Элисон Уэйр - Екатерина Арагонская. Истинная королева Страница 14

«С чего бы это?» – едва не выпалила Екатерина. Но разумеется, слова короля были произнесены ради тех, кто сидел рядом. Притворство должно выглядеть убедительно.

– Как будет угодно вашей милости, – с улыбкой ответила Екатерина, несмотря на дурные предчувствия.

И беспокойство ей внушало не одно только здоровье Артура. Ее страшила жизнь наедине с ним на этой отдаленной холодной окраине.

Разумеется, донья Эльвира устроила переполох.

– К отъезду вашего высочества ничего не приготовлено, и я подозреваю, что в Ладлоу не сделано для вас запаса продуктов. Полагаю, мы должны быть благодарны королю за то, что он позволяет вашим испанским слугам сопровождать вас.

– Благословляю его за это, – сказала Екатерина.

– Разве что за это! – мрачно произнесла дуэнья. – Вы знаете, что сказал мне дон Педро? Его величество не дал принцу Артуру ничего для меблировки дома.

Это выглядело странно. Если принц Артур собирался вернуться в Ладлоу, для чего вывезли обстановку? При дворе ему не требовалась ни мебель, ни утварь, и тем не менее, похоже, все это вернулось к королю.

Донья Эльвира была вне себя:

– И можете вы в такое поверить, там нет даже столового сервиза! У вашего высочества не будет иного выбора, как только начать пользоваться своей посудой! Дон Педро говорит, вам следует сейчас же отдать всю ее, и драгоценности тоже, королю, чтобы избежать упреков в будущем.

– Но родители велели мне ждать, пока они прикажут сделать это, – запротестовала Екатерина. – Они дали такие распоряжения дону Педро?

Донье Эльвире явно не хотелось этого говорить, но она призналась:

– Нет, ваше высочество.

– Тогда пусть посуду и драгоценности упакуют, – распорядилась Екатерина.

Глава 4

1501–1502 годы

Никогда в жизни своей Екатерина так не мерзла. Она все время думала, что это безумие – пускаться в столь долгую поездку посреди суровой зимы! Король потерял рассудок, если решил отправить Артура в Ладлоу в такое время! Но она не осмелилась возражать, и когда настал момент прощания, тепло обняла короля, королеву, принца Генриха, принцессу Маргариту и леди Маргарет. Королева Елизавета прильнула к Артуру и расцеловала его.

– Храни тебя Господь, мой прекрасный, нежный сын! – взмолилась она, когда принц встал на колени для благословения.

Потом он вскочил на коня – ему непременно нужно было, как полагается, верхом возглавлять процессию. Тем временем Екатерина, закутанная в меха и все равно дрожащая, забралась в ожидавшие ее носилки. Донья Эльвира оказалась тут как тут – плотно задвинула шторки.

Декабрьский пейзаж был гол и суров. Поля посеребрила изморозь, похожие на скелеты деревья гнулись под жестоким ветром. Земля, местами изрезанная колеями, была тверда как железо, так что ехать было неудобно. Двигались они медленно, следом волочился обоз из телег с поклажей и нагруженных тюками лошадей. Если за день делали больше десяти миль, это считалось удачей. Праздник Рождества отмечали уныло, урывками, на постоялых дворах и в монастырских гостевых домах, встречавшихся по пути.

Даже Мария находила мало поводов для веселья, и Екатерина чувствовала себя несчастной. Она постоянно мерзла и коченела до самых костей. Не могла дождаться завершения бесконечной поездки и боялась за Артура, сидевшего на коне и отданного на растерзание жестоким, как удары кнута, порывам ветра. Она предложила ему занять место возле себя в носилках, но он ответил ей так резко, что с тех пор она держала язык за зубами.

Мейденхед, Оксфорд, Глостер, Херефорд… Отодвигая занавески, когда донья Эльвира смотрела в другую сторону или засыпала, Екатерина видела, что пейзаж изменился: теперь они ехали по дикой холмистой местности. Весной она, вероятно, была зеленой и прекрасной, но сейчас казалась унылой и неприветливой. Городки и деревни выглядели по большей части безлюдными. Несколько раз Екатерина слышала замирающий колокольный звон из церквей и часовен, мимо которых они проезжали.

Кавалькада двигалась на север вдоль границы Уэльса. В этих краях распространилась страшная болезнь, сказали принцессе. Лучше поторопиться! Последнюю ночь поездки они провели в мрачном замке, и к тому времени Екатерина уже чувствовала себя несчастной в высшей степени. Одного мимолетного взгляда на Артура в момент, когда тот не следил за лицом, было достаточно, чтобы понять: его состояние значительно ухудшилось. Теперь уже недолго, твердила себе Екатерина. Еще несколько миль – и кошмар закончится.

На следующий день, к невыразимому облегчению принцессы, они достигли Шропшира. Вскоре после этого впереди в утреннем тумане суровой громадой обозначился замок Ладлоу. Массивная серая крепость, как страж, возвышалась над симпатичным городком и казалась пугающе неприступной, хотя Артур, который ехал рядом с Екатериной, уверял ее, что валлийцы больше не устраивают набегов через границу. Донья Эльвира громко фыркнула, давая понять, что она думает об этом местечке, куда их заслали.

Они пересекли подъемный мост, проехали сквозь расположенные под главной башней ворота. Во внутреннем дворе их встречал какой-то джентльмен. За его спиной выстроились шеренгами служилые люди в меховых накидках и слуги в ливреях.

– Позвольте представить вам моего камергера – сэр Ричард Поул, – сказал Артур.

Сэр Ричард низко поклонился, а его господин тем временем соскочил с коня и протянул руку для поцелуя. Екатерине камергер тоже отвесил почтительный поклон. Пока она неловко выбиралась из носилок, едва владея онемевшими членами, глаза сэра Поула одобрительно поблескивали.

– Добро пожаловать, ваше высочество! Это великий день для Ладлоу.

Екатерина почувствовала к нему расположение. Он был красив – бесцветно, по-английски, но сильная фигура и худое лицо, казалось, источали доброту и веселье. Первое впечатление оказалось верным: сэр Ричард Поул проявлял неизменное дружелюбие, всегда был готов прийти на помощь, не становясь при этом навязчивым, и вообще оказался очень полезным и услужливым человеком, предвосхищая все желания своего господина.

Принцесса последовала за камергером, и тот повел ее через замковый двор к впечатляющему размерами дому лорда. За спиной у них началась разгрузка багажа.

– Там разместится наш двор. – Артур указал на помпезные здания, выстроенные с размахом. – Главный зал и зал для приемов здесь, в центре, а наши покои – в этом помещении слева. Мои комнаты на верхнем этаже, ваши – под ними.

– А что это за башня справа?

– Пендовер? – И без того напряженное лицо Артура помрачнело. – Ее занимал последний принц Уэльский. Мой дядя. Расскажу вам о нем позже.

Внутри замок был великолепен. Екатерина обрадовалась, увидев, что отведенные ей комнаты заботливо убрали к ее приезду гобеленами, подушками, обставили прекрасной дубовой мебелью. Но больше всего она оценила разведенный в огромном очаге и уже разгоревшийся ревущий огонь. Наконец-то она могла согреться по-настоящему.

В главной комнате ее ожидала высокая белокурая женщина, скорее дурнушка, с узким плоским лицом и нежным взглядом.

– Я леди Поул, ваше высочество, жена сэра Ричарда, – представилась она, грациозно присев в реверансе. – Надеюсь, вам здесь понравится.

Догадываясь об истинном смысле ее слов, Екатерина с улыбкой помогла даме выпрямиться.

– Благодарю вас, леди Поул. Вижу, здесь все устроено прекрасно.

Женщина – ей, должно быть, было около тридцати – заметно обрадовалась. Екатерине она сразу понравилась. Похоже, в леди Поул она найдет друга, которого ей так не хватало.

В комнату влетела донья Эльвира, неся в руках сундучок с драгоценностями принцессы.

– Кто это, ваше высочество? – ощетинилась она.

Жена камергера улыбнулась:

– Я леди Поул, мадам, и нахожусь здесь, чтобы проверить, все ли сделано для удобства ее высочества. Если вам обеим понадобится что-нибудь еще, пошлите за мной.

– Хм… – фыркнула дуэнья. – Я позабочусь обо всем, что нужно ее высочеству, благодарю вас, миледи.

– Разумеется, – сказала Маргарет Поул. – Я только хотела удостовериться, что у вас все устроено.

Донья Эльвира огляделась с таким выражением, будто не верила, что ей может быть здесь хоть сколько-нибудь хорошо.

– Мы очень благодарны вам за вашу доброту и внимание, леди Поул, – попыталась исправить положение Екатерина. – Донья Эльвира заботится обо мне, но так как обе мы в Англии недавно, то будем рады воспользоваться вашими советами и помощью. – Она лучезарно улыбнулась жене камергера, надеясь, что та не обидится на неприветливость доньи Эльвиры. – Не так ли? – обратилась принцесса к дуэнье.

Лицо той скривилось в неком подобии улыбки, и дуэнья выдавила из себя кислое:

– Да, ваше высочество.

– Оставлю вашу милость устраиваться, – тепло сказала Маргарет Поул.

В тот вечер Екатерина спустилась в главный зал и заняла свое место за установленным на помосте столом рядом с Артуром. К ее удовольствию и благодарности, стол был сервирован тяжелым английским позолоченным серебром, а ее посуду не тронули.