоявшего из солонины, кофе и сухарей, Клейтон начал сооружать постоянное жилище: он ясно понимал, что они не могут надеяться на безопасность и спокойствие, пока не огородят себя от джунглей четырьмя крепкими стенами.

Работа оказалась нелегкой. На постройку маленькой хижины в одну небольшую комнату ушел почти целый месяц. Клейтон строил ее из бревен около шести дюймов в диаметре, а промежутки замазывал глиной, которую нашел на глубине нескольких футов возле ручья. В комнате он сложил печь из небольших валунов, собранных на взморье. Когда дом был готов, он обмазал его со всех сторон четырехдюймовым слоем глины.

Оконный переплет Клейтон устроил из веток около дюйма в диаметре, тесно переплетенных крест-на-крест в виде крепкой решетки, способной противостоять натиску могучих зверей. Такая решетка не препятствовала доступу свежего воздуха в хижину и в то же время являлась надежной защитой.

Двускатная крыша была крыта мелкими ветками, плотно пригнанными друг к другу, а сверху была устлана толстым слоем длинных трав и пальмовых листьев. Затем крыша была также густо обмазана глиной.

Дверь Клейтон сколотил из досок тех ящиков, в которых были упакованы их вещи. Он укреплял дверь до тех пор, пока не получилось такое массивное сооружение, что, взглянув на него, они оба расхохотались.

Но тут Клейтон встретил большое затруднение: у него не было петель, чтобы навесить массивную дверь у входа. Однако после двухдневного упорного труда ему удалось соорудить две огромные и неуклюжие деревянные петли, на которые он и навесил дверь так, что она свободно закрывалась и открывалась.

Штукатурные и другие работы были завершены уже после того, как Клейтоны перебрались в хижину. А это они сделали тотчас же, как только была закончена крыша. Дверь они заставляли на ночь сундуками и ящиками, и, таким образом, получилось сравнительно безопасное и довольно уютное жилище.

Изготовление кровати, стульев, стола и полок было делом сравнительно легким, и в конце второго месяца лорд и леди Грэйсток были довольно недурно обставлены. Если бы не постоянная боязнь нападения диких зверей и все растущая тоска одиночества, они примирились бы со своим положением.

Ночью большие звери рычали, ревели и визжали вокруг их маленькой хижины, но к часто повторяющимся звукам и шуму можно до такой степени привыкнуть, что вскоре перестаешь обращать на них внимание. В конце концов Клейтоны привыкли к ночным крикам и крепко спали всю ночь.

Трижды случалось им видеть большие человекоподобные фигуры, похожие на ту, которую они видели в первую ночь, но никогда они не подходили к ним настолько близко, чтобы они могли сказать наверное: люди ли это или звери?

Блестящие птицы и маленькие обезьяны привыкли к своим новым знакомым. Они, по-видимому, до тех пор никогда не встречали людей и теперь, когда первый их страх рассеялся, стали подходить к ним все ближе и ближе. Их влекло к человеку то странное любопытство, которое управляет дикими существами лесов, джунглей и степей. Спустя месяц многие из птиц прониклись таким доверием, что брали пищу из рук Клейтона.

Однажды к вечеру, когда Клейтон работал над рубкой деревьев (он собирался прибавить еще несколько комнат к своей хижине), его маленькие друзья-мартышки с визгом бросились прочь от холма и попрятались в джунглях. Они кидали назад испуганные взгляды и, пробегая мимо Клейтона, возбужденно тараторили, как бы предупреждая его о приближающейся опасности.

И он увидел то, чего так боялись маленькие обезьяны: человека-зверя, загадочное существо, чья фигура уже не раз мелькала перед ними в мимолетных полуфантастических образах. Зверь шел через джунгли полувыпрямившись, время от времени касаясь земли своими сжатыми кулаками. Это была большая обезьяна-антропоид, приближаясь, она яростно рычала и иногда глухо лаяла.

Клейтон находился довольно далеко от хижины и ревностно рубил выбранное им для постройки дерево. Месяцы, в продолжение которых ни одно страшное животное при дневном свете не осмеливалось приблизиться к хижине, приучили его к беззаботности. Он оставил все свои ружья и револьверы в хижине. И теперь, когда он увидел большую обезьяну, направлявшуюся прямо к нему через кустарник, он понял, что путь к отступлению отрезан, и почувствовал, как по его спине пробежала легкая дрожь. Он был вооружен одним топором и прекрасно сознавал, что его шансы на успех в борьбе с этим жестоким чудовищем были совершенно ничтожны. «А Элис, о боже! — подумал он. — Что будет с Элис?»

Мелькнуло в сознании, что, может быть, еще удастся добежать до хижины. На бегу он крикнул жене, чтобы она вошла в дом и закрыла за собою дверь.

Леди Грэйсток сидела неподалеку от хижины. Услыхав крик мужа, она подняла голову и увидела, что обезьяна с поразительной для такого большого и неуклюжего животного скоростью прыгнула наперерез Клейтону.

Элис с криком побежала к хижине. Вбежав в нее, она оглянулась, и у нее захолонуло сердце от ужаса: страшный зверь уже пересек путь ее мужу. Теперь Клейтон стоял перед обезьяной, схватив обеими руками топор, и готовый ударить нм разъяренного зверя, когда тот на него накинется.