Эра оборотней - Анастасия Церковская Страница 9

лучах солнца дымка. Она поднималась из-под земли: разлом находился на возвышенности, вокруг него покоилась вересковая пустошь. Асириус направился к трещине, точно забыв о своем всаднике. Эйван не растерялся как в прошлый раз и поспешно спрыгнул с коня. Ноги, отсиженные за день, неприятно заныли, и оборотень стал пританцовывать, разминая их. Хорошо бы снять с едо-тени седло, вот только потустороннего зверя уже не остановить — он не обращал внимания ни на что, кроме голубых языков пламени. Асириус сгруппировался и прыгнул в пылающее ущелье. Выглядело это не иначе как самоубийство: в какой-то степени, так и было. Переродившись, он в скором времени выберется назад и будет совсем другим.

Эйван уселся у края и стал ждать возвращения друга, стараясь не уснуть. Он бы не рискнул отправиться в разлом вместе с едо-тенью — синее пламя жгло не хуже серебра.

Небо сгущало краски, затягивалось плотными облаками. Среди освещенных теплым светом туч резвились стаи мелких птиц. Эйван увидел чуть поодаль парящую тень побольше, движущуюся совершенно иначе, как хищник. Пустырь и его мелкая живность гарпию не заинтересовали, она не стала сворачивать с заданного маршрута и пронеслась мимо. Оборотень прислушался к гулу, что доносился из-под земли. Что будет, если его товарищ решит остаться там, в сияющих пучинах? Как он один сможет добраться назад?

Эйван положил подбородок на колени. Нет, добраться не получится, он сгинет безумным зверем где-нибудь в окрестностях, и никто не найдет его. Страшно.

Всплески пламени привлекли внимание оборотня — Асириус возвращался в этот мир. Он возник из разлома подобно демону: его окутало синее пламя, он светился им изнутри, широко распахнутыми глазами озираясь по сторонам. Огонь, исходящий из его рта, становился жидким и ручейками стекал по черным губам и капал на цветы вереска. Эйван оживился.

— Можем идти обратно?

Едо-тень кивнул, так и не сфокусировав на своем спутнике взгляд. Он был пьян.

Из-за пригорка навстречу им вышли несколько всадников, и Асириус тут же сбавил ход и прижал уши к шее. Эйван ногами через седло почувствовал, как коня затрясло от утробного рыка.

— Абудэ ара! — послышалось со стороны магов. Эйван этих слов не знал, и не придумал ничего лучше, чем повториться.

— Абудэ ара.

Всадники остановили лошадей. Эйван присмотрелся к фигурам: все как один в цветных мантиях, очень добротных, переливающихся даже в темноте. Лиц, из-за капюшонов не разглядеть, но этого и не требовалось. Эйван посмотрел на лошадей, на такие знакомые сияющие в темноте глаза…

— Чужаки! — возопил один из них, и едо-тени со своими всадниками бросились врассыпную.

Эйван опустил взгляд на своего коня. Асириус напоминал натянутую тетиву. Он медленно вытянул шею вперед и выпустил клуб голубого пара. На толчки Эйвана он не реагировал, зверь смотрел на отдаляющиеся силуэты магов.

— Не надо. Пожалуйста. Не сейчас.

Но едо-тень не слышал: он понесся на одного из всадников. Эйван вжался в седло, не зная, что делать. Под ним — идеальная машина для убийств, обезумевшая и сильная как паровоз. Маг подгонял своего коня, тот убегал что было сил, но Асириус нагнал их, словно те стояли на месте. В прыжке он сбросил мага и вдавил копытами в землю. Эйван, не удержавшись, отлетел в сторону и покатился с пригорка. Маг кричал, но очень скоро его голос оборвался, послышалось неприятное чавканье. Оборотень приподнял голову и с ужасом понял, что Асириус, окончательно потеряв рассудок, разрывает несчастного. В стороны летели ошметки окровавленной ткани и потроха. Окликнуть своего товарища Эйван побоялся. Он обернулся, почувствовав за спиной чье-то присутствие. Едо-тень, оставшийся без всадника, не мигая смотрел на собрата.

— Эй, ты меня понимаешь? — Эйван поманил едо-тень рукой, и тот, немного шатаясь, подошел к нему.

— Да.

Его голос оказался схожим с Асириусом, но все-таки другим, более резким и холодным.

— Ты разве не обязан защищать своего мага? — спросил Эйван, кивнув на останки всадника, коего по-прежнему терзал и топтал обезумевший конь.

— Я не могу пойти на брата. На кого угодно, но не на брата, — едо-тень выдержал паузу и добавил. — Тем более, наполненного синим пламенем. Это один из вестников конца.

— Ничего не понял, — честно признался Эйван, не сводя глаз с Асириуса, что умудрился наглотаться кусков мяса и не пойми-чего, и теперь его тошнило вместе с голубыми струйками огня.

— И вряд ли поймешь. Это не так просто, — едо-тень присел рядом и продолжил: — Мы оказались на Ар- 6 примерно в одно время, табун единорогов в этот мир пригнали ученики Гельзара без его разрешения. Владыке такое самовольство не понравилось, но он не стал нас уничтожать, а позволил нам обратиться в то, чем мы и являемся теперь. Маги используют нас, как им хочется, в обмен на возвращение домой. И все бы хорошо, но далеко не все согласились служить своим угнетателям. Понимаешь, о чем я?

Эйван кивнул. Да, Асириус точно не походил на прислугу или транспорт. И если он один из…

— Сколько вестников конца?

— Четверо. Я до этого не видел их, думал это легенда, и никаких отступников не существует. Пойти на магов мы боимся — они наш единственный ключ, чтобы вернуться домой. Так что мы здесь. Служим.

Асириус оставил тело мага и полетел прямо на Эйвана. Он едва успел откатиться вбок, как конь повалил на землю своего собрата едо-тень, что стоял совсем рядом, и, нависнув над ним, зашептал на непонятном языке, обливая жидким пламенем. Едо-тень перестал сопротивляться, опустил голову на траву и стал вторить Асириусу, пристально глядя ему в глаза и поглощая пламя, что тот отдавал. Подростковый голос Арисиуса стал на несколько тонов ниже, он напоминал звериное рычание вперемешку с песней-молитвой. В темноте зажглась еще одна свеча — наполненный огнем собрата, незнакомый едо-тень взвыл и вскочил на ноги.

— Найди их! Собери их! Возроди нас! — то ли вопил, то ли воспевал Асириус. Он склонился над цветами вереска и изрыгнул остатки синей жидкости. Пламя внутри него погасло.

Его собрат умчался, сияя в темноте. Асириуса трясло. Он стоял с закрытыми глазами, опустив голову. На мгновение Эйвану показалось, что на реснице коня появилась капля. Показалось. Едо-тени не способны плакать.

— Прости.

Эйван подошел к нему и положил ладонь на мускулистое плечо друга. Тот содрогнулся и повернул к нему окровавленную морду, посмотрел в глаза, будто ища там поддержки. Эйван обхватил ладонями его голову и стал поглаживать волосатые щеки большим пальцем.

— Все хорошо, я не виню тебя. Ты знал этого мага?

— Нет! Я не знаю их, они все на одно лицо. Я не хотел так поступать, но… пламя! Оно во всем виновато. Я задержал нас. А ведь теперь придется нырять снова. Прости меня, я попробую все исправить.

Асириус вздернул голову, и рванул к расколу, пропав в нем в очередной раз. Теперь едо-тень справился быстрее, он вернулся на поверхность вновь сияющим, но уже спокойным. Они направились по другой дороге: по ней можно идти лишь в одном направлении, Асириус не объяснил, почему так. Сияющий в темноте конь бежал по скалам и иногда оступался. Эйван ощутил неимоверное желание по возвращению домой посчитать седые волосы. После этой вылазки они обязательно должны появиться.

К рассвету они остановились у небольшого ущелья: Эйван умолял об отдыхе и хотя бы часике сна. Он мешком сполз с лошадиной спины, и стал раздеваться, чтобы сменить облик.

Спать в теле волка в горах безопаснее и теплее. Он свернулся калачиком и тут же крепко заснул.

Появилась она, девушка с седыми волосами. Эльвира. Она стояла у входа в пещеру и отчего-то боялась заглянуть вовнутрь. Снаружи было ветрено и холодно: моросил дождь, и насквозь промокшая девушка смотрела в темноту пещеры с нескрываемым ужасом. Эйван обернулся, и увидел горящего синем пламенем Асириуса. Он скалился, точно собираясь напасть. Но не на Эльвиру, а то, что позади. За ее спиной сгущались тени, в них Эйван отчетливо увидел разрезы раскосых красных глаз, наблюдающих за ними далеко не с любопытством. Грянул гром, и едо-тень бросился вперед, сшибая Эйвана с ног…

Эйван открыл глаза, и встрепенулся — солнце почти у горизонта. А они еще так далеко от проклятого леса!

Он повернулся к Асириусу. Тот спал. Из ноздрей вырывался наружу голубоватый свет. Сосуд синего пламени берег его, превратив себя в колыбель. Пламя светилось слабо, но оно жило, оно дышало. Эйван ощущал: стоит нагрянуть опасности, и оно засияет ослепительно ярко и жарко, и Асириус сожжет кого угодно.

— Вставай! Быстрее! — Эйван толкнул коня в живот. — Посмотри на небо,