Александр Петряков - Колобок Страница 7

5

Наташу разбудил дверной звонок. Она всегда вставал поздно, и очень не любила, когда ее будили. Мужа она, как другие жены, на работу никогда не провожала и завтраки ему не готовила. Максим сам стряпал себе яичницу или что еще, пил кофе и на цыпочках удалялся, стараясь закрывать дверной замок как можно тише. Иногда с утра пораньше наведывался к секретарше Светлане, которая ублажала его также и овсянкой.

Наташа посмотрела на часы. Десятый час. И кого это несет в такую рань? Она глянула в глазок. Опять эти тинейджеры. Пускать или нет? Ох, что-то не хочется. Во, опять названивают.

После некоторого колебания она сказала через дверь, чтобы подождали пять минут, ей надо одеться. Ополоснув после сна лицо, и быстро приведя себя в порядок, она впустила любовников. Наташа еще до конца не проснулась, и ей вовсе не хотелось сейчас заниматься любовью.

— Вот что, мальчики, — сказала она, — не думайте, что вы нашли во мне бесплатную шлюху. Что было — то было. Больше не приходите. Пока, мальчики.

И она двинулась к двери. Оказавшиеся за ее спиной молодые люди схватили ее за шею и бедра и поволокли к дивану. Они связали ей руки лежавшим на кресле красным галстуком, и высокий парень сказал:

— Если будешь орать, наставлю синяков, — и он показал кулак, — мы вообще-то не за тем пришли.

— Подонки! Немедленно развяжите!

И тут в прихожей открылась дверь гардероба, и оттуда выскочил Максим, сжимая в руках хоккейную клюшку. Он молниеносно нанес удар по голове высокого парня. Другой, коренастый, быстро оценил обстановку и выскочил в дверь. Максим не стал его преследовать.

Максим пару минут переводил взгляд со связанной жены на лежащего без сознания почтальона, а затем хмыкнул, развязал ей руки и тем же безнадежно измятым галстуком связал руки бесчувственному разбойнику.

— Вот, значит, как мы проводим время, — запыхаясь, с агрессивно-угрожающей интонацией, сказал Максим.

Наташа лежала с закрытыми глазами и делала вид, что она без чувств. Женским чутьем понимала, что сейчас лучше помолчать. Он же недоверчиво посмотрел на жену (никогда такого не было, чтобы его слова оставались без ответа) и осторожно похлопал по щекам. Ее ресницы дрогнули, чуть приоткрытыми глазами она посмотрела на мужа и решила еще немного побыть в обмороке. Пусть успокоится. Он же пошел на кухню, взял из холодильника пару бутылок пива и дрожащими руками отрыл пробку. Холодное пиво его действительно несколько успокоило, и он стал размышлять над ситуацией. Вызвать милицию? И что скажу? Грабитель сексуального профиля? Этот мальчик сразу же отопрется, скажет, что он ее любовник, а не грабитель. Но вот что скажет жена? Это вопрос. Думаю, представит дело, будто ее насиловали. Ей важнее сохранить так называемую семью. Но я-то, сидя в шкафу, все слышал. «Я вам не бесплатная шлюха. Что было, то было». Не отопрется. Но мне-то что выгоднее? Отпустить парня и развестись? Пусть лучше Светка овсяную кашу по утрам варит, чем вот такое. Да уж, блин, попал в капкан.

Он вышел в гостиную. Картина там несколько изменилась. Долговязый разбойник сидел на полу и пытался освободиться от галстука, елозя связанными за спиной руками о бронзовую накладку на ножке дивана.

— Спокойно, малыш, — произнес Максим слышанную в каком-то американском боевике фразу, — любишь кататься, люби и саночки возить. Хочешь еще получить? Нет? Тогда прекрати рвать мой галстук. Сто баксов платил.

Парень скосил глаза и зашмыгал носом. Наташа по-прежнему лежала без движения.

— Ну и чего вылупился? Рассказывай, поведай мне все без утайки. Ты сюда ведь не в первый раз пришел? Жену трахал? Если не будешь врать, отпущу.

На диване тем временем произошло шевеление, и послышался легкий стон. Наташа решила, что обморок пора заканчивать.

— Ага, — сказал Максим, когда увидел, что жена открыла глаза, — запахло жареным, и мы очнулись.

Наталья оперлась руками о спинку дивана, делая вид, как это ей нелегко дается. Связанный грабитель морщил между тем скошенный лоб и размышлял, что ему выгоднее: сказать мужику правду, чтоб отпустил (хотя, вряд ли) или встать на сторону женщины, и тогда можно будет выпутаться вернее.

— Поверь мне, — сказала Наташа, — я этих негодяев в первый раз вижу.

— Я все слышал, — ответил Максим, — «что было, то было». Так что же было? Давайте-ка, колитесь, мне некогда. Два часа, как в засаде, в шкафу просидел, а дела не ждут. А не то вызову милицию.

— Я хотел только цепочку посмотреть, а она сразу в истерику. Никого мы грабить и насиловать не хотели. Почтальоны мы. Заказное письмо принесли.

— Где письмо?

— В сумке.

Максим открыл сумку из кожзаменителя и действительно обнаружил там несколько писем, среди которых было и ему адресованное, из налоговой инспекции.

— Странные вы почтари. А зачем связали? Чтобы удобнее было цепочку смотреть? Впрочем, я не следователь, чтобы во всем этом разбираться.

Он взял мобильник и набрал номер брата.

— Юра, тут такое дело… Грабителя, понимаешь, поймал у себя в квартире. Он тут у меня связанный сидит. Не хочу затевать официального дела, сам понимаешь. Позвони Макарову, пусть приедет. Ага, ну давай, перезванивай.

Наталья встала с дивана, подошла к большому зеркалу в вычурной резной раме, изображавшей виноградную лозу, причесалась, оправила на себе платье. Ей были явно невыгодны показания связанного любовника. Скорее всего, он «расколется», то есть скажет правду, и тогда развод неизбежен. Она подошла к мужу вплотную, посмотрела ему в глаза и тихо сказала:

— Раз ты мне не веришь, нам незачем жить вместе. Я ухожу.

Она из опыта знала, что Максим раскричится, будет расшвыривать одежду и применит силу, если она попытается уйти из дома. Расчет был на то, что когда они будут скандалить, молодому человеку легче будет ускользнуть. Но ожидаемой реакции не последовало. Муж лишь слегка усмехнулся и пошел на кухню, где взял широкий стакан, побросал туда льда и затем наполнил до половины виски.

Тем временем Наташа подошла к связанному почтальону, приставила палец к губам и затем погрозила ему кулаком. А он сделал ей знак глазами и безмолвно артикулировал губами, давая понять, чтобы она развязала галстук. Боязливо оглянувшись, Наташа приблизилась к нему. Быстро развязала узел, и в тот момент, когда Максим появился в дверях кухни со стаканом виски, почтальон уже открывал входную дверь, и через секунду стук его башмаков забарабанил по лестнице.

Максим с досады бросил стакан об пол, но тот не разбился и с грохотом покатился по паркету, разбрызгивая коричневую жидкость, а кусочки льда с шумом разлетелись по углам.