Дафна Дюморье - Рандеву и другие рассказы (сборник) Страница 19

– Смотри-ка, не обманули, – пробормотал он. – Как она открывается?

Он вертел шкатулку в руках.

– Дайте мне, – попросила она дрожащим голосом. – У меня есть ключик.

Он вошел в спальню. Некоторое время женщина возилась с замком.

– Наверное, замок заклинило, – заговорила она, но, вдруг сообразив, в чем дело, в ужасе закричала: – Боже милостивый! Замок сломан, шкатулку вскрыли. Там нет денег. Украли!

Ее крик потонул в истошном, яростном, визгливом вопле старика.

– Врунья! – вопил он. – Там отродясь не было никаких денег! Вздумала со мной шутки шутить? Так я тебе и поверил! Врунья, врунья!

– Клянусь, я сказала вам чистую правду! – в ужасе проговорила она. – Наверное, муж нашел тайник и украл деньги!

Побагровев, старик выскочил из спальни, потрясая кулаком в воздухе.

– Вон отсюда! На улицу! – орал он. – Все, точка! Сию же минуту убирайся! Я тебя силком выставлю… За сыном только схожу.

Он распахнул дверь и с грохотом захлопнул ее за собой. Лежа в полном изнеможении поперек постели, она слышала, как он тяжело топал вниз по лестнице. Но на полдороге его, похоже, остановили, потому что раздался шум голосов – кто-то спорил, кричал, но потом вдруг наступила тишина.

– Что такое? – закричала она. – Что случилось?

На лестничной площадке послышались легкие шаги, затем дверь вновь открылась, и в комнату вошел мужчина в наглухо застегнутом пальто. Кепка была сдвинута на затылок, а вокруг шеи повязан шарф из грубой шерсти. Мужчина вошел на цыпочках, с улыбкой на лице.

– В чем дело? – спросил он. – Я слышал, как ты кричишь, когда поднимался по лестнице. Как твой кашель, не хуже?

Ответом ему были лишь потоки слез.

– Ты украл мои деньги, – всхлипывала она. – Ты, как вор, забрал их, не сказав мне ни слова, и удрал из дома. Теперь у нас ничего нет, ничего! Он был тут и угрожал мне. Это конец. Теперь нас вышвырнут на улицу!

Мужчина все улыбался, в глазах у него плясали веселые огоньки.

– Да, я взял деньги, – ответил он. – Я вор, я украл их. Но разве ты меня не простишь?

Он услышал, как она вздохнула и беспокойно зашевелилась в постели.

– Что ты с ними сделал? – устало спросила она.

– Я взял их уже несколько недель назад, – признался он. – И сыграл в лотерею.

Радостно потирая руки, он слушал ее причитания.

– Ты сумасшедший! – говорила она. – Совсем потерял голову. Неужели ты не понимаешь, что без этих денег нам конец, хоть ложись и помирай?

– Понимаю. Я поставил на удачу – и проиграл. Теперь уже ничего не поделаешь. Я только что говорил внизу с нашим стариканом. Сегодня мы еще можем переночевать, так что пока ни о чем не думай. Завтра, глядишь, что-нибудь и подвернется, кто знает?

Он заглянул в дверь спальни и рассмеялся.

– Ты неисправим, – сказала она. – Неисправим.

– Знаю, – ответил он. – Но ты же не против? Ты же не хочешь, чтобы я стал другим?

Кажется, он заставил ее улыбнуться, потому что она сказала:

– Нет, я бы ни на кого тебя не променяла.

Он снова вернулся в комнату и остановился, глядя по сторонам, словно не узнавал свое жилище.

– Знаешь, что? – предложил он. – Давай поиграем в одну игру. Пофантазируем. Надо же как-то провести вечер. Есть нам нечего, кроме черствого хлеба, да и спать холодно, так что не особенно повеселишься. Поэтому мы притворимся, что выиграли в лотерею, – и я расскажу тебе про все, что бы мы тогда сделали.

Он склонил голову набок в ожидании ответа.

– Ты совсем мальчишка, – сказала она. – Просто дитя малое.

– Ну и ладно, – сказал он. – Но тебе все равно придется выслушать мой рассказ.

Он на цыпочках прошел через комнату и распахнул настежь окно. Выглянул наружу и покивал кому-то на улице. Потом отступил и прислушался – женщина в спальне ничего не заметила. Тогда он открыл дверь на лестницу и стал ждать.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Да вот думаю, с чего начать рассказ, – ответил он.

Говоря это, он отошел от двери и, приложив палец к губам, впустил в комнату с полдюжины человек. Они вошли тихо, предварительно сняв ботинки, и в руках у всех были какие-то коробки. А он, прохаживаясь среди них, начал жестами раздавать указания, но при этом все время быстро говорил, обращаясь в сторону спальни.

– Думаю, начать надо бы с огня, верно? – спросил он и показал на камин – один из пришедших тут же присел на корточки и принялся складывать туда поленья, уголь и бумагу, к которой поднес спичку. – Да, начнем с огня. Скоро он разгорится, по потолку запляшут тени, и в комнате станет тепло-тепло. Но ведь огонь в камине – признак роскоши, поэтому мы с тобой захотим избавиться от старой рухляди и обставить комнату по-новому.

Пока он это говорил, люди, следуя его указаниям, вынесли на лестничную площадку шаткий стол и стулья, жалкую скамью, буфет и рваный матрац и быстро, словно по волшебству, стали вносить все то, о чем он ей между тем рассказывал.

– Наконец-то мы можем позволить себе шторы, – сказал он. – Тяжелые голубые бархатные шторы до пола. Карниз уже есть, так что повесить их не составит труда. Нам понадобится и голубой ковер в тон шторам. Знаешь, есть такие ковры, которые покрывают весь пол, и когда на них ступаешь, нога прямо утопает в мягком ворсе. Мы постелем его на пол, и он будет точно такого же цвета, как шторы. И еще – будем откровенны – больше просто невозможно жить среди этих бурых стен с потеками. Чтобы заново оклеить комнату обоями, потребуется время, поэтому пока нужно придумать что-нибудь другое. Ага! Ширмы. Вдоль стен по всей комнате мы поставим ширмы, они к тому же уберегут нас от сквозняков. Как тебе моя идея?

Шторы были повешены, ковер постелен, ширмы поставлены вдоль стен.

– Теперь подумаем о мебели, – продолжал он. – Мне по душе длинная низкая тахта у камина. Ты сможешь на ней отдыхать, опираясь на подушки, а я буду сидеть в большом кресле напротив, чтобы быть рядом, если тебе что-то понадобится. У края тахты, поближе к ширме, поставим книжный шкаф, весь набитый книгами, и если ты захочешь почитать, тебе нужно будет только протянуть руку. Ну как, нравится? Ты довольна?

Словно по волшебству, следуя его распоряжениям, комната преображалась, а он стоял, раскачиваясь на каблуках, и указывал то туда, то сюда.

– Должен признаться, я вполне доволен нашим новым обеденным столом, – сказал он. – Настоящая антикварная вещь, как и стулья, которые к нему прилагаются. А еще у нас теперь есть великолепный буфет. Ты мне когда-то говорила, что хочешь буфет и много разных кастрюль и сковородок.

А вот с освещением придумать что-то будет не так-то просто. Видишь ли, на нашем чердаке нет электрических розеток. Газ сюда тоже не проведен. Знаешь, какое решение, по-моему, будет самое лучшее – фактически единственно правильное? Старинные напольные светильники со свечами. Ты даже не представляешь, как это будет красиво. Свет от них мягкий, приглушенный, совсем не режет глаз, не то что электрический. Один светильник поставим в углу, другой у твоей тахты. А на обеденном столе будет шесть подсвечников с высокими свечами. Можешь мне поверить, такой комнаты еще ни у кого не было.

Теперь он уже снял кепку и пальто, размотал шарф. Под пальто на нем оказался новый костюм. Он провел рукой по волосам.

– Над каминной полкой повесим зеркало, на тот гвоздь, где раньше болтался прошлогодний календарь, – сказал он. – А что касается украшений, то, честное слово, нет ничего лучше мейсенских пастухов и пастушек.

Он отошел от камина и посмотрел, как все получилось, – комната была полностью обставлена.

– Все это прекрасно, только я голоден как волк, – сказал он. – Надо накрыть стол к ужину. Тарелки, ножи и вилки, бокалы. Скажу тебе без ложной скромности, наш обеденный сервиз очень неплох. Однако что будем есть? Это ведь куда важнее. Я бы хотел… я бы хотел… Господи, чего бы я хотел? Жареную курицу? Ты ничего не имеешь против жареной курицы? Нет. Значит, решено. Съедим жареную курицу. Какой запах! Какой чертовски приятный запах! И овощи вполне соответствуют.

Думаю, на стол нужно подать побольше фруктов – персиков, винограда, мандаринов, бананов и разных других, какие только бывают на свете. И конечно, выпьем шампанского. Будем объедаться, пока есть возможность. И знаешь – ты только что сказала, что я дитя малое, – так вот, ты не будешь против, если я таким и останусь и положу на стол хлопушки? В конце концов, у нас же праздник, нужно его как-то отметить! Да и на столе они выглядят так весело. Ну вот. Не знаю, что еще придумать. Подожди-подожди, не говори ничего. Я, кажется, забыл самое главное. Да, точно. Самое главное. Комната должна утопать в цветах. Цветы будут везде, где найдется место. Твои любимые ведь розы, как и раньше? Их в комнате столько, что я уже почти задыхаюсь от аромата. Прямо-таки волшебный сад.

Он остановился и вновь оглядел комнату. Теперь уже ничего не нужно было добавлять. Все было расставлено и разложено, как он описал. Комната была готова для нее. Он кивнул грузчикам, и они вышли за дверь тихонько, на цыпочках, как и вошли.