Харита - Гребёнкин Александр Тарасович Страница 7

Константин Иванович радостно приветствовал Асю - Хариту.

Он долго вглядывался в ее лицо, а потом попросил, чтобы она пересела к нему на заднее сидение.

Так они и двинулись в путь: сосредоточенный Олег, включивший едва слышимую мягкую блюзовую музыку и ловко вращающий руль и переключающий рычаги машины, волнующийся Виталий рядом, грустная Ася, почти безмятежный отец, не сводящий с нее глаз.

- А знаете на кого вы похожи? Я очень долго думал, и только теперь все четко предстало в моей голове. Вы похожи на Селестину.

- На какую Селестину? – недоуменно спросил Виталий, обернувшись.

Отец глянул на него с укором.

- Но, ты - то должен знать… Это же твоя тема…

Виталий сделал большие глаза.

Ася улыбалась:

- Селестина означает небесная. Есть такое итальянское имя… Вы считаете, я похожа на нее?

- Именно. Сохранилась лишь одна гравюра Селестины!

- Но кто она? – спросил Виталий.

- Возлюбленная Эразма Роттердамского, о котором вы давеча говорили, - сказала Харита. – Я как-то читала о нем. Единственная женщина, в которую он был влюблен.

- Именно, - сказал отец, и щеки его запали глубокими траншейками. Так было всегда, когда он волновался.

- Насколько я знаю, Роттердамский – духовное лицо. Священник и… любовь? - осторожно спросил Олег.

Константин Иванович поднял косматые брови:

- Ну, он был тоже человек, со всеми страстями и заблуждениями…

- Но доказательств – то нет, - мягко возразил Виталий. – Есть только Ода, сочиненная Роттердамским. Но эта Ода, вероятно, приписана ему.

Константин Иванович сверкнул глазами:

- А вот и нет! Эразм был влюблен! И его вдохновляла женщина!

А потом вздохнул и продолжил:

- Сохранилось до нашего времени лишь одно изображение Селестины. Эразм заказал его в Италии, своему знакомому мастеру Пеллегрино. Набросал самолично рисунок, дал словесное описание. И тот сделал портрет! Эразм возил его с собой, но постоянно прятал…

- Я тоже верю, что так и было, - сказала Харита. – У меня в детстве портрет Эразма стоял на столе. У него было лицо мудрого человека, жизнь которого озарена любовью! Виталий, а Оду ты помнишь?

- Постараюсь вспомнить, - сказал Виталий, наморщив лоб, затем достал свой блокнот. – Лучше процитирую. Кстати, от нее сохранилась лишь часть!

Ода

Свет и радость!

Я опьянен тобою!

Ты ввела

В тот яркий храм

Царства духа,

Силы, воли…

Всю любовь

Тебе отдам!

Ты в житейской

Сильной вьюге,

Отдала

Всю радость мне -

Бодрость духа,

свет науки,

Солнца сферу

В вышине.

Божеством

средь звезд сияет

Милый

драгоценный лик,

Аметистом проникает

Свет лучистых глаз

на них.

Краше

огненных созвездий,

Выше всех

Дневных светил,

Твое имя – знак небесный

Сам Господь

Его открыл!

- Интересная Ода, - сказал, Олег. – Грех не положить ее на музыку!

- Ну, конечно, ода ведь, - сказала Харита. – А значит, песня! Я уже представляю, как ее можно спеть…

- А вы музыкант? – спросил Константин Иванович.

- Он еще и композитор, - сказала Харита, весело смотря на смущенного Олега за баранкой.

- И поэт, – добавил Виталий.

- Ах, как забавно! Какая славная компания у нас собралась: двое ученых, поэт, композитор и певец в одном лице, и даже его очаровательная муза, - промолвил Константин Иванович, вскинув вверх руки.

- Кстати, Ася замечательно танцует, - сообщил Олег. – И петь она хорошо умеет.

- Господа-товарищи, как приятно с вами проводить время, - сказал Константин Иванович, и Виталий увидел в зеркале, что отец будто помолодел лицом.

- Но все же… Где же Эразм встретил эту свою любовь? - спросил Олег.

- В монастыре, - внезапно сказала Харита.

- В монастыре? - поразился Олег. – В мужском?

Виталий счел нужным объяснить:

- Сохранились любовные письма Эразма к одному молодому монаху…

Отец тут же перехватил инициативу.

- Вот, вот… Некоторые исследователи доказывают, что этим монахом была женщина. Она вынуждена была прятаться в мужском монастыре, так как не хотела выходить замуж за нелюбимого человека. Ее отец – обедневший дворянин, прочил ей союз с бароном, уже немолодым в то время, у которого денег было невиданно! Этот богатенький барон довел до инфаркта и похоронил свою первую жену. Несчастную Селестину тоже могла ожидать подобная участь! Говорили, что барон был жесток, своенравен, плетью порол свою жену. Не хотелось попадать к такому зверю в лапы…Несчастная Селестина бежала из-под венца. За ней началась погоня. Сам барон со слугами бросился на поиски беглянки. С факелами в руках, темной ночью обыскивали всю округу, надеясь найти девушку. Ей ничего не осталось, как перелезть через ограду мужского монастыря. Так получилась, что первый, кого она встретила и был молодой Эразм. Он и помог ей переодеться в мужское платье, и с помощью ножа обрезал ее пышные темные волосы. Так ему удавалось прятать ее целый год.

В это время автомобиль въехал в город и разговор переключился в иное русло. Спустя полчаса они подъехали к больнице.

Большой сад был усыпан сухими листьями, едва прикрытыми снегом.

В холле пахло лекарствами. Гостей встретила аккуратная женщина в форменной одежде медсестры.

Олег позвонил доктору Щеглову и договорился о приеме.

***

После осмотра врачом отца госпитализировали. Перед тем, как идти в палату, Константин Иванович пожал Олегу руку.

Остановился перед Асей:

- Вы знаете, до встречи с вами, я даже не хотел ехать. Безразличие какое-то одолело меня, думал, что все напрасно. А увидел вас, и сразу появилась какая-то искорка надежды. Недаром вас называют Харитой.

Ася - Харита поцеловала отца в лоб, приобняв его, и сказала:

- Никогда не стоит отчаиваться. Вы становитесь на дорогу и думаете: «А вдруг на сей раз повезет?» Я прошу вас верить, и все будет хорошо.

Константин Иванович блеснул слезинкой:

- Когда-то у меня была возлюбленная Асия… Да вот по молодости и по глупости я потерял ее… Вы чем-то мне ее напомнили…

Ася – Харита улыбнулась:

- Желаю вам удачи!

Отец взял вещи и прошествовал в палату. Он шел широкими шагами, сутулый и худой, и у Виталия вновь защемило сердце. Какое-то время он побыл с ним, успокаивая, раскладывая его вещи. За окном стояли озябшие деревья, а за ними виднелась темная гладь озера.

Харита и Олег вышли к машине. Больничный парк был гол и пуст. Кристаллики выпавшего снега медленно таяли на потрескавшемся асфальте, на кучах черной листвы. Свежо пахло подгнившими листьями и снегом.

Харита чувствовала, что замерзает. Олег расстегнул куртку и набросил ее на плечи девушки.

Так они сидели молча, пока Харита не встрепенулась:

- Виталик идет…

Виталий вышел из белых дверей с сумкой через плечо.

- Ну, что? – с этим вопросом обратились к нему Харита и Олег.

Виталий вздохнул, вынул из сумки пачку сигарет.

- На завтра назначено обследование. Ну, а там – видно будет.

Олег положил руку на плечо Виталия.

- Не беспокойся. Щеглов – хороший специалист. Он сделает все, что в его силах.

- Ты что, закурил? - спросила Харита.

- Я курю редко, но сейчас просто захотелось, - сказал Виталий.

Харита нежно взяла его за руку.

- Это от волнения, это пройдет…Сейчас тебе станет легче!