И Ряпасов - Неведомый город Страница 7

— Мудрость говорит устами младенцев! — воскликнул доктор, шутливо потрепав но плечу «младенца» чуть не в шесть футов ростом. — Придется нам последовать вашему совету. Ведь не отступим, Николай Андреевич, а? не отступим! — кричал экспансивный доктор, готовый сейчас же броситься к месту исчезновения горы.

— Не так быстро, не так быстро, Федор Григорьевич, — остановил его инженер. — Не следует увлекаться соблазнительной перспективой. Сегодня идти уже поздно. Мы устали, мы разбиты. До пропасти не менее пяти километров, а что нас ожидает при случае, мы не знаем. Вероятно, там нам понадобится весь запас сил, мужества и энергии. Идти исследовать можно только завтра, когда мы соберемся с свежими силами и запасемся веревками и всем необходимым для лазания по скалам.

— Ты говоришь, как Цицерон, а рассудительности в тебе хватит на целый парламент, — ответил доктор. — Ты никогда не увлекаешься и имеешь способность обсуждать положение. Я тебе повинуюсь. Завтра так завтра, от нас не уйдет.

Отдых был кончен. Разложенная на траве закуска оказалась нетронутой, есть никому не хотелось. Дорогой всякий думал про себя о том, что принесет завтрашний день.

VI. Невероятное открытие

Наши герои встали с зарей. Багряная полоса на востоке ширилась и алела с каждой минутой. Наконец блеснули солнечные лучи и зажгли ясно-лазурный небосклон. Трое охотников, захватив оружие, необходимое снаряжение и сказав проводникам, что они отправляются в дальнюю экспедицию, направились к месту вчерашнего происшествия.

Часа через три-четыре они уже достигли горного плато, на котором отдыхали вчера. После привала двинулись дальше.

— Надо будет идти к наиболее низкому краю, — заметил инженер, — у нас веревок всего около сотни метров.

— Такой край, по-видимому, будет налево от нас, — ответил доктор.

Действительно, ломаная линия в указанном месте сильно понижалась. Путники прошли не менее семи километров, прежде чем достигли, как они думали, пропасти.

Перед их глазами раскинулась огромная глубокая котловина, похожая на один из американских каньонов. Стены каньона, противоположные зрителям, казались отвесными. Скалы загромождали более половины обширной котловины. На востоке, в светло-голубоватом тумане, мерещилось что-то вроде выходного ущелья.

Середину гигантского оврага, имеющего многоверстную окружность, занимал большой холм из горных пород и обломков скал. Стена котловины, на которой стояли охотники, была изрыта лощинами, каменистые стены их сохраняли следы изломов вчерашнего переворота. Масса щебня, лежавшего по менее крутым склонам, указывала на недавнее разрушение. Ничто не напоминало присутствия поблизости вулкана.

Выбрав удобное место, европейцы осторожно стали спускаться, помогая друг другу. Приходилось цепляться руками и ногами. Иногда щебень скатывался по склону, и ноги скользили вниз. Напрягая силы, удерживались за веревку. В крутых местах, особо опасных, веревку закидывали на скалу и, держась за оба ее конца, скользили в пропасть с быстротой падающего камня. Достигнув точки опоры, повторяли тот же прием.

Спуск прошел благополучно. Но на дне котловины был первобытный хаос обломков скал, куч песка и земли. Гору решили обойти справа. Охотники карабкались через большие камни, спускались в мягкую почву, увязали по колени, ежеминутно пробуя путь палками, чтобы не провалиться в нежданную расселину. Так шли с полчаса. Впереди инженер, за ним доктор, сзади студент. Уж недалек был другой край котловины, от которого их отделяла лишь узкая гряда скалистых обломков.

Послышался шипящий звук. Все остановились. Первое впечатление было: змея. Звук слышался сильный. Инженер с ружьем в руках выглянул за ближайшую скалу и обернулся к своим товарищам; на его лице была написана крайняя степень удивления, чего доктор еще никогда не видывал в своем друге.

— Паровоз на рельсах, — объявил он своим спутникам, — тише.

— Паровоз! — воскликнул доктор. — Здесь, в непроходимых трущобах Тибета и Гималаев, паровоз?!

Глаза доктора готовы были выкатиться из орбит от изумления. Горнов от этой вести превратился буквально в соляной столб.

— Т-сс… — остановил Руберга инженер, прикладывая палец к губам. — Взгляните сами, но тише…

Двое охотников подобрались к ближайшим скалам и, чуть приподымаясь от земли, взглянули вперед.

По каменистому грунту, чистому от обломков гранита, насколько хватает взор наблюдающего, тянулись, сверкая на солнце стальным блеском, рельсы. На рельсах попыхивал паровоз. Самый реальнейший паровоз, с котлом, колесами, парой шатунов!.. Во всем этом не замечалось ничего фантастического. За паровозом тянулся длинный ряд колесных платформ, уходивших вдаль, к горным россыпям. Людей, за исключением человека на паровозе, не было видно. Зато около платформ в самой груде обвала какие-то высокие, диковинные машины своими длинными совками, напоминавшими гигантские руки, швыряли на платформы груды красных камней. Видимо, шла нагрузка с помощью механизмов, совершенно незнакомых нашим охотникам. При работе не было ни стука, ни шума. Только паровоз чуть-чуть покряхтывал и изредка пускал шипящую струю пара.

Доктор переглянулся с инженером. В глазах обоих засверкал огонек решимости.

«Теперь или никогда», — говорили их взоры, что было поймано молодым человеком. Последний, видя, к чему клонится дело, крепче сжал свое ружье.

— Ружья на прицел в машиниста, — скомандовал шепотом Березин. — Я пойду вперед.

Несколькими огромными прыжками инженер перемахнул расстояние, отделявшее его от паровоза. Машинист не успел сообразить, откуда нападение, а уж Николай Андреевич стоял на подножке паровозной будки, направив на него дуло револьвера.

— Ни с места! Вы — наш пленник, — громко по-русски сказал инженер, жестом указывая машинисту на скалы. Машинист, длинный, сухощавый человек с бритым лицом, с масленкой в руках, казался скорее удивленным неожиданностью, чем испуганным. Он взглянул в сторону, где блестели два ружейных дула и, не промолвив ни слова, повернулся, чтобы поставить масленку.

Березин свистнул. Доктор и юноша поспешили к нему, на бегу закидывая ружья за плечи.

— Вперед! — вскричал Березин, знаком приказывая машинисту трогаться с места.

— Yes, sir, — ответил тот и одним поворотом рычага дал пар в машину. С шумом задвигались поршни, выпуская из цилиндров пар.

Поезд сорвался с места и быстрым ходом направился к выходу из котловины.