Владимир Князев - Игра втемную Страница 7

— Он сказал, что хочет увидеть древний храм, который в нескольких милях отсюда…

— Спасибо, женщина. Ну, вот и все. Вы нам больше не нужны. Сравнять это место с землей!..

Последние слова Селесте проговорила заикаясь и сглатывая слезы. Ей повезло дважды. В какой-то момент она потеряла сознание — сочли мертвой, и избежала выстрела в затылок — накрыло чье-то тело. Очнувшись, нашла в себе силы отползти в сторону от горы трупов. Скатилась на дно ямы, где ее и нашли…

— Все. Хватит набивать бурдюки. Замести следы. Меняем маршрут. Идем к реке. Может там появится какая-нибудь определенность. Селесте, пойдешь с нами. Тебе нельзя здесь оставаться. Да и помощь твоя не помешает. Джунгли ты знаешь лучше любого из нас.

Девушка и сама хотела уйти, как можно дальше от этого жуткого места. Другая мысль, которая настойчиво лезла в голову и, которую она, столь же настойчиво, пыталась отогнать, состояла в том, что ей хотелось быть среди этих спокойных, сильных мужчин. С ними Селесте чувствовала себя в полной безопасности. Но и это была не полная откровенность перед собой. Она не знала, как определить свой душевный порыв, но, если бы тот, их старший, с завораживающим взглядом, приказал ей разворошить гнездо с дикими пчелами, девушка, не задумываясь, сделала бы это.

— Кстати, Селесте, как ты считаешь, мы успеем попасть в храм раньше банды?

— Думаю, да. Ночью им туда не пройти. Вокруг — болота. А завтра, пока они будут их обходить, я проведу вас напрямик. Знаю тропинки.

— Отлично! Все готовы? Тогда марш-марш. Головой вертеть, как филины. Чувствую, скоро нам скучать не придется. Саид и Селесте — вперед. За вами — Лис и Мельник. Я — замыкающий. Дистанция — три метра. Пошли.

Глава 7

До реки, группа добралась без приключений, то и дело, встречая по пути следы пробежавшей стаи двуногих шакалов: сломанные ветки, окурки, обертки от жевательной резинки. «Глупые обезьяны. Может и неправ был старик Дарвин, утверждая, что можно примата сделать человеком, зато в обратном процессе, я убедился на практике. Вы — зверьки, к тому же зараженные бешенством. В этом случае, ветеринарная медицина настоятельно рекомендует усыплять таких животных, что мы не преминем сделать при возможной скорой встрече. Очаг инфекции должен быть уничтожен любыми способами, — Андреев шел и думал об этих ублюдках, как о тараканах — неизбежном атрибуте грязной квартиры, — Если хозяева не в силах сладить с этой напастью, то на помощь приходит санэпидстанция. В данном случае — специалисты в нашем лице».

Мутная вода широкого, грязного потока напоминала жидкий кисель. Неторопливое течение несло в океан коряги, мусор, тину из заводей. Иногда, большую площадь поверхности покрывала радужная пленка отходов химического комбината расположенного в тридцати километрах выше. То тут, то там, над водной гладью выпрыгивали мощные рыбины и, с громким всплеском возвращались в родную стихию. Им явно не хватало кислорода…

Саид подал знак «остановиться».

— Они ушли минут тридцать назад. Трава еще не распрямилась. Да вот и свежие следы от двух моторок.

Тонко пискнула рация. Это было неожиданностью. Неужели, тот самый, экстренный случай?…

— Турист на связи.

— Говорит База. Что у вас?

Сергей коротко обрисовал обстановку.

— Ясно. Видимо Почтальон почувствовал опасность и ушел. Вероятное место вашей следующей встречи — развалины древнего монастыря, в двенадцати километрах на юго-восток.

— База, что происходит? Почему мы в центре событий?

— Могу, пока, только догадываться. Но, судя по моей информации, каша заваривается такая, что ложку не провернешь. Поэтому и вызвал тебя — убедиться, что все в относительном порядке.

— Что по поводу «крота»?

— Не сейчас. Но дело гораздо серьезнее, чем можно себе представить. Все, конец связи. Без особой необходимости, в эфир не выходить.

Долгий жаркий день подходил к концу. Сумерки неожиданно быстро накрыли сельву прозрачным серым покрывалом, постепенно сменившим тон на матово-черный. Только яркие звезды призрачно мерцали в бездонной небесной вышине.

— Заночуем здесь. Лис, прояви смекалку. Обеспечь безопасность по периметру. Арсенал не жалей. Не тот случай. Саид тебе поможет. Мельник, — займись костром, а Селесте приготовит что-нибудь из местных разносолов.

Отдав распоряжения, Сергей, подсвечивая себе фонариком, склонился над картой. До намеченной цели не так уж и далеко. Правда, не исключены столкновения с бандитами. Но не это сейчас беспокоило Андреева. Его терзали совершенно другие мысли: «Черт, в самом начале операции потерять сразу трех человек. Такого со мной еще не было. Конечно, можно сказать: обстоятельства. Но это оправдания для бездушного рапорта начальству. А я… Как я перед собой буду оправдываться? Перед Катериной, невестой Слона, перед матерями Толстяка и Лысого?… Да. Они отомщены. Но кому от этого легче?… — Сергеем неожиданно овладел приступ злости. Короткий взмах… И нож из плечевого чехла, блеснув в отсвете полной луны, разрезая воздух, с легким дребезжанием вошел в ствол старого дерева. Мельник с Саидом, молча переглянулись, — Спокойствие. Только спокойствие. Что-то нервишки расшалились. Если так пойдет и дальше, то впору примерять смирительную рубашку».

— Ну, что там с ужином? — улыбнулся Сергей, пытаясь сгладить напускной веселостью свой взрыв эмоций, — а то, голод не тетка. Я бы даже сказал: уже — мама дорогая.

— Все готово, — сказала Селесте, разложив на банановых листьях что-то похожее на овощное рагу. Запах был настолько аппетитным, что впору захлебнуться слюной. Не вдаваясь в подробности об ингредиентах и способе приготовления этого блюда, мужчины заработали челюстями с частотой отбойного молотка. Запив съеденное свежесвареным ароматным кофе, Андреев распределил порядок дежурства.

— Выходим, перед рассветом. Завтра очень тяжелый для всех нас день. Поэтому — спать и набираться сил. Желаю приятных сновидений.

Глава 8

Среди неискушенных бытует мнение, что после заката солнца, лес затихает, будто засыпая. Однако, это совсем не так. С наступлением темноты, происходит слуховая метаморфоза. Звуки, усиленные ночной акустикой, становятся качественно другими. Легкое дневное посвистывание ветра в ветвях деревьев превращается в тревожный шелест. Беззаботный щебет пичуг умолкает, и ему на смену приходят странные шорохи в траве, подозрительные скрипы, злорадное завывание пернатых разбойников. Жизнь в сельве продолжается, но совсем по другим законам. Загадочным, малоизвестным и, скорее всего, более жестоким, чем днем.