Генрих Боровик - Пролог (Окончание) Страница 12

Джевонезе приехал поздно. Когда он вошел в зал в сопровождении двух могучих телохранителей, премьер-министр мафии Фрэнк Кастелло поспешно, как официант, бросился к гостю — приветствовать, принять шляпу и трость.

Он представил Джевонезе самым видным гостям. И затем, когда настало время идти к столу, усадил на самое почётное место.

И гости и пресса оказались сообразительными. Намек был понят. С желтых страниц, рассыпающихся под пальцами, как осенний лист, в меня бьют заголовки: «Что означает для страны приход к власти Джевонезе?», «Джевонезе взобрался на вершину холма», «Высшее нью-йоркское общество поставлено в известность о новом хозяине организованного преступления», «Босс всех боссов — Вито Джевонезе!»

Тух настало время сказать несколько слов о структуре мафии.

Мафия, или «Коза Ностра», расцвела в Соединенных Штатах во времена «прохибишена» — сухого закона. Она состоит приблизительно из 6 тысяч официальных членов. Большинство из них находится в низшем звании — солдато, человека на передовой. Однако быть солдато — совсем не значит быть рядовым. Среди солдато есть миллионеры, весьма влиятельные рэкетиры и бизнесмены. Каждый из них имеет свою большую или меньшую организацию уголовников. В иерархии преступного мира солдато — это человек гораздо более могущественный, чем, например, знаменитый специалист по хищению бриллиантов неподражаемый Марф или известнейший взломщик банковских несгораемых сейфов Вилли Саттон.

Солдато находятся в прямом подчинении у капо — капитанов. Их около двухсот в мафии. Они, в свою очередь, находятся в повиновении у 24 боссов. Каждый босс стоит во главе одной из 24 полуавтономных семей «Коза Ностры» и контролирует организованное преступление в определенном районе страны. Семь или восемь боссов самых многочисленных и могущественных семей составляют правящий орган «Коза Ностры» — Комиссию, Она определяет общую политику мафии и принимает решения по вопросам, которые имеют значение для всей мафии. Во главе Комиссии стоит Босс всех боссов — Владыка — Великий — Хозяин и пр.

Им-то и стал в 1949 году Вито Джевонезе, скромный, милый, незаметный человек, аккуратный посетитель парикмахерской в маленьком городке Ред Бэнк в штате Нью-Джерси, неподалеку от Нью-Йорка.

Первое своё крупное убийство Вито совершил ещё в начале тридцатых годов на паях со своим тогдашним другом Сальваторе Лучиано, более известным в широких кругах под прозвищем Счастливчик Лучиано. Вито и Счастливчик, бывшие тогда солдато, пригласили в ресторан на Кони-Айленде конкурента своего шефа и угостили обедом с вином, сыром, кофе с коньяком, а затем пулей. (Согласитесь, что это благородно: начни они с пули, обед стоил бы им значительно дешевле.) Через шесть месяцев позитивно мыслящий Вито Джевонезе и Счастливчик вполне кинематографично избавились и от своего шефа, устроив небольшую, но эффектную перестрелку в шикарных апартаментах шефа на Пятой авеню НьютЙорка. Было ещё несколько убийств. В результате — на вершину холма взобрался Счастливчик Лучиано, а Вито стал Боссом самой могущественной из пяти «семей» «Коза Ностры», действовавших в те благородные и великие времена в Нью-Йорке. (Впрочем, эти же пять «семейств» действуют в Нью-Йорке и сейчас.)

Поклонник позитивного мышления был решительным малым. Он признавал только два способа воздействия на людей — убийство и взятку.

Новые боссы были людьми с размахом, политически мыслящими. Они не хотели ограничивать деятельность мафии игорными домами, проституцией, рэкетом, изготовлением фальшивого шампанского из чая с содовой водой. Денег было много. Деньги уже не имели значения. Нужна была власть, настоящая, полная власть, а не покупка каких-то паршивых судей и конгрессменов. И Счастливчик вместе с Вито раскрыли перед мафией новые горизонты.

Оба гангстера, по существу, стали хозяевами делегации демократической партии от Нью-Йорка на конвенте демократической партии в Чикаго в 1932 году. Они приехали туда выдвигать кандидатом в президенты Соединённых Штатов Америки «своего человека».

Тогда, правда, у них «сорвалось» — был выдвинут Франклин Делано Рузвельт. Но они не теряли надежды. Руководство в нью-йоркской организации демократической партии оставалось за ними.

Вито Джевонезе так много времени, не щадя себя, отдавал политической жизни, что даже отложил свой медовый месяц.

Кстати о личной жизни.

Первая жена его умерла в 1931 году. От туберкулеза. За её гробом шли самые крупные фигуры тогдашней мафии, подтверждая своим присутствием силу и влияние молодого Джевонезе. Вскоре после похорон Вито объявил, что намерен жениться вторично — на Анне Петилло, дочери одного из гангстеров, убитых Джевонезе за два года до этого. Единственным препятствием для женитьбы был тот прискорбный факт, что у Анны был живой муж. Через несколько дней, однако, мужа — какое счастливое стечение обстоятельств! — нашли мёртвым на крыше собственного дома с синими следами чьих-то сильных пальцев на шее. И еще через 12 дней Вито сыграл свадьбу с Анной.

Естественно, что ни у кого не было никаких юридических оснований обвинять Джевонезе в смерти мужа Анны.

В 1934 году, однако, Вито, попавшись на каком-то очередном убийстве и желая уйти от неприятностей, решил проветриться за границей. Он улетел в Италию, прихватив с собой 750 тысяч долларов наличными. Вито всегда везло на отзывчивых людей. Очень скоро он стал личным другом Муссолини, пожертвовал фашистской партии 250 тысяч долларов и получил орден от итальянского правительства.

Однажды босс зарвался. Один из капо, которому Джевонезе был должен 39 тысяч долларов, был убит уже так неосторожно, что прокуратуре пришлось возбудить дело против босса. И в 1937 году вернувшийся в США босс снова почёл за благо покинуть на время эту страну.

Всю войну он провёл в Италии. Но не отрывался от жизни в США. По просьбе дуче он организовал убийство издателя одной антифашистской итальянской газеты в Нью-Йорке. Издатель был убит январской ночью 1943 года на углу 5-й авеню и 15-й улицы.

Муссолини присвоил Джевонезе звание «коммендаторе». Вместе со своим министром иностранных дел графом Чиано дуче нередко бывал гостем знаменитой Полли Адлер, любовницы «коммендаторе» Джевонезе. Мадам, кроме того, славилась лучшими девочками во всей Италии.

Когда на Апеннинском полуострове высадились американцы, девочки мадам Адлер с успехом принимали у себя офицеров союзного командования. А Джевонезе, как говорят, благодаря этому обстоятельству очень быстро стал весьма влиятельным человеком в союзных войсках. Кто-то из биографов Дона Витоне сказал, что Джевонезе «взял в плен американский генералитет, когда тот был без штанов». Но, на наш взгляд, это не совсем так. Штаны в этой истории играют роль только постольку, поскольку в них есть карманы, где держат деньги. Сразу после высадки союзников в Италии с американских военных складов стали пропадать в огромных количествах продукты и снаряжение. Армейские грузовики подъезжали к складам в Неаполе. Начальник колонны произносил одну фразу: «Нас прислал Джевонезе». И немедленно машины загружались всякой всячиной, начиная от сигарет и кончая оружием. Затем грузовики мчались на север в район Реджиа, к центру черного рынка. И там их разгружали американские солдаты, для которых паролем служили те же слова: «Нас прислал Джевонезе».

Помощником в этом деле у Джевонезе был один из руководителей объединенного военного командования подполковник Чарльз Полетти, бывший вице-губернатор штата Нью-Йорк, видный деятель демократической партии. Одно время он разъезжал по Нью-Йорку в роскошном «штучном» «паккарде», сделанном по специальному заказу Джевонезе и подаренном им мистеру Полетти.

(К слову сказать, связь с Джевонезе никак не повредила Чарльзу Полетти. Он был вице-президентом нью-йоркской промышленной выставки, а затем работал в Нью-Йорке… окружным прокурором. В день смерти Джевонезе я звонил окружному прокурору — хотел взять у него интервью, но мне ответили в его офисе, что мистер Полетти вряд ли сможет удовлетворить мою просьбу.)

Впрочем, друзья Джевонезе в американской армии носили не только подполковничьи погоны. Были среди них чины и повыше. Они снабжали его товарами. Они делили с ним барыш.

Одним словом, когда в конце войны некий молодой и наивный офицер американской контрразведки пытался привлечь Джевонезе к ответственности за спекуляцию и хищения, он был осмеян начальством.

В 1945 году Джевонезе — снова в Нью-Йорке. В том же году в бруклинской тюрьме был отравлен главный свидетель, который знал, как Джевонезе убил своего кредитора перед отъездом в Италию. И дело против Джевонезе прекратили «из-за отсутствия улик».