100 великих крылатых выражений - Александр Владимирович Волков Страница 3

Шли месяцы. Галлы, как голодные волки, все стерегли добычу. Вокруг них лежали пепелища города, сожженного ими в разбойном азарте. Завладев лишь богатствами убитых римлян, этим «презренным металлом», галлы теперь так же, как осажденные, мучились от голода. А обыденный ход времени готовил им новые испытания. Лето сменилось осенью, а потом зимой. От холодных дождей, от стужи захватчикам, рано отпраздновавшим победу, негде было укрыться. Болезни начали выкашивать галльских воинов, как ветер – сухую листву. Лишь одно могло положить конец их лишениям: когда у римлян кончатся запасы пищи, они умрут или сдадутся.

Единственной надеждой для римлян оставался Камилл, их гордый полководец, изгнанный из города за то, что возжелал там царить. Защитники крепости пытались связаться с ним, но получить известия от полководца не удалось. Надежды на помощь таяли, как и запасы еды.

Тогда, гласит предание, осажденные прибегли к хитрости – «начали во многих местах кидать с Капитолия хлеб во вражеские караулы» (Тит Ливий, V, 48, 4). Задумка сработала. Встреченные этим «хлебным дождем» галлы поверили, что защитники крепости не знают ни в чем недостатка и готовы сидеть в своем «граде на холме» еще многие месяцы.

Наконец, по прошествии семи месяцев, Бренн, вождь галлов, решил снять осаду, напоследок все же сторговавшись с римлянами о выкупе.

Римляне выплатили врагам 1000 фунтов золотом (12,5 таланта). Это была солидная сумма. К тому же, когда галлы взвешивали полученную добычу, они использовали фальшивые весы, занижавшие вес принесенного золота. Когда римляне возмутились обманом, Бренн бросил меч на весы и сказал: «Vae victis» – «Горе побежденным!».

Казалось бы, Рим был сломлен, сокрушен. Но худшая беда миновала. Галлам нужна была лишь богатая добыча, а не покоренные земли. Рим сохранил свободу. Оправившись от тяжкого, но не смертельного удара, он, как легендарная птица Феникс, восстал из пепла. Его ждало блестящее будущее. Прошли столетия, пришло отмщение. Обширные области, населенные галлами, Рим захватил. Под его властью в середине I в. до н. э. оказалась вся территория современной Франции – кельтская Галлия.

Еще римские историки, рассказывавшие о катастрофе, постигшей Рим в 387 г., старались подчеркнуть, как военный разгром впоследствии отчеканился в полновесные победы. Золото, однажды расхищенное галлами, возвращено было сторицей.

Ну а Тит Ливий завершил печальный рассказ о падении Рима поучительной историей о том, как разгневанные римские боги покарали галлов. Орудием возмездия, этим бичом Божьим, стал Камилл, возглавивший собранное им ополчение римлян. Он настиг галлов, когда те возвращались с добычей, и разгромил их, вернув римлянам все награбленное. Галлы же были поголовно перебиты, и даже «из врагов не осталось никого, кто мог бы сообщить о поражении» (V, 49, 6).

По преданию, Бренну еще пришлось выслушать сказанное им когда-то присловье. Ведь Камилл нанес ему смертельный удар со словами: «Горе побежденным!» Расправившись с врагами, он произнес еще одну лаконичную фразу, которая вошла в поговорку: «Мы, римляне, платим не золотом, а железом!»

(Вот только верен ли этот рассказ? Живший полтора века спустя римский историк Светоний в своей книге «Жизнь двенадцати цезарей» («Тиберий», 3) мимоходом обмолвился о золоте, «которое было выплачено сенонам при осаде Капитолия и которое, вопреки преданию, не отбил у них Камилл».)

В любом случае, катастрофа 387 г. до н. э. лишь ненадолго задержала блистательное возвышение Рима. Его жители заново отстроили город. По-видимому, тогда в Риме впервые появились каменные стены. Остатки внушительной Сервиевой стены сбережены и поныне.

В течение IV в. до н. э. Римская республика постепенно стала ведущей политической силой в Италии, даже несмотря на многолетнюю борьбу римских патрициев с плебеями. Галлы же так никогда и не создали своего государства. Со временем они растворились в других народах и исчезли из анналов истории.

И все-таки современные историки подчеркивают, что «катастрофа 387 года» стала тяжелейшей психологической травмой для римлян. Память о dies ater, «черном дне», укоренилась в римской историографии. Античные писатели непременно рассказывали о том событии во всех подробностях, не щадя чувств читателей. Несправедливые страдания пращуров заставляли сильнее биться сердца римлян и с еще большей страстностью восхищаться «справедливыми победами римского оружия».

Немецкий историк Йохен Блейкен, автор «Geschichte der Römischen Republik» – «Истории Римской республики» (1980), писал: «Они [римляне] никогда не забывали ужасного несчастья, ставшего для них шоком, и даже спустя многие столетия, когда Рим уже стал мировой державой, любой римлянин испытывал леденящее чувство ужаса, стоило лишь завидеть где-то вдали галлов».

Страх перед галлами и ненависть к ним были все еще живы в сердцах римлян в середине I в. до н. э., когда Гай Юлий Цезарь повел свою затяжную войну с галльскими племенами. К тому времени Римская республика завоевала большую часть известного тогда мира. Галлы, как некогда римляне, оборонявшие Капитолий, отчаянно сопротивлялись, но все же были порабощены. За унижением Рима пришло время вечной славы. За торжеством галлов – их поражение, истребление, рассеяние.

Знаменитый немецкий историк Теодор Моммзен, удостоенный в 1902 г. Нобелевской премии за свой труд «Римская история», даже предположил, что тайной подоплекой того нескончаемого натиска римских армий на все соседние земли было стремление окружить себя огромным кольцом подвластных Риму стран, чтобы – в случае необходимости – вести оборонительные войны на их территориях и навсегда оградить Рим от вражеского вторжения. Вся многовековая экспансия римлян, если согласиться с Моммзеном, коренится в событиях одного-единственного дня, 18 июля 387 г. до н. э., «черного дня» римлян.

Не заслоняй мне солнца!

336 г. до н. э.

Один был проклятьем для сограждан. Другой – проклятьем для всего мира. Однажды они встретились и поговорили. Разговор был лаконичным. И вот уже более двух тысяч лет историки вспоминают и истолковывают его.

Речь идет о легендарной встрече царя Александра III Македонского (356–323 до н. э.) и радикального философа-опрощенца Диогена Синопского (412–323 до н. э.) – самого яркого представителя кинического направления в философии, если следовать не эмоциям, а терминологии. По преданию, они встретились в 336 г. до н. э. в Коринфе.

В Коринфе, центре тогдашней политической жизни Греции…

После гибели отца, царя Филиппа II, юный Александр объявил, что, став его преемником, считает себя, как и прежний правитель, законным гегемоном эллинов. Стремясь не допустить, чтобы греческие города восстали и заключили союз для борьбы со своими северными соседями – македонянами, которым до Филиппа II никогда не подчинялись, царь решил созвать