Александра Коутс - Клуб юных вдов Страница 17

Энтони достал откуда-то метлу и сейчас сосредоточенно подметает ринг. Он кивает, соглашаясь со словами Банни, а потом оттягивает и отпускает эластичные канаты, и вокруг него клубится пыль.

– Не беспокойтесь, – улыбается Банни. – Энтони профессионал. Он не допустит, чтобы кто-то из вас пострадал. Нам просто нужно выпустить пар. Подвигаться. Получить новые впечатления.

Я перевожу взгляд с кучи перчаток на ринг. Желтый пол уже сияет чистотой и выглядит почти волшебным. Не могу объяснить, сама себе поражаюсь, но ринг почему-то зачаровывает меня, даже притягивает.

– Кто первый? – оглядывает нас Банни и отфутболивает мне последнюю пару перчаток. – Тэм? Вид у тебя злой. Ты в бешенстве?

Все поворачиваются и смотрят на меня. У меня внутри начинает закипать что-то странное, и я понимаю, что смеюсь, только когда слышу, как с моих губ срывается незнакомый хохоток.

– Ага, – наконец отвечаю я, наклоняюсь, поднимаю перчатки, мои кисти проскальзывают в их прохладное нутро. – Я в бешенстве.

– Хорошо, – кивает Банни. – Так и должно быть. – Она прячет руки в карманы ветровки и медленно оглядывает нашу группу. – Кто хочет побоксировать с Тэм?

Я смотрю на наших дам среднего возраста, и меня охватывает сожаление. Я представляю сплошные осторожные уклоны и вялые тюканья в плечо.

– Я.

У меня перехватывает горло, я поворачиваюсь и вижу, как Колин застегивает перчатки. Перевожу взгляд на Банни, уверенная, что она вмешается. И дело вовсе не в комплекции Колина – нет, он ростом около ста восьмидесяти, среднего телосложения, хотя плечи немного широковаты, – просто как же так? Сначала он без всякого повода нападает на меня после занятия, а теперь решил подраться?

– Так держать, Колин! Молодец! – бодро заявляет Банни.

У меня начинают вызывать сомнение ее полномочия. Как тот, кто называет себя наставником в го́ре, может подталкивать людей, которые едва находят в себе силы встать с кровати, к рукопашному бою?

Энтони разводит канаты и помогает мне забраться на ринг. Вслед за мной карабкается Колин. Энтони выводит нас в центр и встает, уперев руки в бедра.

– Итак, – говорит он, – кто-нибудь из вас уже участвовал в поединках?

Я мотаю головой.

– Нет, с тех пор как откусил ухо тому парню, – бормочет Колин себе под нос. Я понимаю, что это шутка, потому что Энтони и Банни громко смеются.

– Ясно, – говорит Энтони. – Начнем с работы ног. Вы должны быть развернуты друг к другу вот таким образом. – Энтони заходит за меня и поворачивает мои плечи так, что я оказываюсь к Колину боком. – А теперь бей.

Я ошеломленно кошусь на Энтони.

– Что? – Разве мы не должны получить хоть какой-то инструктаж? – Бить?

– Нет, не его, просто бей. – Энтони показывает, как. – Я должен понять, какая сторона у тебя доминирует.

– А, – говорю я и, стараясь не задумываться, резко выбрасываю вперед правый кулак. – Вроде бы эта.

– Отлично, – кивает Энтони. – Теперь встань так, чтобы впереди была другая нога.

Энтони повторяет все то же самое с Колином, и вот мы уже скачем по кругу, нанося пробные удары в пространство между нами. Я чувствую себя нелепо – и одновременно мне кажется, будто это лучшее, что я делаю за много месяцев. Будто мышцы, рано ушедшие на пенсию, вдруг оживают и готовы приступить к чему-нибудь продуктивному. Вскоре я начинаю задыхаться, но продолжаю, как идиотка, молотить воздух, и мой взгляд прикован к цели: черным перчаткам Колина.

– Отлично, – кричит Энтони. – Перчатки вверх. Защищайте голову и шею. Мелкие толчки левой рукой, чтобы расчистить себе пространство. Вы как бы говорите: «Отступай, приятель».

Я смотрю поверх перчаток и вижу, что Колин прищурился, а его глаза приобрели магнетический янтарный блеск. Он смещается из стороны в сторону и вдруг, совершенно неожиданно, выбрасывает вперед руку и легонько ударяет меня в плечо. Вернее, даже не ударяет, а лишь чиркает перчаткой, но сквозь одежду все равно ощущается холод винила. Потрясенная, я резко втягиваю воздух.

– Молодчина, Колин! – кричит снизу Банни. Я вижу, как она хлопает в ладоши и кивает остальным в тщетной попытке завести их. – Ну-ка, Тэм, покажи нам!

Я закатываю глаза и продолжаю скакать. После нескольких кругов такого танца я выбрасываю вперед левую руку. Удар приходится в плечо Колина, рядом с шеей, чуть выше, чем я рассчитывала.

– Сожалею, – машинально говорю я.

– Ничего ты не сожалеешь, – кричит Колин, в его глазах горит огонь азарта.

Я отступаю на шаг, чувствуя, как каменеют мышцы лица, как растет в груди напряжение. Колин подается вперед, чтобы нанести мне еще один удар, на этот раз в ребра.

– Ага! Уже лучше! – заявляет Энтони. – А теперь кросс. Вы должны отвести доминирующую руку назад, и, когда будете готовы, нанести удар своему противнику, где бы он – или она – ни находился. Понятно?

Колин пляшет вокруг меня, у него на лбу поблескивают бусинки пота. Он делает насколько джабов, но я уклоняюсь, стараясь сохранить между нами безопасную дистанцию.

– Думаешь, я не понимаю, что ты делаешь? – шепчет он, выпрямляясь и нависая надо мной. – Я серьезно. Сколько еще ты собираешься продолжать в таком духе?

– Что продолжать? – цежу я между рваными вдохами.

– Колин! Ты первый, – говорит Энтони. – Нужно просто почувствовать движение. Можно даже без контакта. Просто поработай над дугой.

Колин кивает, несколько раз пружинисто подпрыгивает и дальней рукой наносит прямой удар. Вижу, как его перчатка режет воздух прямо передо мной, и инстинктивно отскакиваю. И выдыхаю – я даже не заметила, как затаила дыхание, набрав полные легкие. Я всем телом ощущаю бьющийся пульс: и в груди, и в венах на шее, и на лбу, и даже в кончиках пальцев, упрятанных в теплый кокон перчатки.

– …Свою маленькую игру, – продолжает Колин, возвышаясь надо мной. Он так близко, что я чувствую его запах – смесь геля для душа, шампуня и свежего пота. – Зря теряешь время.

Я опускаю руки.

– Чье время? – закипаю я. – И с каких это пор ты стал экспертом? Последнее собрание ты проспал!

Колин пользуется возможностью и наносит удар, его дальняя рука описывает четкую и правильную дугу и врезается мне в плечо. Мне не больно, но вот впечатление у меня такое, что он добивался как раз обратного.

– Отлично, Колин! – хвалит его Энтони, а группа вопит и хлопает.

Растерянная, я сдвигаюсь ближе к канатам.

– Итак, Тэм, – говорит Энтони, – теперь твоя очередь. Вот что главное. Брюшной пресс напряжен, плечи расслаблены. Рука должна стать твоим продолжением.

Голос Энтони превращается в глухое жужжание где-то в затылке. Все, что я слышу, – это биение моего сердца и свист воздуха, вырывающегося из моих легких. Мой мозг анализирует недавний диалог, и я сосредоточиваюсь на остром покалывании между ребер – теперь оно сопровождает каждый вдох.

Колин устремляется ко мне, выглядывая из-за выставленных перед собой перчаток.

– Я хотя бы честен, – говорит он. – Что ты за человек, если мошенничаешь на лечении?

Он слегка опускает перчатки, и я вижу на его лице понимающую ухмылку.

Мои глаза превращаются в щелочки, я стискиваю зубы, подбираюсь и всем своим телом подаюсь вперед, сопровождая бросок гортанным, рвущимся из темных и потаенных глубин стоном. Мой кулак впечатывается в мягкую щеку Колина, но по инерции скользит дальше и задевает переносицу. Раздается треск, негромкий, больше похожий на хруст тающего льда на поверхности водоема. Колин вопит, я опускаю руки и не верю своим глазам. Жирные капли крови падают на чистый ворот его трикотажной кутки. Энтони уже спешит к нему с полотенцем.

– Боже! – кричит Колин.

Меня тошнит. Я пячусь к углу ринга, в ушах будто бьют барабаны. Я боюсь поднять голову, мне страшно, что кто-нибудь вглядится в меня и все увидит. И поймет. Поймет то, что я поняла, только когда стало поздно. Это была не случайность.

Я действительно хотела причинить боль.

Глава двенадцатая

Вечером Джулиет готовит мои любимые блюда, фалафель и огуречный салат, но я к ним едва притрагиваюсь. У меня ноют руки и плечи, и стоит мне закрыть глаза, как я вижу ошарашенное лицо Колина, упершегося спиной в канаты. Он почти сразу ушел, а я сидела в углу и наблюдала, как остальные члены группы по очереди осторожно выходят на ринг. Атмосфера стала какой-то поганой. Мне казалось, будто все смотрят на меня и ждут, когда я совершу новое безумство. Время до половины восьмого тянулось ужасно медленно.

После ужина я устраиваюсь на кровати с ноутбуком. Проверяю почту и обнаруживаю, что наконец-то ответил организатор фестиваля. Он получил демо-ролик, который я отправила ему на прошлой неделе, и включил группу в число участников, втиснув ее в окно на пять вечера в воскресенье, на одной из малых сцен. Я тут же звоню Юджину, сообщаю ему хорошую новость и принимаюсь за подготовку к путешествию.

Сначала я бронирую для нас билеты на паром. Мы берем рабочий фургон отца Росса, – мы помещаемся в него всей командой, но это означает, что за машину нужно платить дополнительно. Я покупаю билеты, пользуясь своей «чрезвычайной» кредиткой, – папе объясню все потом, – и принимаюсь планировать обратный маршрут, но тут соображаю, что нам придется переночевать в городе. Мы никак не успеваем к последнему парому.