Крайний случай - Андрей Викторович Дробот Страница 47

– Все вы тут на день рождения да к знакомым. А вы знаете, что в гости можно только по паспортам и только до одиннадцати вечера?

– Знаем, но паспорта не взяли. Да мы, мать, не пацанва какая-то, а интеллигентные люди. Я работаю заведующим хирургией, а это врач-гинеколог.

– Ладно, вижу, что люди вы солидные. Проходите. Но не безобразьте!

– Не бойся, мать. Все будет нормально. Мы на часок-другой. Поздравим знакомых и по домам.

Вертушка проскрипела, пропуская видных посетителей, и те, позвякивая содержимым пакетов, устремились к лестнице. На третьем этаже они прошли в коридор. Мимо проплывали облупленные двери. В центре коридора, словно груша на стебле, горела единственная лампочка. В воздухе витал кисловатый запах неустроенности.

– Неуютно, – обобщил Юрий Спиридонович.

Зазвучала брань. Одна из дверей распахнулась. Из комнаты стремглав выскочил какой-то парень. Он еле успел наклониться, как в том месте, где мгновенье назад была его голова, пролетела чугунная сковорода. В полете с нее слетала жареная картошка. Пара картофельных долек прилипла к пиджаку Юрия Спиридоновича. Следом за сковородой выбежала разъяренная особа.

– Сволочь, хоть бы помаду стирал, возвращаясь, – прокричала она.

– Молодые люди, вы же принадлежите к самой интеллигентной профессии на Земле… – начал было Сергей Михайлович.

– Катись ты. Или тоже сковороды захотел? – грозно спросила особа.

Оба гостя предпочли не связываться и проскользнули мимо ссоры, мимо кухни, где что-то шипело и чадило, и быстрее-быстрее к двери с номером 345. Юрий Спиридонович постучал.

– Входите, не заперто, – прозвучал бойкий голосок.

Юрий Спиридонович толкнул дверь, та открылась…

Стол был уже накрыт. На пружинных кроватях сидели Света, Лена и Ирина. В каждой был свой шарм и блеск.

– Привет, девчонки, – громко и распевно произнесли Сергей Михайлович и Юрий Спиридонович и без промедления стали доставать провиант из пакетов. На столе появились три бутылки красного вина и три литровые бутылки водки.

– Бог троицу любит, – шутейно объяснил Юрий Спиридонович. – Всего у нас по три: девчонок, бутылок. Вот только нас с Михалычем – двое.

Молодые женщины хихикнули. Тем временем между винегретом, мясной нарезкой, солеными огурчиками появились балычок, черная и красная икорка и другие престижные разносолы. А в завершение Юрий Спиридонович вытащил из пакета набор хрустальных рюмок на тонких ножках и фужеры.

– Мы, девчонки, все-таки не кто попало, а интеллигентные люди, и пить должны из соответствующей посуды, – высокопарно произнес Сергей Михайлович под общий смех.

Вся компания быстро расселась. Пробки за неимением штопора вдавили в бутылки. Вино и водка устремились в хрусталь.

– Друзья мои. Первый тост – за прекрасных дам. За счастливое окончание их курсов повышения квалификации! – провозгласил Юрий Спиридонович.

Две рюмки белого и три фужера красного взмыли, как выстрелы праздничного салюта, слились воедино и, разлетевшись, опустели в одно мгновенье.

– Хорошо пошла! – выпалил Сергей Михайлович и быстрее потянулся за блестящим огурчиком.

– А теперь, девочки, давайте выпьем на брудершафт, – продолжил Юрий Спиридонович. – За всех нас, за медиков. За самую интеллигентную и человеколюбивую профессию!

– Не получается на брудершафт всем вместе, – сказала Лена. – Вас двое, а нас трое.

– Ничего страшного, девчонки, – нашелся Сергей Михайлович. – Я вас не обижу и выпью на брудершафт сразу с двумя.

Он налил себе две рюмки водки до краев и, войдя в зацеп с Леной и Светой, осушил обе посуды поочередно. Вместо закуски расцеловался со своими соседками. Те не растерялись и подарили ему две отметины губной помадой. По одной на каждую щеку. Сергей Михайлович не обратил на это внимания и устремился к винегрету. А Юрий Спиридонович не унимался.

– Теперь третий тост – за любовь. Любовь и медицина не разделимы…

В общем, тосты сыпались один за другим. Мужчины словно почуяли волю, да и молодые женщины были далеко от дома. Веселье разгоралось. Пружинные кровати поскрипывали в такт веселому хохоту компании. Магнитофон что-то пел о любви на разные голоса. Начались танцы…

Где-то ближе к полночи в дверь постучали. Ирина открыла. Пришла соседка с мужем.

– Вы не могли бы потише?

– Кто это там? – еле выговаривая слова, пробасил Сергей Михайлович и отодвинул Ирину в сторону. – Вы что, не видите, интеллигентные люди отдыхают. Вкалываешь, лечишь вас – и никакой благодарности. Что б вы сдохли. Идите отсюда.

– Мы пойдем к вахтерше жаловаться…

Дверь захлопнулась перед носом у соседей.

– К вахтерше пойдут жаловаться, – повторил Сергей Михайлович, как-то тупо глядя на закрытую дверь.

Вдруг он резко повернулся, едва не упав на стол, наклонился к ближайшему стулу, схватил его за ножки и оторвал одну их них. Этим инструментом он изо всей силы ударил по столу, разбив тарелку с огурцами, и ринулся к двери с криком:

– Да я за интеллигентов горло перегрызу!!!

Далее он открыл дверь и исчез в полутьме. Только глухие удары ножки стула по дверям оповещали, что он где– то неподалеку. Вскоре раздался его возглас:

– А я говорю, выключить свет в операционной!

Следом зазвенело разбитое стекло.

Ирина выглянула в коридор и, войдя назад, оповестила:

– Скальпель-то окно грохнул.

Затем Ирина и Лена пошли вслед за своим наставником, надеясь его успокоить. А Юрий Спиридонович в это время, ничего не слыша, хмуро смотрел в одну точку. Эта точка находилась где-то в области декольте у оставшейся без подруг Светы. Насмотревшись, он встал из-за стола и присел рядом. Света пьяно улыбнулась и пропела:

– Лето, ах лето. Лето звездное, будь со мной!..

Юрий Спиридонович не стал рассуждать на эту тему, он просто повалил Свету на кровать. Та была в принципе не против любви, но насилие ей не нравилось. Она с трудом столкнула с себя гинеколога и вскочила.

Спиридонович хоть и пьян был, но сразу оценил ситуацию. Он был ближе к выходу из комнаты. Поднявшись, он закрыл дверь на замок и пошел навстречу к Свете.

– Светочка, ты подумай, мы же всего один раз живем, – еле выговаривая слова, объяснял гинеколог. – Надо все попробовать. Чего же ты боишься, дурочка? Я никакой не больной. У меня и справка есть. Я ласково…

Его остекленевшие глаза отрицали всякие компромиссы…

Света выбежала на балкон и захлопнула дверь. Юрий Спиридонович достал из-под стола пустую бутылку и с криком: «Ах, ты так!!!» – бросил вслед…

Света едва успела уклониться. Стекло балконной двери вдребезги. Бутылка улетела в темноту. Она невероятно точно приземлилась на случайного прохожего.

– Вы что же делаете! – раздалось снизу. – Все плечо мне отбили! А еще медики, интеллигенция. Хулиганье!..

Тем временем Юрий Спиридонович устремился на штурм. Он пинком распахнул дверь, выскочил на свежий воздух, но Света успела перебраться на смежный балкон