Александр Мартынов - В заповедной глуши Страница 8

   Кстати,де ла Рош имел к крестоносцам непосредственное отношение, Валька знал. Де ла Роши, маркизы Сорель, графы Галуа, служили своей стране со времён как раз крес-товых походов. Во время VII крестового похода - в 1248 году, в страшном по ожесточе- нию бою при Мансуре - Людовик IX Святой был поражён мужеством простого сержан-

14.

   та Гиго Роша. Когда пал рыцарь, в копье которого Гиго служил, а вместе с ним был ран-ен оруженосец, сержант не только не дал остальным людям отступить, не только вы-тащил из-под клинков визжащих мусульман господина - на плече - и оруженосца - под мышкой - в безопасное место. Он вернулся в бой и с криком: "Бог нам щит!" крушил не-верных тележной оглоблей, потому что своё оружие бросил, спасая благородных людей. Вдохновлённые его примером, люди копья воспрянули духом и пошли в наступление, увле-кая за собой и всё знамя. Копья и стрелы неверных - близко те подходить страшились, потому что не только человеческие, но и конские черепа разбивало страшное оружие - изранили Гиго, но он упал наземь только услышав пение победных труб.

   Людовик Святой, сам явивший в том сражении беспримерную доблесть и видевший неистовое мужество сержанта,сказал: "Если только этот воин останется жив - быть ему рыцарем." Гиго выжил - и получил титул маркиза Сорель, и небольшое поместье Со-рель, которое он с чисто крестьянской сметкой "вывел в люди". Уже его внуки стара-лись не вспоминать о "мужичьем" происхождении. Но они не утратили лучшего качест-ва своего предка - воинского духа. На протяжении семи веков не знали они иной службы, кроме воинской. Дед Клода-Антуана вместе с де Голлем эмигрировал в Англию в дни гит-леровской оккупации, а его семья попала в концлагерь Аушвиц и выжила чудом. Отец Кло-да-Антуана в 56-м подорвался на советской мине, поставленной алжирскими партизана-ми и, как когда-то отважный Гиго, уцелел. А двадцатилетний Клод-Антуан в 86-м стал лейтенантом парашютистов.

   Его карьера оборвалась ровно через десять лет. Находясь в составе миротворчес-ких сил в Боснии, в бывшей Югославии, тридцатилетний майор стал свидетелем того, как мусульманские бандиты вырезали сербскую деревню, мужчин которой как раз пара-шютисты де ла Роша и разоружили за день до этого - как было приказано командовани-ем международных сил...

   Де ла Рош не успел помешать. Но он нагнал банду. Он отдал приказ парашютис-там открыть огонь по извергам. Он лично расстрелял с полными штанами сдавшегося в плен главаря мусульман.

   И через три месяца был лишён чинов и наград, с позором уволен из армии, без кото-рой не мыслил жизни. А с ним ушли три лучших офицера и пять сержантов его баталь-она. Не по приказу, а по доброй воле.

   В том же году он уехал в Россию. Он и сам не знал, почему. Может быть, потому что ничего более далёкого от своей прежней жизни просто не мог себе представить.

   Чемпион вооружённых сил по саватту, фехтованию и стрельбе стал учить маль-чишек из богатых семей тому, что умел сам. Сперва ему просто не доверяли - он ничуть не был похож на наводнивших Россию жадноватых и амбициозных "сенсеев", учивших, как надо лбом пробивать стены и ногой крошить камни, но при этом то совращавших учеников, то просто воровавших спонсорские суммы, а то и толком ничего в реальности не умевших. Но потом "братки" и "фирмачи" разобрались, что это за человек. И оробе-ли от осознания собственной незначительности. А уж тут у де ла Роша появилась воз-можность выбирать учеников - и выбирал он привередливо...

   ...Де ла Рош ещё дважды брался за оружие. В первый раз - весной 99-го, когда на Сербию напало НАТО. Он поехал воевать добровольцем в отрядах знаменитого Ражня-товича и, вернувшись летом того же года в Россию, отправился на Кавказ. Кое-кто по-сле Второй Чеченской с удивлением рассказывал о сухощавом длинноволосом чудаке в фо-рме, сидевшей, как влитая - чудак сражался в отряде терских казаков и прославился, как беспощадный истребитель "чичиков". А в бою многие слышали, как он что-то бормочет - вроде бы по-французски... Кто-то разобрал слова...

   БОГ НАМ ЩИТ, шептал капитан французских парашютистов, БОГ НАМ ЩИТ.

   Из Сербии он привёз орден. С Кавказа - казачью шашку с серой надписью по клинку:

ЗА ПРАВОЕ ДЕЛО - РУБИ СМЕЛО !

15.

   Кто-то из предков де ла Роша летом 1812 года погиб от удара такой шашки в "де-

   ле" под Миром - а перед тем, говорят, раскроил не одну чубатую голову своим палашом. Но это были старые дела и старые счёты. Честные дела и честные счёты, не имевшие отношения к сожжённым деревням и содранной с женских грудей коже, к живьём зако-панным в землю раненым солдатам и вынутым внутренностям детей...

   ...Когда наступило лето, Валька почти расстроился - он был уверен, что де ла Рош уедет куда-то в отпуск.И де ла Рош в самом деле уехал - но вместе со своими учениками. Как он это делал каждое лето, пояснили Вальке "старички".

   В небольшом летнем лагере, затерянном в дебрях огромного заповедника, де ла Рош учил своих подопечных плавать, скакать верхом, стрелять из нескольких видов оружия, бегать, ночевать в лесу, снова драться... и играть в шахматы, писать сочинения и сти-хи, рассуждать о политике, усваивать манеры поведения в обществе. А ещё...возил на работу в фермерские хозяйства, расположенные по периметру лесов, заставляя мальчи-шек косить траву, ходить за скотиной, копать землю и осваивать технику. Это немного удивляло, но даже новички привыкали быстро и не спрашивали, зачем это нужно.

   Однако, больше всего француз говорил мальчишкам о войне. Поднимая длинный то-нкий палец, он цитировал - а ребята слушали его, раскрыв рты:

   - Есть великие вещи - две, как одна.

   Во-первых - любовь. Во-вторых - война... Но любовь - развлечение, вспыхнет и гас-нет. Русские говорили - как береста, мои предки - как солома. Война - дело мужчин, на всю жизнь. Дело солдат. Но солдат - это не только умение владеть шпагой. Только уме-ние владеть шпагой - это наёмник. В его руках это умение может быть виртуозным. Но в решающий момент, когда надо драться, забыв о себе - в решающий момент он отсту-пит. Не из трусости, из расчёта - но тем, кого он защищает, будет всё равно... - а по-том добавлял: - Но воин должен, обязан помнить о труде тех, кто куёт его оружие и ко-рмит его. И уважать труд этих людей.

   Десятилетний мальчишка не всё понимал из того, что говорил де ла Рош. Да тот словно бы и не стремился, чтобы его поняли. Но...Год назад именно под влиянием знаком-ства с де ла Рошем Валька нарисовал первую свою "настоящую", как он определял для се-бя, картину. Собственно, рисовал он и до этого, довольно часто, умел пользоваться и специальными карандашами, и красками разных типов. А рисовал - то карикатурки в школьную газету, то просто так - что-то для себя или для приятелей, то ещё какую-то мелочь. Тут же вдруг подкатило нестерпимое желание - именно нестерпимое! - выплес-нуть на "большое полотно" все пока самому не до конца ясные эмоции, накапливавшиеся долгие месяцы.