Цитатник Юнга. Изречения, максимы, афоризмы - Тигран Эмильевич Мариносян Страница 8

угол недостроенным; только боги создают нечто совершенное, человек на это никогда не способен. Лучше отдавать себе отчет в том, что человек несовершенен, в таком случае и он с нами будет чувствовать себя значительно лучше. …Неразумно обманом уводить человека от его судьбы и помогать ему превзойти его собственный уровень. Если человек сам готов адаптироваться, любыми средствами помогайте ему; но если на самом деле его задача не адаптироваться, любыми средствами помогите ему не адаптироваться; только тогда с ним будет всё в порядке. (24, 99)

56

То, что нынешнему опыту и познанию кажется злым или по меньшей мере бессмысленным и лишенным ценности, на более высокой ступени опыта и познания может оказаться источником блага, причем, естественно, все зависит от того, как человек распорядится своей бесовской стороной. Если объявить ее бессмыслицей, то это равноценно лишению личности соответствующей ей тени, а тем самым утрате ею своего облика. «Живому облику» нужны глубокие тени, чтобы выглядеть пластично. Без тени он останется двухмерной картинкой или – более или менее благовоспитанным ребенком. (19, 313)

57

На что был бы похож мир, если бы все люди разом адаптировались? Во всяком случае, было бы нестерпимо скучно. Должны существовать люди, которые ведут себя неправильно; они выполняют роль козлов отпущения, они необходимы нормальным людям. Задумайтесь, чем мы обязаны детективным романам и газетным очеркам – мы ведь можем сказать: «Слава небесам, я не из тех, кто совершает преступления, я абсолютно невинное создание». Вы чувствуете удовлетворение, и этим вы обязаны людям порочным. Это придает глубочайший смысл тому факту, что Иисус как Спаситель был распят между двумя ворами. Эти воры по-своему тоже были спасителями человечества – они были козлами отпущения. (24, 100)

58

Никогда не следует забывать, что то, что нам сегодня кажется нравственной заповедью, завтра подлежит распаду и превращению, с тем чтобы в более или менее далеком будущем послужить основой для новых этических образований. История культуры должна была бы научить нас, по крайней мере, тому, что и формы морали принадлежат к преходящим явлениям. Нужен тончайший психологический такт для того, чтобы, анализируя чувствительные человеческие характеры, переживающие кризис, обойти опасный угол инфантильных стремлений к удобству, безответственности и распущенности больных, чтобы указать им чистые, ясные перспективы и возможность действовать автономно. Пять процентов на данные взаймы деньги – честный прирост, двадцать процентов – отвратительное ростовщичество. Этот подход следует соблюдать и по отношению к сексуальному поведению. (11, 241)

59

Последовательность событий – это прелюдия, которую надо вытерпеть для того, чтобы обрести более глубокое знание их одновременности, ибо это несравненно более сложная проблема. Опять же, мысль, что добро и зло – это находящиеся вне нас духовные силы и что человек оказался в гуще борьбы между ними, вынести гораздо легче, чем осознание того, что противоположности являются настолько неистребимыми и обязательными условиями всей психической жизни, что жизнь уже сама по себе является виной. Даже жизнь, посвященная Богу, все равно проживается эго, которое, вопреки Богу, говорит о себе и утверждает себя, которое не торопится слиться с Богом, а сохраняет свою свободу и волю, причем последняя действует вне Бога и против него. Каким же образом эго может противостоять неодолимой мощи Бога? Только через самоутверждение, оно, подобно Люциферу, уверено в своей свободной воле. Отделение себя от Бога – это отстраненность, отчужденность, падение. Грехопадение было неизбежным даже в раю. Христос потому и «незапятнан грехом», что представляет все Божество и не отделяется от него на том основании, что сам является человеком. На человеке же стоит клеймо отделенности от Бога. Такое положение вещей было бы нестерпимым, если бы злу можно было противопоставить только закон и десять заповедей (как это было в дохристианском иудаизме); но реформатор и раввин Иисус попытался внедрить ту более прогрессивную и с точки зрения психологии более правильную точку зрения, что не верность закону, а любовь и доброта являются лекарством от зла. (2, 172)

60

Мы, разумеется, хотели бы иметь лучшие отношения со своими ближними, но, конечно же, только при одном условии: если ближние соответствуют нашим ожиданиям, т. е. если они являются добровольными носителями наших проекций. Когда же такие проекции становятся осознаваемыми, то очень скоро наступает осложнение в отношениях с другим человеком, потому что отсутствует мосток для иллюзий, по которому могли бы любовь и ненависть избавительно отступить и по которому можно было бы перевести на другого человека все те мнимые добродетели, что «возвышают» и «улучшают» другого. В результате такого осложнения возникает запружение либидо, из-за чего неблагоприятные проекции становятся осознанными. Тогда перед субъектом встает задача: все то подлое, соответственно, всю ту чертовщину, которую безо всяких колебаний ранее препоручали другому и из-за чего негодовали и гневились на протяжении долгой жизни, принять на свой собственный счет. Эта процедура вызывает раздражение, так как, с одной стороны, существует убежденность, что если бы все люди так поступили, то жизнь была бы существенно более сносной, а с другой – ощущается самое жесткое противление тому, чтобы этот принцип применить к самому себе, и без шуток, на полном серьезе. Кабы это сделал кто другой, то уж нечего и желать лучшего; если же должен сделать я сам, то это непереносимо. (5, 401)

61

…тот грандиозный план, в соответствии с которым строится бессознательная жизнь души, находится совершенно за пределами нашего понимания, так что нам никогда неведомо, не является ли какое-либо зло необходимым для того, чтобы посредством энантиодромии совершилось добро, и не приведет ли какое-либо добро ко злу. Иногда дух добропорядочности, рекомендуемый ап. Павлом, может заключаться при самых лучших намерениях не в чем ином, как в осторожном и терпеливом ожидании того, каким образом все сложится в конце концов. (8, 297)

62

Личность развивается в течение всей жизни человека из темных или даже вовсе не объяснимых задатков, и только наши дела покажут, кто мы есть. Мы как солнце, которое питает жизнь земли и производит всякого рода прекрасное, диковинное и дурное; мы как матери, которые носят во чреве еще неизведанное счастье и страдание. Мы не знаем наперед, какие дела и злодеяния, какая судьба, какое добро и какое зло содержатся в нас; и только осень покажет, что было зачато весною; лишь вечером станет ясно, что началось утром. (10, 191)

63

Нам приходится преодолевать нашу добродетельность, несмотря на вполне понятное опасение впасть в гнусность. Да так оно и есть в действительности, потому что чрезмерная добродетельность внутренно всегда компенсируется столь же чрезмерной склонностью ко всякой гнусности; а разве