Дмитрий Бавильский - Невозможность путешествий Страница 2

Тут можно читать бесплатно Дмитрий Бавильский - Невозможность путешествий. Жанр: Проза / Эссе, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Дмитрий Бавильский - Невозможность путешествий

Дмитрий Бавильский - Невозможность путешествий краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Дмитрий Бавильский - Невозможность путешествий» бесплатно полную версию:
Книга Дмитрия Бавильского, посвященная путешествиям, составлена из очерков и повестей, написанных в XXI веке. В первый раздел сборника вошли «подорожные тексты», где на первый взгляд ничего не происходит. Но и Санкт-Петербург, и Тель-Авив, и Алма-Ата, и Бургундия оказываются рамой для проживания как самых счастливых, так и самых рядовых дней одной, отдельно взятой жизни. Второй цикл сборника посвящен поездкам в странный и одновременно обычный уральский город Чердачинск, где автор вырос и из которого когда-то уехал. В третьей части книги Д. Бавильский «вскрывает прием», описывая травелоги разных эпох и традиций (от Н. Карамзина и И.-В. Гете до Э. Гибера и А. Битова), которые большинству людей заменяют посещение экзотических стран и городов. Чтение — это ведь тоже путешествие и подчас серьезное интеллектуальное приключение.

Дмитрий Бавильский - Невозможность путешествий читать онлайн бесплатно

Дмитрий Бавильский - Невозможность путешествий - читать книгу онлайн бесплатно, автор Дмитрий Бавильский

Из Московского вокзала, почти ничем не отличимого от Ленинградского, сразу же ныряю в метро (а вот подземка отличается, причем сильно). Никаких тебе классических красот северной столицы, следующая остановка — «Парк победы», там мне и обитать сегодня-завтра.

Миф о замкнутости питерцев — только миф. Дело не в железных дверях на станциях подземки, через которые люди входят-выходят из поезда, дело в скоростях провинциального города, особым ритмом, мелом расчерченном. Ну да, классицизм, складчатость, половинчатость. Спускаясь по эскалатору «Маяковской», чуть позже поднимаясь возле Национальной библиотеки, не увидел ни одного спешащего слева. Знак висит: не бегите, мол, по эскалатору. Никто и не бежит, все чинно едут с заданной скоростью, никого не обгоняя. В Москве такое невозможно.

Вышел на «Парке победы», попал в пекло, словно вернулся в южный город, не хватает только пирамидальных тополей. Выезжал из столицы под осенний дождик, а здесь райское наслаждение и даже еще чуть-чуть. Кладут брусчатку. Воздух струится непрозрачный, выдувая внутри себя стеклянные фигуры.

Когда первый раз попал в Питер (тогда Ленинград), тоже было очень жарко. Небывалый для августа жар. Только камни не лопались. А люди не выдерживали, падали. Сам видел. Отец привез меня сюда после того, как я окончил второй класс на отлично. Пообещал — и слово сдержал. Добирались двое суток скорым поездом. У Московского вокзала папа (стройный, строгий, белые парусиновые брюки) поймал такси и велел везти на Дворцовую — в самое сердце.

Старые города связаны у нас в памяти с историческими центрами. Вспоминая, мы выкликаем образы центральных улиц и проспектов, не думая о том, что большая часть горожан живет в районах типовой застройки. А они даже в Питере ужасны…

Помню, такси утомительно долго петляло по узким улочкам, выказывая красоты северной столицы, а потом неожиданно вынырнуло на широкий блин придворцового простора. Папа задохнулся от восторга.

— Понимаешь, — сказал он мне, — таксист просто профи, подошел с душой… постепенно подготавливал нас, сработал на контрасте… Молодец мужик! Как тебе? Роскошная площадь, а?

На счетчик он даже не посмотрел.

Перед самым отъездом отец выдал мне тетрадку. Написал на обложке «Дневник путешествий», именно так, во множественном числе. Точно предчувствуя, что мне придется много мотаться. Сказал, что я должен записывать все, что вижу, и все, что со мной происходит. Вот я и записываю.

Отец очень хотел, чтобы я полюбил искусство, возился со мной, показывал репродукции, специально потратил отпуск для моего приобщения к первоисточникам.

Понятно, почему он повез меня именно в Питер, а не в Москву: в столице аутентичного искусства меньше. Хотя тогда отец любил передвижников и мог бы показать мне сокровища Третьяковки. Но в Питере был Эрмитаж, а в нем — много Рембрандта. Отцу хотелось показать мне «Данаю» и «Возвращение блудного сына».

Незадолго до отъезда мы всей семьей пошли на «Калину красную». Перед фильмом показывали документальный фильм, посвященный Рембрандту. В память врезалась пятка блудного сына, крупно показанная во весь экран. Я уже не смеялся подобным несообразностям, потому что знал — это искусство.

Который раз бываю в Питере (теперь, когда переехал в Москву, возможности появляются часто), но каждый раз обстоятельства складываются так, что проходишь мимо Эрмитажа. Дела, знакомые какие-то, вот ты и проходишь мимо. Мимо. Некогда ты специально ехал за тридевять земель посмотреть на чумазую пятку блудного отрока, одетого в рубище, а теперь зайти недосуг.

Нужно ли говорить, что «великий мученик светотени, мастер передачи полутонов» и света, сочащегося непонятно откуда, темнеет с каждым годом? Нужно, чтобы как можно больше людей успели увидеть эрмитажного Рембрандта. Точнее, так: картины его темнеют, становятся глуше и глуше. Что-то, видимо, с ними происходит, источники света пересыхают, что ли. Как родники в горячей пустыне.

Иногда события закольцовываются. Отец повез меня в Ленинград ровно тридцать лет назад. Завтра, волею случая, он приезжает на Ладожский вокзал, и нужно помочь ему разгрузить экземпляры докторской. Плюс сегодня у моего однополчанина Гурова свадьба.

Собственно, поэтому я тут.

Когда-то вместе с Ильей Гуровым, студентом философского факультета из Киева, мы служили вместе в войсках гражданской обороны, потом он перебрался в Лондон. Пару лет назад, когда я только начал жить в Москве, он нашел меня через интернет, встретились и снова задружили. Гуров теперь лондонец, а его невеста, Наташа, которую он ласково зовет Боярыня, из Питера.

Разместился я в гостинице «Россия» (которую в Питере и не собираются сносить) — девятый этаж, вид на закипающий щавелевый суп, прокисший от долгого стояния в холодильнике… Принял душ (лучше бы я этого не делал, так как заболел потом) и сел в белый автобус «мерседес» вместе с другими гостями. Свадебный кортеж сопровождала машина с тонированными стеклами, мигалку она включила только один раз, когда мы застряли в пробке на выезде из города.

Половина гостей — ленинградские друзья и подруги Боярыни, красивые, ладные девицы, и родственники Ильи, другая половина — коллеги его по Лондону, иностранцы, большая часть их живет в гостинице при Екатерининском дворце, мы потом за ними заехали.

Не все они, слава богу, оказались во фраках, хотя Илья заранее пугал меня дресс-кодом. Я говорю, мол, пиджак лет пять не надевал, буду в джинсах. Гуров начал тактично протестовать, пришлось надеть пиджак. Могу сказать, что чувак в джинсах там был, и ничего. Илья мне объяснил, что этот парень торгует яхтами в Жуковке и дресс-код ему по барабану.

Другой гость, одетый не по форме (джинсы и полосатый свитер) неделю назад потерял в Кембридже отца, и Гуров вошел в положение: ему не до условностей.

Венчались раб божий Илья и раба божья Наталья в Софийском соборе, построенном архитектором Камероном на окраине Царского Села.

При нашем приближении поплыли колокольные звоны. Народ разбился на кучки. Гостей пыталась сплотить активная тетка-организатор, на всех стадиях церемонии проявляя себя как пламенный мотор. Ее было много. Она носилась с озабоченным видом и постоянно кричала невидимому собеседнику в микрофон: «А невеста свой букет забыла…», «А что вы скажете шоферам? Нет, с вашим начальством я не так договаривалась…»

Всюду на нее натыкался. На нее, на флористов, на людей, таскавших мешки с костюмами. Чистый хай-тек со швами наружу: обслуга даже на чужом пиру пытается быть самой главной.

Возле собора нас развели направо-налево от входа по типу игры «а мы просо сеяли…», вручили белую ленту для организации коридора и брошюрки с цитатами из Нового Завета.

Потом из какой-то навороченной машины у ворот (метров двести до собора) вышел Гуров и два его свидетеля — грек Георгий, что держал потом над Гуровым золотую корону и Макс, который будет свидетелем на светской регистрации брака. Были они все во фраках и темных очках, из-за чего напоминали оперных негодяев из «Крестного отца».

Все стали активно радоваться и общаться сразу на нескольких языках. Гуров, вставший в пределе храма под аркой из цветов, получал инструкции от священника. Очки он уже снял, превратившись в привычного Илью. Гурыч вел себя по-светски, блаженно улыбался, щурил на солнце хитрые глаза, подмигивая знакомым.

А потом на дороге появилась карета в стиле петровских времен, пышная, скрипучая, запряженная белыми красавцами и пьяным кучером.

Карета медленно въехала в ворота, проплыла по дороге и развернулась возле живого коридора. К двери подошел отец невесты, обаятельный тучный дядечка, и помог выйти на белый свет Наталье и ее свидетельницам.

Солнце жарило как бандитский оркестрик, на небе ни облачка (я даже успел загореть немного), но меня бросало то в жар, то в холод… Я начинал заболевать…

Наталья была прекрасной в белом пышном платье с длинным шлейфом (его поддерживала высокая, длинноногая блондинка в красном платье; вечером она нажрется едва ли не больше всех), расшитом такими же белыми кружевами, в голову ей вплели живые цветы. Почти Офелия. Помня о предыдущих церемониях, на которых мне приходилось бывать, я боялся, что Боярыню наштукатурят как египетскую мумию, ан нет, невесту украсили в меру. Живое, красивое лицо — и свежесть, которую Наташка умудрилась не растерять до самого конца дня.

На входе жених и невеста соединились и пошли в храм, мы потянулись следом. Плюс, конечно, юркие бабушки, которые требовали, чтобы гости расступились, так как им ничего не видно. Кто-то из гостей спросил одну особенно активную старушку: звана ли она на свадебную церемонию? Та обиделась и гордо что-то ответила про божий храм. Что точно ответила — я не запомнил, но стало очевидно: халявщица.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.